«Стратегический треугольник» и Европа

«Стратегический треугольник» Америка - Китай - Россия стал геополитической реальностью в годы холодной войны, когда мир оказался расколот на военно-политические блоки во главе с двумя «сверхдержавами» - США и СССР. Официальный Вашингтон стремился сформировать его таким образом, чтобы Соединенные Штаты заняли в нем особо выгодные позиции, поддерживая наиболее оптимальные отношения с каждым из коммунистических гигантов, нежели те друг с другом.

Американо-китайская разрядка помогла американцам одержать верх над социалистическим лагерем в ходе холодной войны, заставив СССР действовать на два фронта, а китайцам, в свою очередь, позволила восстановить нормальные политические и экономические отношения с Соединенными Штатами, что стало важнейшей предпосылкой для мощного роста американо-китайского торгового-экономического сотрудничества. По окончании холодной войны, однако, конфигурация «стратегического треугольника» приобрела новые параметры: в условиях ухудшения американо-китайских и российско-американских отношений наметилось российско-китайское сближение - причем на антиамериканской основе¹.

Американо-китайско-российский «стратегический треугольник» существует не в безвоздушном пространстве, а в современном полицентрическом мире. Разумеется, баланс сил между членами «треугольника» будет во многом определяться не только их собственным потенциалом, но и способностью выстраивать взаимовыгодные связи с другими центрами силы.

С этой точки зрения взаимоотношения таких великих держав, как КНР, РФ и США, с Объединенной Европой в лице Евросоюза (ЕС) будут иметь огромное значение и для укрепления их позиций в рамках «стратегического треугольника». Каким же образом Вашингтон, Москва и Пекин выстраивают свои отношения с ним?

Россия и Европа: близкие соседи

Во все времена Европа была одним из важнейших приоритетов российской внешней политики Российского государства. Не только проблемы безопасности и экономический интерес, но и ярко эмоционально окрашенные культурные и гуманитарные связи определяли важность наших отношений с древнейших времен до наших дней.

Россия приглашала к себе гессенских принцесс и лучших специалистов, а своих людей посылала учиться в Европу, мы старательно изучали их языки и моду. Но именно из Европы к нам приходили самые масштабные и разрушительные войны.

Однако, похоже, настало время для основательного пересмотра европейской политики России. Как полагает бывший помощник Президента РФ В.Сурков, сейчас мы видим завершение «эпического путешествия России на Запад, прекращение многократных и бесплодных попыток стать частью западной цивилизации, породниться с «хорошей семьей» европейских народов». По мнению Суркова, это не было случайным: «При внешнем подобии русской и европейской культурных моделей, у них несхожие софты и неодинаковые разъемы. Составиться в общую систему им не дано»². России, таким образом, придется выстраивать свои взаимоотношения с Европой в качестве независимого центра силы, а не в качестве ученика в европейской школе свободы и демократии.

Думается, что позиция Суркова не является лишь его личным мнением, а отражает подходы к проблеме российской правящей элиты, в пользу чего свидетельствует, в частности, Концепция внешней политики Российской Федерации, утвержденная Президентом РФ 30 ноября 2016 года. В документе говорится, что «накопившиеся в течение последней четверти века системные проблемы в Евро-Атлантическом регионе, выразившиеся в осуществляемой Организацией Североатлантического договора (НАТО) и Европейским союзом (ЕС) геополитической экспансии при нежелании приступить к реализации политических заявлений о формировании общеевропейской системы безопасности и сотрудничества, вызвали серьезный кризис в отношениях между Россией и государствами Запада»³.

В том же документе, однако, указывалось, что «российская политика в Евро-Атлантическом регионе в долгосрочной перспективе ориентирована на формирование общего пространства мира, безопасности и стабильности, основанного на принципах неделимости безопасности, равноправного сотрудничества и взаимного доверия. Россия последовательно выступает за перевод в юридически обязывающую форму политических деклараций о неделимости безопасности вне зависимости от членства государств в военно-политических союзах»⁴. Иными словами, несмотря на вышеупомянутую «геополитическую экспансию» Евросоюза, российская сторона не оставляет надежд на некую форму сосуществования России и Европы в формате «общего пространства мира, безопасности и стабильности».

В последнее время, однако, в Москве растет разочарование в итогах взаимоотношений с ЕС за последние годы. Неслучайным поэтому представляется заявление министра иностранных дел РФ С.В.Лаврова о том, что «когда ЕС достаточно высокомерно, с ощущением безусловного собственного превосходства заявляет, что Россия должна понимать, что не будет бизнеса «как обычно», Россия хочет понять, можно ли вообще вести какой-либо бизнес с Евросоюзом в нынешних условиях… Те люди, которые отвечают за внешнюю политику на Западе, не понимают необходимости взаимоуважительного разговора. Наверное, мы должны на какое-то время перестать с ними общаться»⁵.

Фактически именно это и происходит в настоящее время в российско-европейских отношениях. Диалог между РФ и ЕС в действительности заморожен. Соглашение 2005 года, которое предусматривало осуществление стратегического партнерства через формирование четырех общих пространств («дорожных карт»): экономического; внутренней безопасности и правосудия; внешней безопасности; науки и образования - по сути, не наполняется реальным содержанием. После введения европейцами экономических санкций, после известных событий на Украине в 2014 году был полностью заморожен диалог о формировании Единого экономического пространства и безвизового режима. Прекратились и саммиты РФ - ЕС.

Неудивительно, что в этих условиях неуклонно снижается доля Объединенной Европы во внешней торговле России. В 2008 году доля Евросоюза во внешнеторговом обороте России была 52%, в 2019 году - 41,7%, в январе-мае 2020 года - 39,5%. И если в 2008 году торговый оборот России со странами Евросоюза составил 382 млрд. долларов, то в 2019 году - лишь 278 млрд. долларов⁶.

Надежды на продвижение российской интеграции в евроатлантические структуры, таким образом, не оправдались, так же, как и надежды на то, что Россия сможет поддерживать нормальный, конструктивный диалог с Евросоюзом. Европейские партнеры оказались явно не готовы к нему или попросту решили его не вести.

Очевидно, что такой диалог между Россией и Европой сейчас невозможен не только в экономической, но и военно-политической сфере. Как говорится в Докладе Группы высокого уровня, созданной по распоряжению генерального секретаря НАТО, «НАТО должна продолжать реагировать на российские угрозы и враждебные действия политически единым, решительным и согласованным образом, не возвращаясь к «бизнесу как обычно», если только не будет изменений в агрессивном поведении России и ее возвращения к полному соблюдению международного права. Единство НАТО в отношении России является самым глубоким символом политической сплоченности, которая является основой эффективного сдерживания»⁷. Таким образом, Североатлантический альянс также не готов к полноценному диалогу с Россией, заменяя диалог политикой сдерживания России.

В своей статье в немецкой газете «Цайт» Президент РФ В.В.Путин был вынужден констатировать, что «сейчас вся система европейской безопасности сильно деградировала. Нарастает напряженность, реальными становятся риски новой гонки вооружений»⁸, и поправить эту ситуацию можно лишь за счет восстановления всеобъемлющего партнерства России и Европы. К сожалению, в настоящее время рассчитывать на восстановление этого партнерства не приходится.

Европейская политика Китая

По крайней мере с начала нынешнего столетия Китай рассматривает взаимоотношения с Европой как важнейшее направление своей внешней политики. Как говорится в Политическом документе Китая по Европейскому союзу, который был опубликован в декабре 2018 года, «будучи основными участниками мировой многополярности и экономической глобализации, Китай и ЕС имеют широкие общие интересы в поддержании мира и стабильности во всем мире, содействии глобальному процветанию и устойчивому развитию и продвижении человеческой цивилизации, что делает обе стороны незаменимыми партнерами в реформировании и развитии друг друга. ЕС уже 14 лет подряд является крупнейшим торговым партнером Китая, а Китай - до 2020 года являлся вторым по величине торговым партнером ЕС после США, а в прошедшем году стал первым. Развитие прочных отношений с ЕС уже давно является приоритетом внешней политики Китая»⁹.

Какими же принципами руководствуется Пекин в своей европейской политике? «Китай предлагает обеим сторонам рассматривать отношения между Китаем и ЕС со стратегической и долгосрочной точек зрения и придерживаться следующих принципов в развитии взаимных отношений:

- поддерживать взаимное уважение, равенство и принцип «одного Китая», чтобы укрепить важнейший политический фундамент отношений между Китаем и ЕС;

- поддерживать открытость, инклюзивность и взаимовыгодное сотрудничество, укреплять обмены философией развития и координацию планов развития;

- отстаивать справедливость, держаться вместе в трудные времена и объединять усилия для улучшения глобальной системы управления;

- поддерживать межцивилизационный диалог и гармонию в многообразии для содействия взаимному обучению между китайской и европейской цивилизациями»¹⁰.

Конкретизируя эти общие принципы, китайская сторона настаивает на признании европейцами территориальной целостности Китая (включая Гонконг, Макао, Тайвань и Тибет), а также отказе от какой-либо поддержки любых сепаратистских движений на территории КНР, вроде «Исламского движения Восточного Туркестана»¹¹.

Разумеется, подход китайской стороны к взаимоотношениям с Объединенной Европой не ограничивается лишь вышеизложенными общими принципами политических взаимоотношений. Китай видит в партнерстве с ЕС возможность для реализации своих планов относительно инициативы «Один пояс - один путь», которая «развивается в соответствии с принципом консультаций и сотрудничества для получения общих выгод, поддерживает открытость, инклюзивность и прозрачность, соблюдает международные правила и рыночные принципы, а также стремится к высокому качеству и высоким стандартам, адаптированным к местным условиям. Китай приветствует активное участие ЕС и других европейских стран в совместных усилиях по строительству пути, который способствует миру, процветанию, открытости и инновациям, соединяет цивилизации, способствует «зеленому» развитию и поддерживает высокие этические стандарты»¹².

Как крупнейший торговый контрагент, без которого, очевидно, уже не обойтись, Пекин не стесняется предъявлять претензии своим европейским партнерам: «Китай надеется, что ЕС сохранит свой инвестиционный рынок открытым, сократит и устранит инвестиционные барьеры и дискриминационные барьеры, а также обеспечит китайским компаниям, инвестирующим в Европу, справедливую, прозрачную и предсказуемую политическую среду и защитит их законные права и интересы»¹³.

С точки зрения Пекина «ЕС должен ослабить свой высокотехнологичный экспортный контроль над Китаем, строго выполнять свои обязательства по ВТО, обеспечить соответствие своего законодательства и практики в области торговых средств правовой защиты правилам ВТО, разумно применять меры по торговым средствам правовой защиты и предотвращать дискриминацию де-юре или де-факто в отношении некоторых членов ВТО», а также не препятствовать китайским инвестициям в ЕС¹⁴.

При этом китайская сторона четко дает понять, что не потерпит нравоучений на тему прав человека или вмешательства во внутренние дела Китая: «Европейская сторона должна объективно и справедливо рассматривать ситуацию с правами человека в Китае и воздерживаться от вмешательства во внутренние дела Китая и его судебный суверенитет во имя прав человека»¹⁵.

Следует отметить, что в Брюсселе постепенно начинают менять свое изначально положительное отношение к китайскому партнеру. Так, в ходе 19-го саммита ЕС - КНР в июне 2017 года председатель Еврокомиссии Ж.-К.Юнкер заявил: «Наши отношения [с КНР] основаны на общей приверженности открытости и совместной работе в рамках международной системы, основанной на правилах. Я рад, что мы можем встретиться здесь сегодня и сказать это громко и ясно… Вместе мы можем способствовать процветанию и устойчивости в стране и за рубежом. Мы приветствуем амбициозность китайского пути реформ. Мы признаем, что были проведены реформы и разработаны соответствующие планы. Но мы хотели бы, чтобы реализация была ускорена - чтобы ваша политика соответствовала вашему мировоззрению»¹⁶.

А вот полтора года спустя, в марте 2019 года, было принято заявление Еврокомиссии «ЕС - Китай: стратегический взгляд», в котором, в частности, говорилось, что «в последнее десятилетие экономическая мощь и политическое влияние Китая росли с беспрецедентными масштабами и скоростью, отражая его амбиции стать ведущей мировой державой. Китай больше не может рассматриваться как развивающаяся страна. Это ключевой глобальный игрок и ведущая технологическая держава. Его растущее присутствие в мире, в том числе в Европе, должно сопровождаться большей ответственностью за соблюдение международного порядка, основанного на правилах, а также большей взаимности, недискриминации и открытости его системы. Публично заявленные амбиции Китая в области реформ должны воплотиться в политику или действия, соизмеримые с его ролью и ответственностью»¹⁷.

Конкретно данный документ упрекает Пекин в том, что «экспорт сельскохозяйственной и продовольственной продукции ЕС в Китай подвергается дискриминационным, непредсказуемым и обременительным процедурам, чрезмерным задержкам и решениям, не основанным на науке»¹⁸. В Брюсселе крайне обеспокоены и попытками китайской стороны выстроить привилегированные отношения с отдельными европейскими странами (включая Италию), что, как считает руководство Евросоюза, расшатывает единство ЕС, а также инвестициями КНР в европейские инфраструктурные проекты¹⁹.

В опубликованном в следующем, 2020 году, Докладе Группы высокого уровня о Китае говорится еще менее комплиментарно: «Для большинства союзников Китай является как экономическим конкурентом, так и значительным торговым партнером. Поэтому Китай лучше всего воспринимается как системный конкурент всего спектра, а не как чисто экономический игрок или единственный ориентированный на Азию субъект безопасности. Хотя Китай не представляет непосредственной военной угрозы для Евро-Атлантического региона в тех же масштабах, что и Россия, он расширяет свое военное присутствие в Атлантике, Средиземном море и Арктике, углубляет оборонные связи с Россией и разрабатывает ракеты и самолеты большой дальности, авианосцы и атомные подводные лодки с глобальным охватом, обширными возможностями космического базирования и большим ядерным арсеналом. Союзники по НАТО все больше и больше ощущают влияние Китая в каждой сфере. Его инициативы «Один пояс - один путь», «Полярный шелковый путь» и «Кибершелковый путь» быстро развиваются, и Китай приобретает инфраструктуру по всей Европе с потенциальным влиянием на коммуникации и взаимодействие. Ряд союзников приписывают кибератаки субъектам, базирующимся в Китае, идентифицируют кражу интеллектуальной собственности с последствиями для обороны и подвергаются дезинформационным кампаниям, происходящим в Китае, особенно в период с начала пандемии COVID-19»²⁰.

Иными словами, в последние годы в европейском восприятии КНР произошла заметная трансформация - от перспективного торгового партнера к потенциальной военной угрозе. Китай, кстати, не рассматривает Европу в качестве военного противника. Как отмечалось в китайской «Белой книге по обороне», вышедшей в июле 2019 года, «Китай активно развивает свои военные отношения с европейскими странами. Обмены и сотрудничество во всех областях достигают значительного прогресса. Ориентируясь на китайско-европейское партнерство во имя мира, роста, реформ и цивилизации, Китай проводит диалоги по вопросам политики безопасности, совместные учения по борьбе с пиратством и обучение персонала с ЕС»²¹.

В целом китайская сторона не акцентирует имеющиеся с европейскими партнерами противоречия, рассматривая Объединенную Европу как наиболее перспективное направление экономического сотрудничества. При этом Пекин не имеет каких-либо военно-политических конфликтов с европейцами - и в этом смысле китайско-европейские отношения отличаются в выгодном направлении от взаимоотношений между США и КНР.

Свидетельством того, что конструктивный подход Китая к отношениям с европейскими партнерами дает свои плоды, является инвестиционное соглашение между ЕС и КНР, заключенное 30 декабря 2020 года. В соответствии с этим документом европейским автомобилестроительным компаниям облегчили доступ на китайский рынок электрических и гибридных автомобилей. В отношении частных клиник в крупных китайских городах отменено обязательное условие о создании совместных предприятий. Кроме того, Китай пообещал открыть свой рынок телекоммуникаций и наконец выполнить требование Всемирной торговой организации и раскрыть объем своих субвенций. Также должен быть положен конец принудительной передаче технологий²².

Данное соглашение было воспринято многими зарубежными наблюдателями как несомненный успех Китая: ведь в ходе подготовки соглашения Пекину удалось уклониться от обязательств проводить публичные тендеры, подписать соглашение с ВТО о государственных закупках или принять систему инвестиционных судов, которая позволяет решать споры между инвесторами²³.

Очевидно, что это соглашение - большой шаг на пути формирования зоны свободной торговли между Евросоюзом и Китаем (хотя инвестиционное соглашение между КНР и ЕС должно быть еще ратифицировано Европарламентом и парламентами стран - членов Евросоюза). Хотелось бы отметить в этой связи, что переговоры между США и ЕС о формировании трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства были сорваны, о чем подробнее будет сказано ниже.

Правда, 20 мая Европарламент отложил ратификацию инвестиционного соглашения из-за введенных ранее китайской стороной контрсанкций в отношении ряда видных европейских политиков, а также ситуации с правами человека в КНР²⁴. Разумеется, это решение было принято не без американского нажима на Брюссель. Остается неясным, однако, сколь долго Объединенная Европа будет готова идти на обострение политических отношений со своим крупнейшим торговым партнером.

США и Европа: давние союзники

Европейское направление всегда было важнейшим приоритетом внешней политики официального Вашингтона. В годы холодной войны на территории европейских стран - членов НАТО была размещена крупнейшая зарубежная группировка вооруженных сил США, насчитывавшая до 350 тыс. военнослужащих и имевшая на вооружении до 7 тыс. единиц тактических ядерных боезарядов.

Но значение Европы для Соединенных Штатов не исчерпывалось лишь военно-политическими позициями Америки в данном регионе; два крупнейших в современном мире центра экономической силы соединяют теснейшие торговые, финансовые, технологические связи. Объем торговли между США и Евросоюзом достиг астрономической цифры в 616 млрд. долларов в 2019 году²⁵. При этом в 2017 году 65,1% всех накопленных прямых американских зарубежных инвестиций приходилось на Западную Европу; в то же время и для европейских инвесторов США остаются самым привлекательным регионом с точки зрения размещения капиталов. Достаточно сказать, что на долю ЕС приходится до половины всех прямых иностранных инвестиций в США²⁶.

И как бы ни складывались американо-европейские отношения в военно-политической сфере, теснейшее экономическое взаимодействие между Америкой и Европой представляется совершенно безальтернативным: никакой адекватной замены этому взаимодействию нет и не предвидится ни для США, ни для ЕС. Тем не менее в последние годы трансатлантическое торгово-экономическое сотрудничество столкнулось с серьезными вызовами.

Безусловно, эти проблемы в американо-европейских торгово-экономических связях справедливо связывают с политикой 45-го президента США. Именно Д.Трамп инициировал в 2018 году тарифную войну с Евросоюзом, введя 25-процентные пошлины на сталь и 10-процентные - на алюминий, импортируемые в США из ЕС. В ответ в ЕС начали обсуждать повышение пошлин на американские товары. «Европейский союз был создан для того, чтобы использовать в своих интересах Соединенные Штаты», - заявил в этой связи американский президент²⁷.

Очевидно, что, если бы Трамп был переизбран на второй срок, этими мерами дело бы не ограничилось: Вашингтон угрожал ввести пошлины в 25% на произведенные в Европе автомобили, а европейцы собирались ответить введением так называемого цифрового налога, который должен был затронуть в первую очередь крупнейшие американские технологические компании, такие как Amazon, Facebook и Google²⁸.

Видимо, было бы не совсем правильно объяснять вышеуказанные проблемы в экономических связях США и ЕС исключительно политикой Д.Трампа. Как полагает председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике Ф.Лукьянов, идея американского глобального лидерства (важнейшей составной частью которой является американское военно-политическое присутствие в Европе) «находится в кризисе, не находя прежнего отклика среди населения Соединенных Штатов. Появление изоляционистски настроенного Трампа в Белом доме - продукт этих изменившихся настроений… [Администрация Трампа] видит в качестве приоритета не доминирование как таковое, а реализацию национальных интересов США в противостоянии с крупными соперниками, основным из которых является Китай. С этой позиции все аргументы в пользу тесного взаимодействия с Европой если не теряют смысл, то становятся обусловленными, о чем все время и твердят Трамп с единомышленниками. Иными словами, Европа (прежде всего Германия) должна доказать, что услуги безопасности, которые ей предоставляют Соединенные Штаты, окупаются - финансово или другим способом»²⁹.

Вот почему, как нам представляется, было бы неверным рассчитывать на то, что после прихода к власти в США Дж.Байдена в американо-европейские отношения вернется гармония. Ведь и без Трампа в торгово-экономических отношениях Соединенных Штатов и Европейского союза имеются серьезные проблемы.

Достаточно сказать, что еще до прихода к власти 45-го президента США американо-европейские переговоры по Трансатлантическому торговому и инвестиционному партнерству (ТТИП) зашли в тупик. Вряд ли Байден сумеет без проблем реанимировать эти переговоры: в апреле 2019 года Совет Европейского союза особым решением признал предыдущие директивы, относящиеся к переговорам по ТТИП, «устаревшими и более не актуальными».

Столь же серьезными выглядят и военно-политические проблемы во взаимоотношениях трансатлантических партнеров. После окончания холодной войны Европа утратила свое былое значение для американской внешнеполитической стратегии. Американские правящие круги придерживались той точки зрения, что основные угрозы национальной безопасности США сконцентрированы не в Европе, а в других регионах планеты. Как следствие, численность американских вооруженных сил, развернутых на постоянной основе в Европе, неуклонно снижалась - с 350 тыс. военнослужащих в конце 1980-х годов до 52 тысяч при Б.Обаме.

При Трампе эта тенденция сокращения американского военного присутствия в Европе продолжилась. 29 июля 2020 года Министерство обороны США заявило о дальнейшем сокращении американских военных в Европе. В соответствии с этим заявлением, численность американских войск в Германии должна быть сокращена на 11 900 солдат и офицеров, причем 6400 человек будут переведены для прохождения службы на территорию США, а 5600 - переброшены на территории других западноевропейских стран - членов НАТО, преимущественно Бельгии и Италии³⁰.

Правда, как утверждает Пентагон, элементы командования V корпусом ВС США будут переброшены в Польшу, но что касается американских боевых частей - они будут присутствовать на Востоке Европы исключительно на основе ротации³¹. Так, в 2018 году США разместили на Востоке континента бронетанковую бригаду из 4500 военных, плюс элементы батальона армейской авиации и 70 военных и гражданских сотрудников, управляющих беспилотными самолетами-разведчиками с базы в польском городе Мирославец. Кроме того, в Балтийско-Черноморском регионе была развернута тактическая группа американской морской пехоты³² - но все эти американские воинские контингенты были развернуты не на постоянной, а на ротационной основе.

При этом американцы обвиняют своих европейских союзников в том, что последние являются не производителями, а потребителями безопасности. Так, выступая на совместной пресс-конференции с генеральным секретарем НАТО Й.Столтенбергом, Д.Трамп обвинил ФРГ в том, что она тратит на оборону лишь 1% своего ВВП - против 4,2%, которые расходуют США. «Я должен поднять этот вопрос, потому что считаю, что это очень несправедливо по отношению к нашей стране, - подчеркнул американский президент. - Это очень несправедливо по отношению к нашим налогоплательщикам. И я думаю, что эти страны должны наращивать оборонные расходы не в течение десяти лет, а немедленно. Германия - богатая страна. Они говорят о том, что собираются увеличить их немного к 2030 году. Ну, они могли бы увеличить их сразу завтра и не иметь никаких проблем. Я не думаю, что это справедливо для США»³³.

Следует отметить в этой связи, что такого рода претензии европейским союзникам выдвигали и предшественники Трампа - правда, делали они это не в такой резкой форме. Можно предположить, что в любой обозримой перспективе экономическое положение в посткоронокризисной Европе не позволит европейцам существенно увеличить свои оборонные расходы и, следовательно, сохранится вызывающая раздражение у официального Вашингтона ситуация, когда свыше 70% совокупного военного бюджета стран - членов НАТО приходится на США³⁴ - при том что Объединенная Европа имеет сопоставимый с Соединенными Штатами экономический потенциал. Таким образом, и при администрации Дж.Байдена между евроатлантическими союзниками сохранятся серьезные разногласия в военно-политической и торгово-экономической сферах.

Бесспорным успехом европейской политики 46-го президента США стал саммит НАТО в Брюсселе 14 июня 2021 года. В коммюнике, принятом по итогам брюссельского саммита, утверждается, будто «амбиции и напористые действия» КНР «представляют собой системный вызов основанному на правилах международному порядку и тем сферам, которые имеют отношение к безопасности Североатлантического союза»³⁵. Правда, за вовлечение европейских союзников в противостояние с Китаем администрации Байдена пришлось заплатить свою цену - в частности, отказаться от санкций в отношении «Северного потока-2».

Состоявшаяся через два дня после брюссельского саммита российско-американская встреча в верхах продемонстрировала, что официальный Вашингтон не в состоянии противостоять одновременно и России, и Китаю в условиях, когда европейские союзники готовы вести борьбу с Поднебесной главным образом на словах.

А что в итоге?

Итак, в настоящее время именно взаимоотношения между Китаем и Европой переживают позитивную динамику. Российско-есовские отношения находятся в состоянии упадка, и никаких оснований рассчитывать на изменение этой тенденции в настоящее время нет. С серьезными трудностями столкнулись и отношения между евроатлантическими партнерами, и было бы неверным связывать эти проблемы исключительно с неоднозначной личностью 45-го президента США.

В этих условиях связи между КНР и ЕС успешно развиваются, поскольку, в отличие от российско-есовских и американо-есовских отношений, они не отягощены политико-идеологическими противоречиями. Европейцы готовы простить китайцам многое из того, чего они никогда не простят русским в сфере прав человека. В Европе отсутствует китаефобия, сопоставимая по своему накалу с имеющейся на континенте (особенно в его восточной части) русофобией - во многом это объясняется историей взаимоотношений между Европой и Китаем, разительно отличающейся от истории отношений между Россией и Европой.

С другой стороны, Пекин, в отличие от Вашингтона, не обращается с Европой как со своим младшим партнером, обязанным подчиняться воле «большого брата» в военно-политических вопросах. Нужно отдать должное китайской стороне - она удачно пользуется благоприятными возможностями для развития торгово-экономических и научно-технических связей с Европой. Уже сейчас Китай является одним из ведущих торговых партнеров Евросоюза, поэтому Пекин планирует и в дальнейшем наращивать свое экономическое присутствие в Европе - в том числе и за счет США и РФ. 

¹См. подробнее: Батюк В.И. Структура взаимоотношений в рамках «стратегического треугольника» (США - КНР - РФ) // Российско-американские отношения в XXI веке. Электронный журнал. 2020. Вып. №3 // https://rusus.jes.su/s207054760011657-9-1/

²Сурков В. Одиночество полукровки (14+) // Россия в глобальной политике. 9 апреля 2018 // http://www.globalaffairs.ru/global-processes/Odinochestvo-polukrovki-14-19477

³Концепция внешней политики Российской Федерации. Утверждена Указом Президента Российской Федерации от 30 ноября 2016 г. №640. С. 25.

⁴Там же. С. 26.

⁵Выступление и ответы на вопросы министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова на презентации аналитического доклада «Утопия многообразного мира: как продолжается история» Международного дискуссионного клуба «Валдай», Москва, 13 октября 2020 г. // https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/4380725

⁶Миркин Я. Европа сама придет // Российская газета. 19.07.2020 // https://rg.ru/2020/07/19/iakov-mirkin-sejchas-rossiia-piatyj-po-znachimosti-torgovyj-partner-es.html

⁷NATO 2030: United for a New Era. Analysis and Recommendations of the Reflection Group Appointed by the NATO Secretary General. 25 November 2020. P. 25.

⁸Статья Владимира Путина «Быть открытыми, несмотря на прошлое». 2021-06-22 // http://kremlin.ru/events/president/news/copy/65899

⁹Full text of China's Policy Paper on the European Union. Source: Xinhua| 2018-12-18 // http://xinhuanet.com/english/2018-12/18/c_137681829.htm

¹⁰Ibidem.

¹¹Ibidem.

¹²Ibidem.

¹³Ibidem.

¹⁴Ibidem.

¹⁵Ibidem.

¹⁶EU-China Summit: moving forward with our global partnership // https://ec.europa.eu/commission/presscorner/detail/en/IP_17_1524

¹⁷EU-China - A strategic outlook. Joint Communication to the European Parliament, the European Council and the Council. Strasbourg, 12.03.2019 // https://ec.europa.eu/commission/sites/beta-political/files/communication-eu-china-a-strategic-outlook.pdf

¹⁸Ibidem.

¹⁹Burchard H. EU slams China as ‘systemic rival’ as trade tension rises // Politico. March 12, 2019 // https://www.politico.eu/article/eu-slams-china-as-systemic-rival-as-trade-tension-rises/

²⁰NATO 2030… Р. 27. 

²¹China’s National Defense in the New Era. The State Council Information Office of the People’s Republic of China. July 2019. First Edition 2019 // http://english.www.gov.cn/archive/whitepaper/201907/24/content_WS5d3941ddc6d08408f502283d.html

²²Wettach S. Merkels Last-Minute-Deal mit China - und seine Folgen // WirtschaftsWoche. 30 Dezember 2020 // https://www.wiwo.de/politik/europa/investitionsabkommen-zwischen-eu-und-peking-merkels-last-minute-deal-mit-china-und-seine-folgen/26757104.html

²³Durso J. Russia is part of the U.S. response to China's European campaign // The Hill. 01/09/21 // https://thehill.com/opinion/international/533485-russia-is-part-of-the-us-response-to-chinas-european-campaign

²⁴ЕС решил заморозить инвестсоглашение с Китаем. 20 мая 2021 г. // https://tass.ru/ekonomika/11428797

²⁵USA-EU - international trade in goods statistics // https://ec.europa.eu/eurostat/statistics-explained/index.php/USA-EU_-_international_trade_in_goods_statistics

²⁶Ушанов С.А., Федякина Л.Н. США - Европейский союз: особенности потоков взаимных прямых иностранных инвестиций и проблема репатриации американского капитала // Вестник Евразийской науки. 2019, №6. Том 11. С. 4, 9.

²⁷Тадаев Г. Трамп обвинил Евросоюз в эксплуатации США // https://www.rbc.ru/politics/15/07/2020/5f0e9f459a79475b377a5218

²⁸Кадомцев А. США vs ЕС: новая атлантическая торговая война не за горами? // Международная жизнь. 13.07.2020 // https://interaffairs.ru/news/show/26887

²⁹Лукьянов Ф. Сдвиг по фронту. Почему американо-германские отношения не будут прежними. - Московский центр Карнеги. 22.06.2020 // https://carnegie.ru/commentary/82127

³⁰Department of Defense Statement: U.S. European Command Force Posture Review. July 29, 2020 // https://www.defense.gov/Newsroom/Releases/Release/Article/2292244/department-of-defense-statement-us-european-command-force-posture-review/

³¹Ibidem.

³²Marmei E., White G. European Deterrence Initiative. Bolstering the Defence of the Baltic States. International Centre for Defence and Security. December 2017. P. 15, 16.

³³Remarks by President Trump and NATO Secretary General Jens Stoltenberg at Bilateral Breakfast. July 11, 2018 // https://www.whitehouse.gov/briefings-statements/remarks-president-trump-nato-secretary-general-jens-stoltenberg-bilateral-breakfast/

³⁴Оборонные расходы стран - членов НАТО. Досье. 12 июля 2018 г. // https://tass.ru/info/5368737

³⁵Brussels Summit Communiqué. Issued by the Heads of State and Government participating in the meeting of the North Atlantic Council in Brussels 14 June 2021 // https://www.nato.int/cps/en/natohq/news_185000.htm?selectedLocale=en

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs