Латиноамериканское «ближнее зарубежье» США при администрации Д.Трампа

Латино-Карибская Америка (ЛКА) составляет уникальную цивилизацию по лингвистическим и конфессиональным признакам, национальной идентичности большинства стран региона, по общности исторических судеб, менталитету и специфике восприятия мира¹. В международной латиноамериканистике многие годы было принято относить Латино-Карибскую Америку к разряду периферийных регионов. Сегодня уже говорят о ней как о «среднем слое» мировой иерархии².

С начала 1980-х годов Латино-Карибская Америка стала включаться в процессы глобализации, в том числе в орбиту сетевой экономики и информационного общества. В большинстве государств региона сформировалась современная институциональная структура с работающим механизмом государственного управления и рыночного хозяйствования.

ЛКА является одним из наиболее быстро растущих регионов мира. Это емкий интегрирующийся рынок с более чем полумиллиардным населением, занимающий 15% земной суши и производящий более 8% мирового ВВП. ЛКА обладает практически всем необходимым для самостоятельного развития: 20% мировых природных ресурсов, в том числе нефтью, газом и другими стратегическими товарами, огромными запасами пресной воды, обширными площадями и благоприятными условиями для производства продовольствия, которым можно обеспечить все население Земли.

В последние годы политико-экономические элиты стран ЛКА стали избавляться от периферийного менталитета и начали реагировать на изменения в расстановке сил на мировой арене, на укрепление других центров силы, прежде всего Китая, Индии, евразийского пространства, восходящих экономик Азии.

Латиноамериканцы исходят из того, что США постепенно утрачивают прежнее доминирование в регионе. Тон Вашингтона, по их наблюдениям, явно меняется: от «командно-силовых» методов он переходит к риторике стратегического партнерства». США не удалось навязать континенту свою модель экономической интеграции. Латиноамериканцы пошли своим путем: США нет ни в Общем рынке стран Южного конуса (МЕРКОСУР), ни в Союзе южноамериканских наций (УНАСУР), куда входит большинство латиноамериканских стран, США удалось вовлечь в возглавляемую ими интеграционную группировку НАФТА лишь одну латиноамериканскую страну - Мексику. В общем латиноамериканском контексте США сохраняют свое место только в Организации американских государств (ОАГ), старейшей организации Западного полушария.

Снижение политического доминирования США не означает коренного ослабления их экономических позиций. Вашингтон уже не может открыто навязывать свои политико-экономические интересы, однако его финансовое, инвестиционное, технологическое и торговое преобладание в регионе остается очевидным.

ЛКА в ближайшие годы будет развиваться сравнительно быстрыми темпами и, что особенно важно, с упором на реальное производство на основе крупных проектов с государственным участием. Экономические интересы выводят страны ЛКА за рамки региона. На данном этапе их приоритеты - экономические, диктуемые прагматическими интересами. Они заинтересованы прежде всего в обеспечении равных условий в международной торговле и доступе к ресурсам мировых финансовых институтов. Растущий экономический потенциал позволяет латиноамериканцам укреплять свою политическую и экономическую автономию от США и ведущих стран Европейского союза.

Самостоятельность Латинской Америки определяется многими факторами. Латинская Америка, как отмечалось выше, это особая цивилизация, которая уходит своими корнями в Европу и Африку. Эта цивилизация тесно интегрирована в остальной мир, но не является частью англосаксонского глобального проекта. Принципиальное отличие Латинской Америки от европейских стран в том, что она не связана блоковой дисциплиной. Латинская Америка меньше зависит от США, чем даже лидеры «старой Европы», включая Германию и Францию.

В последние полтора столетия ЛКА удалось избежать катастрофы двух мировых войн и найти формулы для урегулирования межгосударственных военных конфликтов в регионе. По договору Тлателолко (1967 г.), ЛКА стала зоной свободной от ядерного оружия, а в 1968 году латиноамериканцы инициировали Декларацию ООН об объявлении Южной Атлантики демилитаризованной зоной, что не помешало Великобритании провести военную операцию на Мальвинских островах.

Политика импортозамещающей индустриализации и региональной интеграции позволила региону добиться высоких темпов экономического развития и коллективно формировать переговорные позиции на международной арене. Однако в последние годы ослабление общемировой экономической динамики ограничило спрос на латиноамериканские «валютные» товары, доступ к дешевым кредитам и возможности прямых иностранных инвестиций. Появились проблемы бюджетных дефицитов и выполнения социальных обязательств. Это привело к политическим изменениям в некоторых странах, в частности в Аргентине, Бразилии, Венесуэле.

При этом желательно учитывать следующее. Сегодня прежние понятия о левых и правых политико-экономических моделях не всегда соответствуют нынешним реалиям. Прежде всего, это характерно для Латинской Америки, где давно прошла мода как на импорт «монетаристских» рецептов вроде «Вашингтонского консенсуса», так и на леворадикальный антиамериканизм. Левые тенденции сохраняются, однако в ряде случаев они сводятся, скорее, к националистическим подходам и социально-экономической и внешней политике.

Главное для латиноамериканцев сегодня - это поиск доступа к источникам финансирования, прямым инвестициям и рынкам сбыта. В этом контексте пресловутый «правый поворот» континента отнюдь не носит «контрреволюционного» характера. Это относится в том числе и к латиноамериканским границам - Бразилии и Аргентине.

Предварительный анализ ситуации в Аргентине в схематическом плане выглядит следующим образом. Победа «правого» М.Макри на президентских выборах 2015 года в Аргентине не привела пока к резким сдвигам во внутренней и внешней политике. Были осуществлены некоторые шаги по либерализации экономики, в частности отменен контроль над валютными операциями, снят ряд ограничений на экспорт сельскохозяйственной продукции, достигнут компромисс с иностранными заемщиками. Все эти меры позволили отодвинуть угрозу дефолта и несколько оздоровить экономику.

Во внешней сфере был предпринят ряд шагов по возвращению Аргентины в «западный мир». Состоялись визиты в Аргентину президентов США и Франции, а также премьер-министра Италии. Практическое значение для экономики страны имело возобновление контактов с МВФ. Ключевым событием в аргентино-американских отношениях при Д.Трампе стал визит М.Макри в США в апреле 2017 года. В совместном заявлении была подтверждена готовность к сотрудничеству в экономической области, обсуждались, в частности, вопросы привлечения американских инвестиций в разработку неконвенциональных углеводородов в Аргентине. Вместе с тем примечательно, что свои первые внешнеполитические визиты М.Макри совершил в Бразилию и Чили, а также провел встречу с главой Уругвая, тем самым подтвердив приверженность Аргентины своим обязательствам по интеграционным проектам. Крупное значение в Буэнос-Айресе придается проведению в Аргентине встречи «Группы двадцати» в 2018 году.

Сохраняется линия и на продолжение сотрудничества с Россией. Была проведена результативная встреча с В.В.Путиным, состоялся визит в Россию нового министра иностранных дел С.Малкорра. Особенно важно, что в ходе этих контактов Аргентина проявила готовность к усилению сотрудничества с Россией в области энергетики, с учетом того, что около 20% энергетического потенциала Аргентины было создано с привлечением российского оборудования³.

Пока преждевременно говорить и о четких параметрах «правого поворота» в Бразилии. Социальные программы «левых» президентов Л.И.Лулы да Силвы и Д.Руссефф, неконтролируемое разбухание государственного аппарата и коррупционные скандалы привели к широким протестным настроениям и импичменту Д.Руссефф. Однако политическая ситуация в Бразилии вряд ли окончательно определится до президентских выборов 2018 года⁴.

Пока не просматриваются существенные изменения и во внешней политике. Бразилия претендует на роль одного из ведущих игроков в мировой политике, и поэтому полное подключение к одному или другому «клубу» вряд ли отвечает ее интересам. Это же относится и к ее участию в БРИКС. Некоторое снижение ее активности в этом формировании вполне возможно, однако Бразилия будет стремиться не терять позиции на всех международных площадках, в том числе и в БРИКС. Это подтвердилось и в ходе визита Президента М.Темера в Москву в июне 2017 года. В подписанном по итогам визита Совместном заявлении о стратегическом внешнеполитическом диалоге было отмечено совпадение позиций двух стран по основным аспектам мировой политики и, что особенно важно, в оценках значимости БРИКС.

В целом в ЛКА преобладает позитивное отношение к БРИКС. Латиноамериканцам импонирует сама философия БРИКС: стремление сохранить культурно-цивилизационную идентичность стран и самостоятельный путь развития, а также реформировать структуру управления мировой экономикой. Особенно привлекателен тезис, что БРИКС не навязывает ни особую цивилизацию, ни блоковую дисциплину. Это важно для латиноамериканцев, которые исторически склонны к самостоятельному курсу даже внутри региональных интеграционных группировок.

Прогнозы относительно отношений между США и Латинской Америкой при новой американской администрации пока представляются преждевременными. В первое время после избрания Д.Трампа на континенте преобладали оценки такого рода, что в связи с внутриполитической ситуацией в США в краткосрочной перспективе новому президенту будет не до Латинской Америки и в целом - не до внешней политики. Вместе с тем предполагалось, что в среднесрочной перспективе Д.Трампу придется вплотную заняться своим «ближним зарубежьем», где усиливаются позиции Китая и Европейского союза.

Практика показала, однако, что некоторые направления возможной латиноамериканской политики Д.Трампа просматриваются уже сейчас. Растет озабоченность в связи с его намерениями усилить протекционизм, возвращать в США филиальное производство, отказаться от практики мегапартнерства, подвергнуть ревизии соглашения о свободной торговле и проводить жесткую миграционную политику.

Реальные опасения на этот счет характерны, прежде всего, для Мексики, чья экономика плотно завязана на США и Канаду в рамках Североамериканского общего рынка (НАФТА). В случае пересмотра условий этого соглашения о свободной торговле и реализации антимиграционных планов Д.Трампа Мексике грозит сокращение экспортных доходов и поступлений от семейных переводов мигрантов, увеличение безработицы и рост социальной напряженности. Сходные проблемы предстоят и ряду центральноамериканских и карибских стран, связанных с США соглашениями о преференциальной торговле и миграционными потоками⁵.

Особое внимание США придется уделить и кубинской проблематике. Куба имеет для США стратегическое значение в силу географической близости, сложного фактора кубинской диаспоры, военно-политической и экономической значимости Панамского канала и планов строительства нового подобного транспортного коридора через Никарагуа. Идеологические аспекты более чем полувекового противостояния уже уступают прагматическим интересам геополитического характера, однако от этого острота кубинской проблемы для США не снижается.

Позиция США в отношении Кубы будет зависеть от ряда факторов, в том числе связанных с ситуацией в США. Некоторые шаги Б.Обамы по нормализации отношений вызвали в Гаване неодно-значную реакцию. С одной стороны, это было квалифицировано как поражение американского курса политической и экономической блокады, появились надежды на улучшение экономического положения на острове. С другой - открытие посольства США, перспективы активизации контактов, в том числе с кубинской диаспорой, вызывали в Гаване опасения повторения «горбачевской перестройки» с соответствующими негативными результатами.

В этой связи, как это не покажется парадоксальным, антикастровское выступление Д.Трампа перед кубинской диаспорой в июне 2017 года было воспринято спокойно. К тому же враждебная риторика Д.Трампа, как считают в Гаване, скорее адресована американскому Конгрессу, а не Кубе.

Кубинское руководство больше беспокоит не позиция Д.Трампа, которая, как ожидается, останется враждебной, а возможная смена режима в Каракасе. Это приведет к сокращению или даже полному прекращению поставок нефти на Кубу из Венесуэлы, что будет для острова более тяжелым ударом, чем даже усиление политического противостояния с США. Такое развитие событий тем более вероятно, что новая американская администрация продолжает линию на информационную дискредитацию правительства М.Мадуро и прямую поддержку оппозиции.

Применительно к другим левоориентированным режимам тактика прямого давления, возможно, будет заменена более сдержанной линией, чтобы не плодить лишних проблем. Менее идеологизированной может стать и политика по отношению к «лояльным» странам, в частности Колумбии. При этом будет учитываться развитие процесса мирного урегулирования внутреннего вооруженного конфликта.

Пересмотр при Д.Трампе заявленных ранее планов мегапартнеров вызывает беспокойство ряда латиноамериканских стран, в частности Перу и Чили, которые опасаются определенных экономических издержек. Особенно это характерно для Чили, которая в свое время была одним из инициаторов (наряду с Брунеем, Новой Зеландией и Сингапуром) учреждения Тихоокеанского партнерства⁶.

Коррекция курса на мегапартнерство вряд ли существенно затронет интересы «атлантических» стран - Бразилии, Аргентины и Уругвая. Они сохраняют линию на «латиноамериканскую» интеграцию в рамках МЕРКОСУР (где США не участвуют). Что же касается сотрудничества с США, то упомянутая тройка атлантических стран будет делать упор на расширение двустороннего взаимодействия со своим северным соседом.

Независимо от тех или иных нюансов своей латиноамериканской политики, Вашингтону придется решать в ЛКА задачу устранения конкуренции внерегиональных держав. Это относится прежде всего к Китаю, который в последние годы заметно потеснил в регионе позиции Европейского союза. В среднесрочной перспективе роль Китая и ряда других «восходящих экономик» Азии для Латинской Америки будет еще более возрастать. Это отвечает стремлению ЛКА не ограничиваться преобладавшей ранее «вертикальной» схемы внешних связей по линии Север - Юг, а шире задействовать «горизонтальное» направление по линии Юг - Юг.

Отдельно следует остановиться на перспективах сотрудничества ЛКА с Россией. Для понимания отношения латиноамериканцев к России следует иметь в виду следующее. Россия пока не может рассчитывать на значимое место во внешнеэкономических связях ЛКА. Однако политическое поле взаимодействия для России остается довольно перспективным.

До своего распада СССР играл роль контрбаланса в регионе, где традиционно преобладали США. Такая роль отвечала интересам латиноамериканской элиты, которая зачастую успешно шантажировала оба мировых полюса силы в своих интересах.  После 1991 года Россия сменила свои геополитические ориентиры и попыталась встроиться в евроатлантические структуры. В 90-х годах XX века России было не до Латинской Америки, и прежний интерес к региону был утрачен. Это привело к обрыву ранее налаженных связей, а в ряде случаев к безвозвратной утрате вложенных средств. Такая резкая, в «русском духе», смена курса негативно сказалась на политических и экономических позициях России в ЛКА. Но самое главное - был нанесен ощутимый урон престижу России, а в некоторых странах произошло снижение доверия к ней как к надежному партнеру.

В последние годы Россия начинает постепенно активизироваться в Латинской Америке. Налажен обмен визитами на высшем уровне, оживляется сотрудничество по линии министерств иностранных дел и других ведомств. Экономические связи получили новую перспективу после введения «коллективным Западом» санкционного режима против России. В 2014-2015 годах эти санкции, граничащие с открытой экономической войной, выдвинули ЛАК в число приоритетов российской внешней политики. Регион не только не присоединился к санкциям, но пытается освоить ниши, оставленные натовским Западом в российской экономике. Более того, ряд латиноамериканских стран занял по многим международным проблемам более близкую России позицию.

Это создает благоприятную атмосферу для расширения сотрудничества России с ЛКА. Растет латиноамериканский экспорт в Россию. Наблюдается и встречная активизация российских государственных и бизнес-структур в ЛАК в разных областях, в том числе в атомной энергетике и военно-технических связях. Но в экономической сфере России пока трудно соперничать не только с США и ЕС, но и с Китаем, который активно внедряется в этот регион. Есть разные оценки перспектив значимости ЛКА в мировых делах. Некоторых экспертов не впечатляет доля ВВП ЛКА в мировом ВВП - примерно 8,5%. Но на Россию приходится менее 3% мирового ВВП, однако никто не сомневается в том, что она является одним из центров силы, и дело тут не только в ядерном оружии. К тому же нельзя мерить геополитику только экономикой. Экономический потенциал Кубы незначителен, тем не менее уже много десятилетий она остается важным фактором мировой политики.

В заключение отметим два тезиса, которые имеют и «российскую проекцию». В определенных кругах латиноамериканского «креативного» класса сохраняется ощущение «внешней зависимости и отсталости» региона⁷. В этой связи предлагается полностью встроиться в «глобальную цивилизацию» без претензии на особое место в мировой политике и экономике. Однако в латиноамериканском обществе есть и другая точка зрения. Растущий экономический потенциал региона укрепляет позиции сторонников самостоятельного пути развития и многовекторной внешней политики.

 ¹Давыдов В.М. Детерминация развития Латино-Карибской Америки: Сопряжение глобальной и региональной проблематики. М.: ИЛА РАН, 201. С 60.

 ²Прогноз развития Латино-Карибской Америки до 2030 г. М.: ИЛА РАН, 2010.

 ³Дабагян Э.С. Политические перемены в Аргентине: причины и последствия // Ибероамериканские тетради. 4 (14). М.: ИМИ МГИМО МИД России, 2016. С. 17-24.

 ⁴Окунева Л.С. Латиноамериканский «левый дрейф» разворачивается вправо (некоторые штрихи к «портрету» «правого поворота») // Ибероамериканские тетради. 4 (14). М.: ИМИ МГИМО МИД России, 2016. С. 33-39.

 ⁵Давыдов В.М. Последствия смены караула в Вашингтоне (Латиноамериканский резонанс в общем контексте). М.: ИЛА РАН, 2016. С. 7.

 ⁶Там же.

 ⁷Давыдов В.М. Детерминация развития Латино-Карибской Америки: Сопряжение глобальной и региональной проблематики. М.: ИЛА РАН, 2016. С. 64.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs