Лев Аннинский: «Русские - народ книги»

Оганесян: Добрый вечер! Гость нашей программы - известный российский литератор Лев Александрович Аннинский. Здравствуйте! Спасибо, что пришли к нам. Я так понимаю, вы почти с колес - вы побывали на книжной ярмарке в Баку?

Аннинский: С крыльев.

Оганесян: Кстати, об этой ярмарке. Я обратил внимание на название круглого стола, в котором вы участвовали. "О национальном и патриотизме", правильно?

Аннинский: Не совсем так.

Оганесян: Вот верь Интернету. Не буду ему верить.

Аннинский: "Национальный взаимообмен и общие ценности".

Оганесян: Это очень созвучно тому, что мы услышали от президента в дискуссионном клубе "Валдай". По крайней мере, в части заявленной темы. Много говорилось об идентичности, и впервые, может быть, столь отчетливо, хотя раньше это упоминалось, был заявлен такой примат традиционных ценностей, который должен объединить всех в России перед лицом постмодернизма, можно и так прочитать.

Аннинский: Это называется постмодернизм? Я думал, это агрессия.

Оганесян: Давайте все-таки обращаться не к либертарианским ценностям и отстаивать права меньшинств и то, что нетрадиционно, тем более для России. Как вы считаете, можно ли вокруг национального и патриотизма (была дискуссия в "Знамени", вы обсуждали) объединить нацию? Россия - большой остров в море, океане этого меняющегося постмодернизма, хотя бы если брать Европу и Запад.

Аннинский: Мы не остров, мы - море, в котором сольются или не сольются ручьи, я бы сказал так. Конечно, можно сейчас сказать, что традиционные для России ценности органичны. Я могу возразить мгновенно. Точно также органичны для непредсказуемой России с ее историей ценности обратного порядка, то есть сокрушающие все, обновляющие все до самого основания, а затем что-то строят. То есть и то, и другое - это мы. Ни от чего я не отказываюсь.

Оганесян: Это созвучно Герману Садулаеву. Можно я процитирую его? Это очень интересно. "Русскому нужно государство, потому что он ярый, беспримерный, беспримесный индивидуалист. Он вольный и свободный. Слишком свободный". Ну, тут прямо Достоевский. Обузить бы, да широк. "Ошибались все - и народники, и западники, которые полагали русский народ приверженным к общинной жизни и коллективизму. Одни видели в этом его добродетель, другие - порок, а заблуждались и те, и другие. В мире нет такого индивидуалиста, такого эгоиста, как русский человек".

Аннинский: Они по очереди заблуждались то в одну, то в другую сторону, потому что наша история не однотипна. Русский человек - человек крайности: если любит, то без памяти, если ненавидит, то готов уничтожить.

Оганесян: Коль рубнуть - так уж с плеча, коль ругнуть - так сгоряча.

Аннинский: Да. Нас такими создала история. Но давайте на секундочку представим себе, что море, остров или другое место, где мы оказались, - пустое, ровное место. Другие страны получают острова, как Великобритания, или окружены горами. Нужно какое-то место, где небольшая нация может сконцентрироваться. А что такое Восточно-Европейская равнина? Что на ней происходит?

Чистое поле. Скачет рыцарь, или богатырь, или викинг, севший на лошадь. Навстречу ему скачет еще один. Они незнакомы. Что между ними происходит? Сталкиваются. Один должен убить другого. А с чего? А вот так. Это было у нас до тех пор, пока из Азии не пришел Тамерлан (он же Тимур) и не сказал, мол, давайте тут сделаем общую вселенную: чего это тут все время происходит драка?

Вот откуда мы начинаемся. И начал он делать общую вселенную. Много сделать он не успел, но во всяком случае он здесь при монголах (мы их называли татарами, потому что мы не понимали их речи: "тар-тар-тар-тар")... Монгол в белой юрте сидит. А тут кто попал, тот и идет на нас. Нас-то еще нет. Есть разрозненные поселения на опушках лесов.

И что же дальше? Эти завоеватели... Какие завоеватели? Пустое место. Что тут завоевывать? Давайте строить ямы. Что? Ямы копать? Да нет, китайские ямы. Яма (китайское слово) - это почтовая станция, ямская служба. И начали связывать, увязывать это все. Татары первые выстроили некое общее государство, модель микровселенной.

Что было потом? Ой, сейчас такое об этом пишут. Мол, татары не удержали этнической чистоты, смешались со славянами, все рухнуло. Это тоже сейчас пишут. А я остаюсь вместе с Ключевским. Русских не было изначально. Русские возникли из взаимодействия славян, финнов и татар.

Что от кого, можно понять: от татар - государственное, можно сказать, вселенское мышление, от финнов - таинственность, а от славян - дикая эмоциональная заражаемость…