ENGLISHПисатель, политик, дипломат
Анвар Азимов
Чрезвычайный и Полномочный Посол
Писать о своем отце непросто. Сыновья любовь неизбежно подразумевает субъективный подход - стараешься видеть только положительное, закрывая глаза на недостатки, а они свойственны всем, особенно личностям-самородкам, к числу которых я отношу своего отца - блистательного и талантливого государственного, общественно-политического деятеля, незаурядного литератора и искусного дипломата, на редкость целостную личность. Его жизнь прошла в борьбе с несправедливостью и злом, сопровождалась взлетами и падениями.
Отец родился 20 мая 1923 года в Махале, ныне - Джизак, Узбекской ССР. Окончил школу-семилетку и переехал в Ташкент, где в дальнейшем воспитывался старшим братом, известным в Узбекистане поэтом и общественным деятелем Хамидом Алимджаном. Окончил с отличием Ташкентское педагогическое училище, Средне-азиатский государственный университет, аспирантуру. Защитил кандидатскую и докторскую диссертации по филологии.
И хотя отец активно занимался научной и публицистической работой в Литературном музее Академии наук Узбекистана и Институте языка и литературы им. А.С.Пушкина, переводил на узбекский язык русских классиков и писал статьи, истинное призвание его лежало все же в организаторской и общественно-политической деятельности. В 1956 году отец возглавил Союз писателей Узбекистана. Ему было всего 33 года. А уже в следующем году был назначен министром культуры республики.
В 1959 году он становится заместителем председателя Совета министров республики и министром иностранных дел. Бессменно находясь на этом посту в течение десяти лет, он курировал, помимо внешних дел, идеологию, вопросы образования, науки, культуры, здравоохранения, искусства и спорта. В 1964 году становится председателем Советского комитета солидарности с писателями стран Азии и Африки. Входит в состав советских делегаций на сессиях ГА ООН в 1963 и 1965 годах, конференциях ЮНЕСКО в 1961 и 1962 годах, участвует в работе других международных форумов. В январе 1966 года на посту главы МИД Узбекистана участвует в организации и проведении Ташкентской конференции по примирению Индии и Пакистана.
С мая 1969 года С.Азимов на дипломатической работе в качестве Чрезвычайного и Полномочного Посла СССР сначала в Ливане - по октябрь 1974 года, а затем в Пакистане - до декабря 1980 года.
Надо сказать, что он никогда не относился к дипломатической работе как к почетной ссылке. Он воспринял назначение прежде всего как высокое доверие ему лично и Узбекистану, хотя для него понятия Узбекистан и Россия были всегда едины. Главным его коньком было умение наладить личные доверительные контакты с высшим руководством и искусно пользоваться ими во имя достижения поставленных целей. Так, в Ливане ему удалось установить дружеские и доверительные отношения с Президентом Ш.Хелу и премьер-министром Р.Караме. Тесные связи он поддерживал с авторитетным лидером левых сил К.Джумблатом, руководством местной компартии, особо дружественные отношения были с лидером Организации освобождения Палестины Ясиром Арафатом. Аналогичная ситуация и в Пакистане - до сих пор в этой стране вспоминают отца добрым словом. И здесь он имел весьма доверительные связи с руководителями этой страны З.А.Бхутто и Зия-уль-Хаком.
Словом, отец действительно состоялся как Чрезвычайный и Полномочный Посол, и приобретенный им богатый дипломатический опыт, безусловно, помог ему в дальнейшем, тем более что наши внутренние политические хитросплетения порой куда сложнее, чем дипломатические кроссворды за рубежом, которые отец, надо сказать, достойно и с честью разрешал.
Когда в конце 1980 года отец возвратился из загранкомандировки, он еще не знал, что волею судьбы вновь будет избран первым секретарем Правления Союза писателей Узбекистана. Решающую роль в судьбе отца сыграл Ш.Р.Рашидов, которому, видимо, нужен был преданный и опытный деятель, сплотивший бы творческую интеллигенцию и Союз писателей. С присущими ему энергией и знанием дела отец полностью окунулся в общественно-писательскую деятельность в республике и одновременно вновь возглавил Советский комитет солидарности с писателями стран Азии и Африки, став также членом Комитета по ленинским и государственным премиям. На VII съезде писателей СССР он избирается секретарем Правления Союза писателей.
В республике же он член ЦК Компартии, депутат Верховного Совета. Наконец сбылась его заветная мечта - он удостоен высокой чести депутата Верховного Совета СССР, делегата XXVI съезда КПСС. По случаю 60-летия со дня рождения в 1983 году он получил в дополнение к «Заслуженному деятелю науки» (по случаю 50-летия) звание «Народного писателя Узбекистана». В том же году ему была присуждена Международная литературная премия «Лотос» Ассоциации писателей стран Азии и Африки, в которой он, будучи председателем советского комитета, являлся заместителем генерального секретаря.
Казалось бы, фортуна вновь улыбнулась отцу, возобновилась его бурная общественно-политическая и творческая деятельность. Он как бы снова был на взлете и, естественно, думал о главном в своей жизни: на более высоком и ответственном посту послужить народу и Отечеству. Но судьба вновь распорядилась иначе.
Осенью 1983 года скоропостижно скончался Ш.Р.Рашидов, и по предложению Москвы первым секретарем был избран И.Б.Усманходжаев.
Вновь начались тяжелые времена для отца. В апреле 1985 года на VII Пленуме Союза писателей республики он был освобожден от обязанностей первого секретаря «в связи с переходом на творческую работу».
В январе 1988 года первым секретарем ЦК был избран по рекомендации Москвы Р.Н.Нишанов, занимавший пост председателя Президиума Верховного Совета республики.
Надо сказать, что назначение С.Азимова в 1987 году главой Узбекского комитета солидарности стран Азии и Африки состоялось именно по инициативе Р.Н.Нишанова, в то время министра иностранных дел, с которым отец в 1960-х годах работал вместе в ЦК Компартии, а затем оба длительное время находились на дипслужбе (Р.Н.Нишанов был послом в Иордании и Шри-Ланке). Нельзя сказать, что они были близкими друзьями, их больше объединяли работа и нацеленность на практические дела. Новый первый секретарь, зная высокопрофессиональные качества отца, его дипломатический опыт и преданность в служении делу, естественно, видел в нем идеальную кандидатуру на пост министра иностранных дел, что и произошло.
В марте 1988 года отец вновь стал руководить МИД республики, а на очередном XXII съезде Компартии Узбекистана избран членом ЦК.
Отец был искренне рад переменам, но Р.Н.Нишанова в июне 1989 года на посту первого секретаря ЦК КПУ сменил И.А.Каримов. Отец и при нем оставался министром иностранных дел, правда только до сентября 1991 года.
Именно тогда выявилось несовпадающее видение Азимова и Каримова относительно будущего Узбекистана и роли Компартии. Видимо, решающее значение в полном разрыве, перешедшем впоследствии в принципиальную плоскость, сыграл состоявшийся 28 августа Пленум ЦК КПУ, рассмотревший вопрос «О трагических событиях в стране 19-21 августа 1991 года и задачах партийной организации республики». Пленум призвал к необходимости прекращения всяких связей КПУ с ЦК КПСС и выходу из всех структур КПСС. Было признано целесообразным, чтобы КПУ стала полностью независимой политической организацией, и с этой целью было принято решение созвать чрезвычайный XXIII съезд партии. Отец выступил в прениях по докладу И.Каримова, и он разошелся в оценках с президентом. Его уход из правительственных структур был предрешен.
14 сентября 1991 года чрезвычайный съезд КПУ постановил, что партия выходит из состава КПСС, всех ее организационных структур. «В сложившихся обстоятельствах и нынешнем виде она [КПУ] не может действовать дальше и считает необходимым создать качественно новую политическую организацию - Народно-демократическую партию Узбекистана, объявив ее правопреемницей КПУ». Таков был вердикт последнего XXIII съезда Компартии, поставивший точку и во взаимоотношениях отца с президентом.
16 сентября 1991 года отец был освобожден от обязанностей министра иностранных дел и автоматически выведен из состава Президентского совета. На следующий же день его попросили написать заявление на имя И.А.Каримова, что он и сделал, прежде всего потому, что работать в команде этого президента не мог по идейным и принципиальным соображениям.
«Прошу освободить меня от должности министра иностранных дел и направить (если это возможно) в распоряжение Академии наук республики в качестве директора Института литературы. Думаю, что, будучи доктором филологических наук, смогу помочь в работе этого института. Спасибо за сотрудничество. 17 сентября 1991 г.».
Поразительно, отец попросился именно туда, где началась его трудовая и научная деятельность. Однако, как и следовало ожидать, просьба осталась без ответа.
Отец тяжело и болезненно переживал случившееся, чувствовалось, что события, связанные с путчем в Москве, и развал СССР, фактическая ликвидация Компартии, курс и политика президента в постсоветский период вызвали у него неоднозначную реакцию. Он, видимо, хорошо осознавал и понимал тяжесть последствий для республики в результате распада Союза и разрыва прежде всего хозяйственных связей с российскими регионами. Судя по всему, он не был до конца уверен, что самостоятельный Узбекистан сможет преодолеть трудности становления и избрать правильную внешнеполитическую ориентацию. Отец был сторонником конфедеративного устройства нового Союза и вхождения в него Узбекистана, считал, что государственными языками республики должны быть узбекский и русский языки.
Он, естественно, не отказался от своих идейных убеждений и принципов, продолжал прежнее дело. Курс был взят на сохранение Компартии, восстановление ее рядов и обновление. Все его усилия были сконцентрированы на разработке новой программы и устава Компартии, официальной ее регистрации и подключении к активной политической деятельности. Он вместе со своими сторонниками, представлявшими многие регионы республики, основал оргкомитет по созданию обновленной Компартии и его президиум, который сам и возглавил. Работая в сложных, по существу, полулегальных условиях, они регулярно проводили собрания и шаг за шагом продвигались к выработке консенсусного мнения о направленности и целях Компартии.
Отец выступал за гласность и счел своим долгом направить одобренный президиумом оргкомитета устав Компартии Президенту И.А.Каримову с обращением разрешить принимать участие в избирательных кампаниях. Реакции, понятно, не было и не могло быть, и отец, будучи трезвым политиком, не питал особых иллюзий на сей счет.
Помимо партийной работы, в которую окунулся полностью и жил этим, он продолжал заниматься общественной деятельностью, оставаясь первое время председателем Узбекского комитета солидарности. В январе 1992 года Советский комитет солидарности стран Азии и Африки был преобразован на конференции в Москве в Движение за сотрудничество и солидарность народов Азии и Африки. Он был избран первым председателем Совета движения и очень дорожил этим. Однако в связи с финансовыми трудностями и отсутствием поддержки властей, деятельность Узбекского отделения, по существу, была сведена до минимума, а потом и вовсе прекратилась.
В последние годы своей жизни он продолжал работать над романами, киноочерками, пьесами. Что касается творческого пути, то он начал как переводчик, критик и литературовед, автор учебников. Его пьесы «Кровавый мираж», «Я вижу звезды», «Драма века», «Айша», киноповести «Сыны отечества», «Листок из блокнота», перевод произведения Л.Н.Толстого «Живой труп», многочисленные повести, рассказы, литературоведческие научные и публицистические статьи широко известны узбекскому читателю. Избранные произведения отца в двух томах были изданы в 1988 году. Увидел свет серьезный фундаментальный труд-монография о жизни и творчестве брата Хамида Алимджана - издание его произведений в трех томах. Отец в соавторстве создал также учебник и хрестоматию узбекской литературы для средних общеобразовательных школ, чем он очень гордился. Много времени уделил проблеме Арала, опубликовав в узбекской и российской прессе целый ряд статей на эту тему, а также межнациональным отношениям и месту в них великого русского языка. Сильно увлекся он и историческими романами, написал пьесу о Второй мировой войне и участии в ней узбеков. Сохранились наброски его задуманных киносценариев о Чингизхане, Тимуре, Бабуре.
Последнее произведение, над которым работал отец, был роман «Лунное затмение». Это, к сожалению, незаконченное историко-философское произведение посвящено и Узбекистану, и Афганистану, роли наших предков в сохранении культурного наследия Узбекистана.
Утром 3 ноября 1994 года его жизнь оборвалась на руках сыновей.
Поражало, что вплоть до последнего дня он сохранял ясность ума и четкость мышления. Много рассуждал о будущем Узбекистана, которое он видел в тесных, неразрывных связях с Россией, высказывал озабоченность по поводу ориентиров и приоритетов формирующейся внешней политики молодой республики, называл пагубным и безрассудным курс на известное дистанцирование страны от России и ее сближение с США, Западом в целом. Одобрительно отзывался о линии на всемерное развитие связей с Турцией, Афганистаном. Сожалел, что мало внимания уделяется связям с Индией, Китаем, говорил о важности многостороннего сотрудничества в составе России, Индии, Узбекистана, Средней Азии с последующим подключением и Китая.
Отца уже нет много лет. Хочется верить и надеяться, что история расставит все по своим местам, в полной мере будут оценены его заслуги.
Сарвар Азимов - яркое и особое явление в истории узбекского народа. Талантливый деятель, мудрый и многоопытный руководитель, доказавший это своими делами в Узбекистане и за рубежом. Он оставил богатое наследие, которое всегда будет принадлежать народу.
Мы, его дети и внуки, будем продолжать дело отца и дедушки - честно жить и достойно работать, верно служить своему делу и идеалам, сеять доброе и светлое - это и будет лучшей памятью о Сарваре Азимове.
Наставник пакистанского премьера
Игорь Халевинский
Председатель Совета Ассоциации российских дипломатов
Сарвар Алимджанович Азимов, по моему глубокому убеждению, - дипломат с большой буквы. В моей дипломатической карьере это был первый посол огромной человеческой духовности после череды советских послов, в целом хороших и даже неординарных профессионалов. Сарвар Алимджанович вызывал восхищение своей огромной добротой к людям, вниманием к каждому, необыкновенной образованностью. У него в голове была вся история heartland, как определял Зб.Бжезинский зону Центральной Азии.
Это чувствовали люди от мала до велика в Пакистане. Они понимали, что величием своего духа он объединяет Бухару, Самарканд, Лахор, Пешавар - все бескрайние просторы уникальной цивилизации. Как не достает его таланта в нынешней ситуации!
Сарвар Азимов приехал послом Советского Союза в Пакистан в январе 1975 года прямым переводом с должности посла СССР в Ливане. После его отъезда в Ливане наступил хаос.
Мне посчастливилось, будучи первым секретарем посольства, сопровождать его при всех встречах с высшим руководством страны, в МИД, парламенте, министерствах и ведомствах, беседах в общественных и политических кругах страны. Это были удивительно проникновенные, задушевные беседы. Их мог проводить только посол от Бога.
У Сарвара Алимджановича, естественно, установились исключительно доверительные отношения с Зульфикаром Али Бхутто, премьером Пакистана. «Zulfi, my friend» - так по-приятельски звал премьер-министра Пакистана наш посол.
З.А.Бхутто по праву считал С.А.Азимова своим наставником. Любые вопросы решались лично. При этом никакой идеологии. Они оба были великими политиками и восхищались друг другом. Премьер вместе с женой Нусрат и дочерью Беназир запросто бывали на приемах в советском посольстве. З.А.Бхутто по образованности, смелости духа и видению мира мог легко выступать как перед интеллектуалами, так и крестьянами.
Военный переворот, арест З.А.Бхутто потрясли Сарвара Алимджановича. В дни, когда З.А.Бхутто бросили в яму, произошел такой эпизод. Моя жена Елена Халевинская была на приеме у зубного врача, который обслуживал и семью З.А.Бхутто. В конце приема д-р Ниязи попросил ее взять конверт с письмом. Елена привезла письмо в посольство. Это было обращение к Генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И.Брежневу с просьбой не допустить казни З.А.Бхутто.
Реакция С.А.Азимова была молниеносной: на перевод и телеграмму в Москву. Позже я узнал, что мой перевод письма был разослан всем членам Политбюро и другим советским партийным и государственным деятелям. Последовало обращение Л.И.Брежнева к пакистанскому руководству, однако оно, как и обращения руководителей других стран, было проигнорировано. З.А.Бхутто был повешен.
Тем не менее в новых условиях военного режима С.А.Азимов предпринимал титанические усилия по недопущению срыва в развитии советско-пакистанских отношений. Помню, мы ехали на первую встречу с генералом Зия-уль-Хаком. Ощущения были неприятные. Генерал, очевидно, предполагал, что у советского посла нет никаких симпатий к военному диктатору. Он предпринял такой маневр: во время беседы в кабинет вошла жена Зия-уль-Хака с дочерью 11 лет с явными признаками болезни Дауна. Мы узнали о их семейной трагедии. Это как-то сняло напряженность и вернуло к земному. Зия-уль-Хак заверил, что в развитии межгосударственных отношений сбоя не будет. В дальнейшем он погиб в авиакатастрофе. На борту самолета был посол США в Пакистане Рафель, с которым у меня сложились удивительно дружеские отношения в нашу бытность первыми секретарями в Исламабаде. С ним мы всегда говорили на урду.
С.А.Азимов приветствовал развитие контактов сотрудников посольства. При З.А.Бхутто где я только не бывал по поручениям посла, и даже в Свате. Он предложил съездить в 1975 году в Афганистан.
Нас поразило дружелюбие афганцев, узбеков на всем нашем автомобильном пути. Были удивлены сельхозфермами, построенными шурави (так называли советских), техникумами, больницами, самой автомобильной магистралью, туннелем Саланг и т. д.
Мы знали, что посол еще и литератор. Он писал пьесы, книги в поздние вечерние часы. С какой любовью вспоминаются его удивительные поздравления на дружеских вечерах в посольстве, когда он так точно и душевно обращался к дипломатам, техсоставу, их женам и детям.
Не могу не сказать и слова благодарности супруге Сарвара Алимджановича Лайле Фазыловне, удивительной, доброй, тактичной, умной женщине. Сколько она делала для культурной жизни всей советской колонии!
Годы в Ливане
Вячеслав Матузов
Независимый политический обозреватель, арабист
Мне посчастливилось начать дипломатическую карьеру в Ливане в Посольстве СССР под руководством одного из талантливейших советских послов Сарвара Алимджановича Азимова.
В 1969 году отношения СССР и Ливана, находившегося под сильным влиянием политики США и их западных союзников, были крайне сложные, особенно после инцидента якобы с «попыткой советской военной разведки» подкупить ливанского военного летчика и угнать самолет «Мираж» французского производства. На фоне этого скандала и произошло назначение С.А.Азимова на должность посла СССР в Ливане.
С.А.Азимов не просто формально исполнял обязанности посла по регламенту. Он был послом великой державы. Однажды в разговоре собеседник начал апеллировать к авторитету ЦК КПСС. Сарвар Алимджанович спокойно ему ответил: «Я здесь представляю Советский Союз, в том числе и ЦК КПСС!» После этого все вопросы посольской деятельности решались только с его личным участием. Это вызвало в коллективе посольских работников глубокое уважение.
Одной из сложнейших проблем того времени, с которой пришлось столкнуться послу, была необходимость установить первые политические контакты с палестинским руководством. Дело было в том, что в 1970 году после кровопролитных столкновений в Иордании в Ливан переместилось руководство практически всех палестинских организаций. Прежде всего Организации освобождения Палестины (ООП) во главе с председателем Исполкома Ясиром Арафатом.
В те годы Советский Союз весьма осторожно относился к контактам с палестинскими организациями, в том числе и с ООП. Организации только начинали свою деятельность в арабском мире. Отношение к ним даже в различных арабских странах было не одинаковое. Да и у нас в руководстве активно работали влиятельные сторонники восстановления отношений с Израилем, которые тормозили связи с ООП.
Требовалось большое мужество, мудрость и политически грамотное понимание этой проблемы, чтобы в короткое время в корне поменять отношение советского руководства к палестинскому движению сопротивления. И эту задачу блестяще решил наш посол в Ливане.
Палестинское направление в деятельности посольства, по существу, стало не менее важным, чем работа на основном, ливанском направлении.
К мнению советского посла очень внимательно прислушивались практически все руководители страны и палестинского движения сопротивления.
Так, уже после отъезда Сарвара Алимджановича на родину ко мне обратился известный политический деятель Ливана Мишель Эдде, крупный бизнесмен, с просьбой помочь кандидату в президенты страны, президенту Национального банка Ливана Ильясу Саркису, получить поддержку Советского Союза его кандидатуры, ибо с отъездом посла он потерял надежду на успех своего избрания.
Авторитет посла в стране был настолько высок, что его позиция действительно могла сыграть роль в выборных делах. На самом деле никакого вмешательства в выборы посольство оказать не могло, не в наших традициях «конструирование органов власти» в других странах. Ильяс Саркис эти выборы выиграл и стал Президентом Ливана. Он был уверен, что успеху обязан советской поддержке.
Большое внимание С.А.Азимов уделял ливанским общественным и политическим структурам, работе с ливанской интеллигенцией. Большую роль в развитии отношений с Союзом женщин Ливана играла супруга посла Лайла Фазыловна.
Ливан считался одним из крупнейших центров культуры на Ближнем Востоке. В старинном городе Баальбеке проходили ежегодные международные фестивали искусств с участием мировых звезд. До приезда С.А.Азимова советских артистов туда даже не приглашали - в основном американцев, французов и коллективы певцов из арабских стран. С 1969 года все изменилось. Первым советским артистом на Баальбекском фестивале был Давид Ойстрах.
В эти годы развитие получила и система обучения в советских вузах. Посольство добилось предоставления стипендий для Ливанской компартии (около 200 мест ежегодно), для Прогрессивно-социалистической партии Ливана Камаля Джумблата (до 150 стипендий) плюс стипендии палестинским организациям (до 200 стипендий всем организациям, входившим в состав ООП). Можно представить, какую «армию» специалистов в разных сферах деятельности СССР подготовил только для Ливана и Палестины в те годы.
Сенсационными явились поездки по Советскому Союзу «ливанской тройки» - Камаля Джумблата, лидера друзской общины и председателя ПСП, Рашида Караме, лидера суннитской общины, премьер-министра Ливана, Раймона Эдде, лидера партии «Национальный блок». Их фотография в Третьяковской галерее на фоне картины «Три богатыря» была на первых страницах всех ведущих центральных газет Ливана.
Вслед за ними на следующий год в СССР отправились будущий премьер-министр Ливана Шафик Ваззан, будущий президент Ливана Амин Жмайель и ведущий журналист в стране Вафик Ат-Тиби.
После возвращения этой группы лидер фалангистской партии «Катаиб» Пьер Жмайель, отец Амина, устроил у себя на вилле в горах в Бикфайе большой прием в честь советского посла. Комментируя по телевидению поездку своего сына в Советский Союз, он впервые отметил, что успехи Советского Союза в экономическом и социальном развитии «благодаря коммунистическому строю» впечатляют. Но добавил, что «для Ливана такой строй не подходит». Нюанс заключался в том, что советским дипломатам до того времени не рекомендовали встречаться с фалангистами, ибо считалось, что это фашиствующая политическая антисоветская партия.
С.А.Азимов многое сделал и для оказания поддержки Обществу ливано-советской дружбы, Ассоциации выпускников советских вузов.
Сегодня, отмечая 100-летний юбилей Сарвара Алимджановича Азимова, вспоминая его заслуги перед Отечеством, мы передаем память о нем нынешним и будущим поколениям российских и узбекских дипломатов.
