Дело Эдварда Сноудена еще раз высветило проблему многогранных связей и переплетений между собой дипломатии и разведки как двух  важнейших инструментов осуществления внешней политики любого государства. Вскрытие тайн дипломатии наносит престижу государства не меньший ущерб, нежели тайн разведки. Незаметные для невооруженного глаза успехи разведки подкрепляют позиции государства на международной арене, в то время как ее провалы больно сказываются на престиже государства в мировых делах, ставя дипломатию в невыгодную позицию. Так было - а будет ли так? На эту тему рассуждает в своей монографии вице-президент Лиги военных дипломатов, лауреат премии им. А.А.Свечина Владимир Винокуров* (*Винокуров В. Дипломатия и разведка как средство осуществления внешней политики государства: общее и особенное. М., 2013, 300 с.), прошедший по этой жизни большой путь на военно-дипломатическом поприще.

В обиходе можно слышать такое: истинную политику государства осуществляет разведка, в то время как дипломатия призвана убеждать другие государства в его мирных намерениях и правильности политики. Поскольку грани, разделяющие дипломатию и разведку, подчас тонки и малоразличимы, а в некоторых случаях разведывательные службы подменяют дипломатические, о чем в истории дипломатии и разведки имеется немало ярких примеров (с. 4), В.И.Винокуров начинает свою работу с попыток разобраться в исторических корнях этой дихотомии, и дихотомии ли вообще?

С древних времен в деятельности всех государств дипломатия и разведка тесно соприкасались. Особое искусство шпионаж приобрел в Римской империи. Русь, расширяя сферы своего влияния, также опиралась на дипломатическую работу и получение обширной информации о народах и сопредельных государствах. При этом искусство получения информации обретало свои черты и специфику. Венеция и Византия охотно использовали для этих целей монахов, женщин и врачей, имевших возможность проникать туда, куда не было доступа другим. Как справедливо подчеркивает автор, сложность добывания информации порой заключалась в отдаленности страны, бесчисленных опасностях, подстерегавших путешественников на море и суше, незнании чужого языка, отсутствии возможности передать полученные сведения на родину (с. 17).

С XVI века стала складываться система содержания постоянных послов при иностранных дворах, которые становились центрами разведывательной работы. Но получалось так, что в средние века только церковь имела наиболее разветвленную дипломатическую и разведывательную сеть почти во всех странах Европы. Другой особенностью ситуации было то, что разведчики или подкупленные разведкой политические деятели нередко становились главными участниками дворцовых интриг, переворотов, смен правительств и других событий, приводивших к резкому изменению политического курса. Шлифовалось искусство подкупа (с. 25).

Дипломатическая служба в Европе стала системно складываться в XVII веке. В России с петровской эпохи, по существу, и началась история российской дипломатии, разведки и контрразведки, считает автор. 9 марта 1697 года Петр I направил первую дипломатическую миссию в Западную Европу, в которую в качестве простого волонтера включил самого себя. Позже началось формирование постоянных дипломатических миссий, а также включение в их состав офицеров гвардии под видом гражданских лиц. Некоторые крупные военачальники проходили дипломатическую службу: так, в 1793 году М.И.Кутузов был назначен послом России в Турции. Понятно, что военные дела его интересовали в высокой степени.

Начало XX  века с его мощными структурными сдвигами в мировых делах стало тем временем, когда правительствам требовалась информация для придания себе большей уверенности в общении друг с другом, для завоевания более выгодной начальной позиции на переговорах по сравнению с позицией оппонентов (с. 33). Ссылаясь на отдельные успешные, а порой и прорывные действия разведки, автор подчеркивает их значение для успехов государства в международных делах.

После Второй мировой войны получила практику «параллельная» работа органов внешних сношений и внешней разведки по решению важных внешнеполитических проблем (с. 36). В условиях острого Карибского кризиса именно контакты по линии разведки, а не традиционной дипломатии позволили не допустить обмена ядерными ударами.

Гораздо сложнее дать точные дефиниции дипломатической службе и разведывательной, поскольку именно в них кроется различие, тонкая грань между двумя сферами деятельности или, по крайней мере, то, как это различие трактуется. Этому отведена вторая глава монографии, посвященная определениям и той и другой деятельности - простым и сложным, отечественным и иностранным, прошлым и современным.

Практически все связывают дипломатию с переговорным процессом, однако в более широком смысле это и ведение определенной государственной деятельности, и процедура, и аппарат, с помощью которого ведутся переговоры, и своеобразное искусство, и ведение международных дел в целом (с. 42). Наверное, неслучайно автор ставит на первое место именно дипломатию, ссылаясь при этом на индийский литературный памятник первого тысячелетия до н.э. Законы Ману, в котором сказано, что «мир и его противоположность (война) зависят от послов, ибо только они создают мир и ссорят» (с. 43).

А что же разведка? Один из столпов отечественной разведки Л.В.Шебаршин называет разведку «инструментом, с помощью которого человек проникает в то, что другой человек пытается скрыть»1. В.Винокуров дает и широкое толкование термина, данное в словаре С.Ожегова, наиболее полно отражающее его суть. Это обследование чего-то со специальной целью; действия войсковых подразделений или групп для получения сведений о противнике и занимаемой им местности;  войсковая группа, подразделение, осуществляющие такие действия; организация, ведающая специальным изучением экономической и политической жизни других стран, их военного потенциала и т.д. (с. 47).

Среди других компонентов разведкой называют также результат добывания, оценки, анализа, интерпретации всех имеющихся сведений, а рабочее определение понятия «разведка» должно включать элемент секретности (с. 49). При этом в качестве отдельной категории выделяется разведывательный процесс, который определяется автором как сбор разведывательных сведений, их изучение, анализ, разработка на их основе информационных документов и направление «готовой информации» потребителям (с. 50). В результате, обобщая отечественные и зарубежные трактовки термина, автор дает определение разведке как «широкому понятию, охватывающему целый ряд видов деятельности - от сбора информации до ее анализа и распространения, осуществляемых секретно и направленных на поддержание и укрепление безопасности путем предотвращения реальных или потенциальных угроз в результате своевременного осуществления превентивной политики или стратегии, включая тайные операции» (с. 51).

Объектами дипломатии и разведки являются определенные страны (группы стран), различного рода компоненты экономической, военной, социально-политической и духовной жизни государств пребывания. При этом и разведку, и дипломатию, считает автор, нужно отнести к политической сфере общественной жизни (с. 51). Однако если главными функциями дипломатии являются коммуникационная и информационная, то у разведки это разведывательно-информационная, дезинформационная и спецоперации. Если же взять способы получения информации, то для дипломатии и разведки таковыми являются визуальное наблюдение, осведомление, подслушивание, копирование и другие, в то время как методы информационно-аналитической деятельности совпадают по своему содержанию.

Что же общего у разведок различных стран мира? Это подчинение их первым лицам государства и ограниченность контроля со стороны органов государственной власти. Во-вторых, все они являются закрытыми органами, наделенными довольно большими полномочиями. В-третьих, имеют приоритеты с точки зрения их социального статуса, подбора кадров, финансирования, материального обеспечения и т.д. В-четвертых, осуществляют свою деятельность как на своей, так и на чужой территориях, как в военное, так и мирное время. В-пятых, их информация предоставляется политическому руководству для принятия стратегических решений (с. 63-64). В то время как дипломатическая деятельность кодифицируется нормами международного права, положение органов внешней разведки кодифицируется исключительно национальным законодательством (с. 72). Применительно к России - законом «О внешней разведке» от 1996 года.

Современной дипломатии присущ ряд характерных особенностей. Прежде всего, большая по сравнению с прошлым ее открытость, побуждающая больше к публичным действиям, чем к принятию собственно решений, пристальное внимание со стороны СМИ. Во-вторых, интенсивное на уровне международных организаций развитие многосторонней дипломатии, создание структур для решения какой-либо одной проблемы. В-третьих, глобализационные процессы привели к увеличению значимости дипломатии на высшем уровне, позволяющей осуществлять «широкие увязки» различных вопросов. В-четвертых, под воздействием взаимозависимости государства вынуждены налаживать диалог даже в условиях недружественных отношений. В-пятых, быстро меняющийся облик международных отношений требует от дипломатии активности и инициативности. В-шестых, расширение повестки дня переговорных процессов, включение в нее таких проблем, как экология, терроризм, наркотрафик, миграция и т.д. В-седьмых, сдвиги в развитии средств коммуникации и связи (с. 83-87).

В таких условиях, считает автор, откровенный обман, подкуп и тому подобные средства уходят из дипломатической практики, что означает ее зрелость, а на смену концепции жесткого торга приходит концепция совместного с партнером анализа проблемы (с. 88).

Изменения в механизме работы дипломатии диктуют и изменения в деятельности разведок. Они все большее внимание начинают уделять обострившейся проблеме ядерного нераспространения, других видов ОМУ, средств их доставки, борьбе с международным терроризмом, контролю космических вооружений, вопросам информационной безопасности, кибервойн и т. д. Особую значимость в деятельности разведслужб приобретает аналитическая работа.

Отмечая, что в центре международной политики находится борьба государств за власть, то есть за способность в максимальной степени влиять на поведение других международных субъектов в соответствии со своими собственными интересами, автор считает, что прерогатива государства - это избирать формы международной деятельности, акцентировать внимание на той или иной из них. Значительную роль играет также нацеленность государства на межгосударственный конфликт или межгосударственное сотрудничество. Причем конфликтное состояние межгосударственных отношений повышает значимость разведки в обеспечении руководства страны необходимой военно-политической информацией (с. 115).

Но при этом возникает парадокс: чем шире контакты между двумя государствами, тем больше их дипломатические представительства, тем шире и возможности разведки. И, наоборот, чем хуже отношения, тем уже представительства, тем больше потребность в развединформации и тем сложнее ее получать. Но при этом ничто так негативно не сказывается на состоянии отношений, как провалы разведки, выправлять которые может дипломатия. Иными словами, делается вывод: для государства проблема состоит в том, чтобы правильно провести линию прохождения той невидимой границы, которая должна разделять дипломатию и разведку (с. 122).

В основе внешней политики (дипломатии) и разведки лежат интересы государства, поэтому цели внешней политики и разведки не должны противоречить друг другу. Обычно цели внешней политики занимают приоритетное положение по отношению к целям разведки, что обусловлено приоритетом политики над разведкой. Разведка всегда ведется в соответствии с определенной политикой. Следовательно, если меняется политика, то должна меняться и разведка (с. 131). При этом автор рассматривает ряд случаев, когда «хвост начинает управлять собакой», а разведка превращается в «вещь в себе», что чревато негативными последствиями для внешней и внутренней политики государства.

Обычно это происходит в двух случаях: во-первых, если органы, определяющие внешнюю политику, слабо контролируют или не контролируют разведку, а во-вторых, если руководители разведслужб входят в узкий круг лиц, принимающих решения, и способны оказывать влияние на их принятие (с. 135). В деятельности ЦРУ США было немало подобных примеров.

Сегодня, после снятия глобальной конфронтации, с одной стороны, появляется большое поле совпадающих интересов разведок США и России - в противодействии международному терроризму, наркобизнесу, организованной преступности, в пресечении распространения ОМУ. Означает ли это путь к закату разведки? Пока существуют различия государств в военном, экономическом и научно-техническом потенциалах, пока будет существовать опасность возникновения национальных, территориальных конфликтов, заключает автор, неизбежно сохранится необходимость в разведке, чтобы получать правдивую, исчерпывающую информацию и принять правильное политическое решение (с. 148).

На современном этапе наряду с традиционными дипломатией и разведкой все более активно вводится еще один инструмент внешней политики. Это так называемая «мягкая сила». Однако этот инструмент более аморфный и результаты его использования трудно планировать (с. 166), причем внешняя политика может усиливать или ослаблять воздействие «мягкой силы», особенно если она подкрепляется неэффективной государственной пропагандой.

Рассуждая на предмет использования Россией «мягкой силы», В.Винокуров подчеркивает значимость этого фактора в развитии отношений с союзными и дружескими государствами, играющего не меньшую роль, чем дипломатия, и, наверное, большую, нежели разведка.

Недоработки в этой сфере на данном этапе сказываются на примере Армении - единственного союзника России на Южном Кавказе, где общественное мнение понемногу делает крен в пользу выбора американской культуры. «Москва, - пишет он, - похоже, упускает процессы, протекающие в национальных обществах. Налаживая пусть и отличные отношения с правящими элитами, не обращает внимания на настроения населения» (с. 171).

Отдельный раздел книги посвящен военной дипломатии, стоящей как бы между традиционной дипломатией и разведкой. Понять феномен военной дипломатии невозможно без исследования вековой эволюции этого рода международной деятельности, который то больше замыкался на разведку, практически подменяя ее, то проистекал в рамках характерных дипломатических процедур.

С XVIII века, а то и ранее армии ведущих государств подпитывались друг у друга, как сейчас говорят, ноу-хау не только в области создания и применения оружия, но и стратегии, оперативного искусства, тактики действий на поле боя. Постепенное внедрение в практику дипломатии деятельности военных атташе (военных агентов) институциализировало этот род деятельности. В России эту идею активно продвигал известный полководец Барклай де Толли.

Бурное развитие капитализма и техники, обострение борьбы за мировое лидерство в XIX веке породило такую форму деятельности, как промышленный шпионаж, работа военных атташатов нацеливалась именно на получение научно-технической информации. Примерно в это же время начинается разработка документов о правовом статусе военных атташе. Интересна одна особенность: на работу в качестве военных атташе обычно брали офицеров из богатых семей, которые сами проплачивали свое пребывание за границей, людей, близких ко двору, верховной власти, многие из которых играли роль переговорщиков между правящими дворами.

Можно сказать, что полноценный аппарат военных атташе сложился лишь в начале XX века, активно работал накануне и во время Русско-японской войны и накануне Первой мировой. К началу 1914 года Россия имела в 21 стране мира военные атташаты и в десяти странах - военно-морские, США - 23 и восемь соответственно (с. 209).

В октябре 1917 года перед российскими военными дипломатами встала серьезнейшая проблема выбора: остаться с Россией (теперь уже советской) или в стране пребывания. Этот выбор подчас разрывал семьи. Два брата - два графа Игнатьевых - Алексей Алексеевич (военный агент во Франции) и Павел Алексеевич (резидент русской разведки) оказались по разные стороны баррикад. Первый - остался верен России, второй предпочел перейти на положение эмигранта и стать на антисоветские позиции.

Налаживать работу военных агентов подчас пришлось практически с нуля, поскольку многие правительства не признали российских военных представителей и лишили их возможности выполнять представительские функции (с. 211). По мере установления и выстраивания дипломатических отношений СССР выстраивал и работу своих военных представителей за рубежом. К началу Великой Отечественной войны СССР имел 14 аппаратов военного атташе, для сравнения: Франция - 50, Великобритания - 38, США - 34, Италия - 30 (с. 213). Но и от этих 14 представительств поступала ценная информация о приготовлениях нацистской Германии к войне против СССР.

По окончании Второй мировой войны военные атташаты, учитывая складывающуюся обстановку нового конфронтационного противостояния, стали повсеместной практикой, в значительной степени расширялась география военно-дипломатических представительств СССР и других стран, охватывая новые и новые регионы третьего мира. На 1991 год в Москве было аккредитовано 59 военно-дипломатических представительств иностранных государств, в Вашингтоне - 80, Париже - 72, для сравнения: в столице Иордании Аммане - 20. В свою очередь, российские военные атташе находились в 107 государствах мира. Вместе с тем развитие сети военно-дипломатических представительств не привело к международно-признанному правовому определению характера их деятельности. В основном принято считать, что им свойственны три функции:

- консультативная (советническая) - оказание помощи послу по военным и военно-политическим вопросам;

- представительская - представление своих вооруженных сил в государстве пребывания, участие в парадах, церемониях и т.д.;

- информационная - сбор информации только легальными способами, взаимодействие с союзниками (с. 218-219).

Последний раздел монографии посвящен роли дипломатии и разведки в принятии политических решений, в которых участвуют и «группы интересов», и «группы давления». В этой связи автором в качестве наиболее характерных выделяются британский и американский стили принятия решений. Британский - тщательное обсуждение проблемы заинтересованными звеньями дипломатического аппарата, представителями других ведомств, закрытость проблемы от общественности, упор на компромисс, формирование окончательного мнения на основе консенсуса.

Американский стиль - это публичное столкновение мнений, привлечение к обсуждению Конгресса, лоббистских группировок, деловых кругов, общественности и СМИ. Выбор окончательного решения - за президентом.

Что же касается российской практики, то в РФ действует система «множественности» окон информации, каждое из которых самостоятельно направляет свой продукт конечному адресату, получая от него взамен оценку и соответствующие указания по уточнению целей дальнейшей работы. Но только профессиональный анализ и компетентный прогноз являются наиболее надежной защитой от опрометчивых решений и шагов (с. 238).

Конфиденциальность дипломатической и разведывательной информации - отсутствие огласки того, что должно быть известно только строго определенному кругу лиц  - важнейший параметр информационного обеспечения. Информационный плюрализм, считает автор, дает возможность лидеру видеть ситуацию под разными углами зрения, что способствует поиску разнообразных и неординарных подходов к выработке решения (с. 249).

С другой стороны, в книге содержится предостережение от игнорирования дипломатической и разведывательной информации, что может быть чревато большими политическими издержками и материальными затратами. Принципиальное значение имеет и уважение лидера к источнику сообщений (с. 248).

В заключение автор подводит к мысли, что дипломатия, равно как и разведка, являются искусством, поскольку их практика - это умение, мастерство, основанные на глубоких теоретических знаниях, и способность творчески применять их на практике (с. 262).

Другой особенностью дипломатической и разведывательной деятельности является то, что присущие им закономерности, будучи независимыми от воли и сознания дипломатов и разведчиков, действуют не с той неотвратимой стихийностью, как законы природы… а проявляются через деятельность людей (с. 264). Деятельность дипломата и разведчика можно смело отнести и к науке, и к искусству. Разведка стара, заключает В.Винокуров свой труд, как само человечество и, очевидно, будет еще долго жива, пока мир не освободится от острых проблем. То же самое, на наш взгляд, в полной мере относится и к дипломатии (с. 268).

Книга написана простым и понятным языком, изобилует многочисленными примерами из дипломатической и разведывательной практики и может быть полезна как для практиков, работающих в сфере международных отношений, так и для тех, кто трудится в сфере разработки их теории, для всех, кто интересуется их современным состоянием. Книга В.И.Винокурова при этом имеет один недостаток - небольшой тираж. Однако этот недостаток может легко конвертироваться в ее достоинство: монография легко становится раритетом, а с другой стороны, создает задел автору, отмеченному, кстати, высокой наградой в честь выдающегося военного теоретика Александра Свечина, для написания новых трудов.

 

 

1Шебаршин Л.В. Рука Москвы: разведка от расцвета до распада. М.: Алгоритм, 2013. С. 10.