Интервью замглавы МИД России Александра Грушко агентству ТАСС

Вопрос: Благодаря выходу из Договора по открытому небу (ДОН) США закрывают свою территорию для контроля с воздуха российскими самолетами, но смогут контролировать территорию Российской Федерации через своих союзников по НАТО. Нужен ли России такой договор без участия США? Что можно сделать, чтобы его спасти, не ущемляя наших интересов в области безопасности?

Ответ: Выход одного участника из многостороннего соглашения не означает прекращения его существования. Вместе с тем очевидно, что изъятие территории США из режима воздушного наблюдения существенно затрагивает одну из главных опор Договора – зону его действия и, следовательно, нарушает баланс интересов, который был в нем закреплен.

Но при всей важности российско-американского измерения Договора там есть и другие. В нем на сегодня 34 государства-участника, и так или иначе их интересы безопасности, в том числе союзников США, будут затронуты. Именно исходя из понимания комплексного характера Договора было предусмотрено, что при выходе одного из участников созывается конференция с целью рассмотрения последствий такого шага для ДОН. Депозитарии, в данном случае это Венгрия и Канада, должны провести конференцию стран-участниц Договора в течение 30 – 60 дней после получения уведомления о выходе. Сам же выход может стать юридической реальностью только через шесть месяцев после направления уведомления о намерении сделать это.

Мало кто верит в то, что США вдруг одумаются и останутся в Договоре. Аргументы, которыми они пытаются прикрыть свое решение о выходе, притянуты за уши. В рамках Консультативной комиссии по открытому небу (ККОН) на постоянной основе обсуждаются десятки вопросов, связанных с технической реализацией наблюдения – она, собственно, для этого и создавалась. Многие из них не урегулированы окончательно. Это касается, в частности, и установления предельной дальности полетов, условий для отдыха экипажей, аэродромов дозаправки, полетов над эксклавными и островными территориями и других аспектов. У нас есть серьезные претензии к тому, как некоторые страны выполняют свои обязательства по ДОН, в том числе и США, однако никому и в голову не приходило выйти из этого соглашения. Грузия, например, нарушает ключевое положение Договора – право каждого государства-участника проводить наблюдательные полеты над территорией «любого другого государства-участника», отказывая в таких полетах нам.

Дело в другом – Вашингтоном взят курс на последовательный вывод США из всех соглашений по стратегической стабильности и контролю над вооружениями ради обретения военного превосходства. Если говорить о столпах, на которых зиждется европейская безопасность, то сначала Соединенные Штаты сорвали ратификацию Соглашения об адаптации ДОВСЕ, затем вышли из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, теперь в прицеле оказался ДОН.

Что касается возможных наших действий, то изучаем все возможные опции. Посмотрим, чем завершится конференция. Ни для кого таскать каштаны из огня не собираемся. В любом случае во главе угла будут интересы нашей безопасности и наших союзников. Напомню в связи с этим, что Россия и Белоруссия составляют одну группу государств-участников по Договору.

Вопрос: Согласованы ли уже сроки проведения конференции по ДОН? Она пройдет очно или в режиме видеоконференции?

Ответ: Пока нет, но она, если следовать договорным требованиям, должна собраться не позже конца июля. В каком формате будет конференция – мы не знаем, но, конечно, все, кто заботится о судьбе ДОН, должны быть заинтересованы в том, чтобы она прошла вживую, а не в онлайн-формате. Вопросов для рассмотрения наберется немало.

Вопрос: Принято ли решение о том, кто представит российскую сторону?

Ответ: Еще рано об этом говорить.

Вопрос: Официальный представитель НАТО О.Лунгеску заявила, что альянс не получил от Российской Федерации ответа на свое предложение о проведении Совета Россия – НАТО. Как бы Вы могли прокомментировать это заявление и каковы шансы на проведение СРН в ближайшем будущем? Какие неотложные вопросы можно было бы обсудить в этом формате?

Ответ: Заседание Совета Россия – НАТО созывается не тогда, когда поступает предложение о его проведении, а когда об этом достигается договоренность между всеми государствами-участниками СРН. На сегодняшний день такой договоренности нет. Страны НАТО нам предлагают обсуждать ситуацию на Украине. В рамках СРН, учитывая отсутствие какой-либо роли НАТО в урегулировании внутриукраинского конфликта, это делать бессмысленно, будто члены альянса не участвуют на еженедельной основе в дискуссиях по этой теме в рамках Постоянного совета ОБСЕ. К тому же, Франция и Германия входят в «нормандский формат» и, понятно, информируют союзников. Исходим из того, что заседания СРН следует созывать тогда, когда есть шанс реально способствовать оздоровлению ситуации в сфере военной безопасности в Европе. Мы сформулировали целый ряд предложений о том, что можно сделать в нынешних условиях: деэскалация путем отвода района учений от линии соприкосновения России и НАТО, совершенствование механизмов предотвращения опасных военных инцидентов, избежание неправильного понимания намерений друг друга. Но пока никакой содержательной реакции на эти предложения мы не получили. Кроме того, сегодня, как никогда, очевидна необходимость восстановления нормальных рабочих контактов по военной линии, полностью оборванных НАТО. И здесь никакого движения пока нет. Как нет и в целом позитивной повестки дня для СРН, поскольку НАТО заморозила все практическое сотрудничество с Россией.

Вопрос: Готовы ли в НАТО конструктивно отреагировать на решение командования Вооруженных сил Российской Федерации не проводить в нынешнем году крупных учений вблизи границ со странами альянса?

Ответ: Пока такой готовности мы не видим.

Вопрос: Существуют ли опасения, что альянс предпримет провокационные действия во время проведения парада Победы 24 июня?

Ответ: Хотелось бы надеяться на то, что здравый смысл возобладает, но полной уверенности быть не может в свете того, как в НАТО планировали пик военной активности к 9 мая.

Вопрос: Ведется ли диалог о возможной модернизации Венского документа о мерах укрепления доверия и безопасности?

Ответ: Диалог не ведется, потому что для этого нет предпосылок. НАТО должна определиться – или укреплять свою безопасность через наращивание военного потенциала и создание военных угроз России или идти к большей безопасности путем развития инструментов контроля над вооружениями. Невозможно усидеть на двух стульях одновременно.

А теперь возникает и другой вопрос: как в НАТО могут говорить о модернизации Венского документа, смысл которого – обеспечение прозрачности военной деятельности, когда США – главный держатель «контрольного пакета акций» в альянсе – выходит из ДОН, предназначение которого как раз заключался в обеспечении этой самой прозрачности.

Вопрос: На днях Высокий представитель Евросоюза по иностранным делам и политике безопасности Ж.Боррель заявил о необходимости найти в отношениях с Россией разумный баланс между санкциями и взаимодействием в выборочных сферах. В каких областях ощущается реальная готовность Брюсселя к диалогу и сотрудничеству? Как проявила себя Европа в разгар пандемии?

Ответ: Недавно Высокий представитель заявил о том, что санкции – это не способ решения проблем с Китаем. А с Россией, значит, способ? Разумеется, мы слышим доносящиеся из различных закоулков Брюсселя сигналы о том, что нынешний курс Евросоюза в отношении России не отвечает ни его интересам, ни той ситуации, которая складывается в мире. Однако эти сигналы пока никак не конвертируются в официальную политику ЕС на российском направлении. Вместе с тем у России и Евросоюза существуют объективные общие интересы. Это касается и поддержания глобальной стабильности и безопасности, стабилизации ситуации в отдельных регионах, борьбы против новых угроз и вызовов, и пандемия как раз еще более рельефно продемонстрировала востребованность самого широкого взаимодействия. Уж не говоря о сферах энергетики, экономики, транспорта, контактов между людьми, свободы передвижения, где интересы России и стран Евросоюза объективно переплетаются.

Мы открыты к диалогу, для нас не существует запретных тем. Но считаем, что сотрудничество, которое сегодня так востребовано, может развиваться только на взаимоуважительной и равноправной основе.

Вопрос: Будут ли продолжены трехсторонние консультации с Нидерландами и Австралией по малайзийскому Boeing? Насколько они нужны с учетом уже начатого судебного процесса?

Ответ: Будут, они никак не пересекаются с процессом.

Вопрос: Планируется ли их проведение в онлайн-формате?

Ответ: Не планируется.

Вопрос: Лето – период отпусков, которые руководство Российской Федерации рекомендует нашим согражданам проводить в своей стране. Между тем Турция и страны Южной Европы были бы не против возобновить прием российских туристов. Можно ли считать эффективными меры, которые предпринимаются там по обеспечению эпидемиологической безопасности для отдыхающих?

Ответ: Пока я бы поостерегся рассуждать на эту тему, ситуация слишком подвижная. И мы видим, что страны Южной Европы, хоть и начинают открывать границы, делают это точечно, только для отдельных стран-соседей. Шенгенская зона, если говорить о Евросоюзе, не открыта пока полностью для всех государств, которые в нее входят. Все страны идут в сторону открытия границ очень аккуратными шагами, совершенно оправданно опасаясь новой вспышки коронавируса, или, как говорят медики, второй волны пандемии. Поэтому здесь надо соблюдать максимальную осторожность. Здоровье наших граждан превыше всего, и я убежден в том, что соответствующие решения, если и когда они будут приниматься, будут абсолютно взвешенными и гарантировать неухудшение, по крайней мере, ситуации в борьбе с коронавирусом.

Вопрос: Не помешает ли пандемия проведению Ежегодной конференции ОБСЕ по обзору проблем в области безопасности (ЕКОБ), которая запланирована на 23-25 июня в Вене? Примите ли Вы в ней участие?

Ответ: ЕКОБ пока планируется на 23-25 июня в формате видеоконференции. Определяться с уровнем нашего участия будем позже.

Вопрос: Как обстоят дела с возможным визитом в Крым комиссара Совета Европы по правам человека Д.Миятович, который планировался еще осенью прошлого года? Что помешало осуществлению этого визита?

Ответ: Визит в Россию был отложен по причине пандемии. Будет осуществлен, когда объективно позволят условия.

Вопрос: Изменится ли подход России к исполнению решений Европейского суда по правам человека в случае принятия поправки к Конституции Российской Федерации, которая касается приоритета международного права?

Ответ: Еще в 2015 году Конституционный суд Российской Федерации принял решение, направленное на обеспечение соответствия выполнения вердиктов ЕСПЧ Конституции России. Наша страна присоединилась к Европейской конвенции по правам человека путем ее ратификации, следовательно, обязательства и права по Конвенции являются частью внутреннего российского законодательства. Но исполняться решения суда будут в строгом соответствии с Конституцией, так, чтобы исключить любые коллизии между ними.

mid.ru

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs