ENGLISHВ конце февраля - начале марта этого года в Нью-Йорке прошла первая переговорная сессия Специального комитета ООН открытого состава по разработке первой в истории универсальной конвенции о противодействии использованию информационно-коммуникационных технологий в преступных целях.
Этот ооновский орган был создан по инициативе России. Основы Спецкомитета были заложены в предложенной Российской Федерацией и принятой при соавторстве 46 государств Генеральной Ассамблеей ООН резолюции 74/247 (декабрь 2019 г.). Основные модальности работы Спецкомитета затверждены в принятой консенсусом в мае прошлого года резолюции ГА ООН 75/282.
На такую инициативу Россию подтолкнул ряд очевидных фактов. Во-первых, рост экономических потерь от киберпреступности в геометрической прогрессии. Если в 2016 году ущерб оценивался в 1,5 трлн. долларов, то уже в 2021 году он составил, по оценкам, 6 трлн. долларов с перспективой роста до 9 трлн. долларов к 2025 году. Эти более чем впечатляющие цифры сравнимы с совокупным ВВП таких стран, как Германия и Япония. В ходе первой субстантивной сессии прозвучали и еще более мрачные оценки роста потерь от действий информпреступников - до 11 трлн. долларов через три года.
Нью-йоркская сессия Спецкомитета совпала с началом специальной операции России по демилитаризации и денацификации Украины. Оппоненты нашей страны не преминули воспользоваться ситуацией и попытались за счет скоординированных выступлений в первые дни сессии лишить Россию доверия на этой площадке и вывести из переговоров под этим же надуманным, не имеющим непосредственно к тематике Спецкомитета предлогом. Единственный на нынешний момент цельный проект упомянутой конвенции - российский (представлен нашей страной 27 июля 2021 г.). Однако выдержанная линия российской делегации, широкая поддержка развивающихся стран, заинтересованных в разработке такого международно-правового документа, все же вывели работу Спецкомитета в прагматичное, неполитизированное русло.
В результате государства - участники Спецкомитета согласовали структуру будущей конвенции, приняли «Дорожную карту» и план дальнейшей работы над конвенцией. Последним предусматривается формирование в ближайшее время на основании вкладов государств - членов ООН первого переговорного документа, или «нулевого» проекта конвенции, и его обсуждение в трех чтениях с выходом на представление согласованного проекта конвенции для утверждения Генеральной Ассамблеей ООН в ходе ее 78-й сессии в 2024 году, как это и закреплено упомянутой резолюцией 75/282 ГА ООН.
Утвержден список неправительственных организаций научных учреждений и IT-бизнеса, которые примут участие в работе Спецкомитета в качестве наблюдателей, одобрены модальности такого участия.
Спецкомитет также детально и углубленно обсудил вопросы целей и охвата конвенции. Ожидать достижения консенсуса на данном начальном этапе работы над конвенцией по этим двум вопросам не приходилось: государства - члены ООН выступали во многом с запросных позиций, да и подходы с точки зрения правовой философии к целям и охвату будущего договора на данный момент порой полярны.
В ходе первой субстантивной сессии обозначились два концептуальных противоречия в позициях России и ее единомышленников, с одной стороны, и западного лагеря - с другой. Западные партнеры (участники конвенции Совета Европы о компьютерных преступлениях 2001 г. - Будапештской конвенции) ставят во главу угла правочеловеческую тематику в ущерб практическим механизмам конвенции. Как отметил представитель России в ходе одного из заседаний, создается впечатление, что Западу нужна не конвенция, защищающая граждан и бизнес наших стран через механизмы будущей конвенции от посягательств киберпреступников на их деньги и имущество, а своего рода защита гражданских прав от механизмов универсальной конвенции. Россия и ее единомышленники, а также подавляющее большинство развивающихся государств настаивают на четком отражении в тексте конвенции необходимости защиты национального суверенитета, территориальной целостности и невмешательстве во внутренние дела государств.
Второй «камень преткновения» - сфера охвата конвенции. Россия и многие государства выступают за то, чтобы Спецкомитет прежде всего следовал духу и букве резолюций ГА ООН, заложивших концептуальные основы его работы, то есть разрабатывал конвенцию о противодействии именно ИКТ в преступных целях. Участники же Будапештской конвенции, как правило, выступают за сужение охвата будущего договора и распространение его действия в основном на преступления, совершаемые с использованием компьютеров. Россия неоднократно доводила, в том числе в ходе первой сессии, свою аргументацию о том, что информационно-коммуникационные технологии, по определению включая и компьютеры, шире киберподхода и заужение сферы охвата неизбежно скажется на эффективности будущей конвенции.
Можно привести множество примеров в поддержку российской позиции. Кибермошенничество может совершаться не с использованием компьютеров, а посредством простых телефонных звонков; дело не только в пресловутых украинских call-центрах, которые обманывали граждан России, выведывая у них банковские данные (по имеющейся информации, эта «деятельность» распространилась и на некоторые страны - члены ЕС, в которых есть русскоговорящие диаспоры). Так называемый смс-фишинг - те же мошеннические действия, только не посредством звонков, а через смс - быстрорастущий феномен, характерный и для Евросоюза, на что прямо указал доклад Европола по киберпреступности (ноябрь 2021 г.).
На удаленных островах та же интернет-связь иногда поддерживается не через кабели, а через спутники, а это в техническом и, соответственно, в правовом смысле уже не чисто компьютеры. Для распространения террористической и экстремистской идеологии задействуются не только компьютеры, но и другие средства связи. Наконец, взрывное устройство может быть приведено в действие террористами при помощи устаревшего кнопочного телефона без компьютерных «мозгов» внутри. Кстати, пока не сошлись позиции двух лагерей в Спецкомитете и по вопросу о криминализации использования ИКТ в террористических и экстремистских целях.
Кроме того, со стороны некоторых стран, участвующих в Будапештской конвенции, прозвучали предложения вывести из-под действия будущего договора IT-бизнес - операторов связи и интернет-провайдеров. Очевидно, что упомянутые операторы будут играть ключевую роль в обеспечении расследований киберпреступлений, так как любые электронные доказательства хранятся на их серверах. Примечательно, что участие IT-бизнеса четко прописано во втором дополнительном протоколе упомянутой конвенции Совета Европы. И таким образом Спецкомитету предлагалось априори занизить эффективность универсальной конвенции по сравнению с региональным инструментом противодействия киберпреступности, каковым является Будапештская конвенция.
Еще один вопрос, который потребует решения в принципиальном плане: создавать ли сильный международно-правовой инструмент с четкой понятийной базой и юрисдикцией, механизмами оперативного сотрудничества 24/7 между правоохранителями стран-членов или аморфный рамочный документ, который придется дорабатывать за счет дополнительных протоколов.
В ходе второй переговорной сессии (Вена, 30 мая - 10 июня 2022 г.) Спецкомитет в первом чтении рассмотрел субстантивные главы будущей конвенции - «Криминализация», «Общие положения» и «Процессуальные меры и правоприменение».
При рассмотрении вопроса о криминализации группа западных стран выступала за заужение сферы охвата будущей конвенции и количества подлежащих криминализации составов преступлений, фактически стремясь остаться на уровне положений Будапештской конвенции (насчитывает всего девять составов преступлений). Они по-прежнему стремились ограничиваться только преступлениями, связанными с компьютерами, оставляя вне сферы действия будущего универсального договора другие информационно-коммуникационные технологии.
В соответствии с их подходом под действие будущего договора не должны также попасть преступления террористической и экстремистской направленности, оборот наркотиков и психотропных веществ, для совершения которых активно используется информационное пространство. Кроме того, на текущем этапе ряд западных стран выступают за использование в конвенции так называемых технологически нейтральных терминов для того, чтобы, как они утверждают, обеспечить актуальность ооновского документа для стремительно развивающегося мира информационных технологий.
Россия, Китай и другие единомышленники твердо высказывались за соответствие охвата конвенции мандату, который выдала Спецкомитету Генассамблея ООН своими резолюциями 74/247 и 75/282: разработать всеобъемлющую универсальную конвенцию по противодействию использованию ИКТ в преступных целях. Из мандата очевиден охват - все или большинство ИКТ, все или большинство преступных деяний, при совершении которых активно используются ИКТ.
Россия и ее единомышленники, а также большинство развивающихся государств выступают за четкое отражение в конвенции постулатов защиты национального суверенитета, территориальной целостности и невмешательства во внутренние дела.
В ходе второй сессии наметились и некоторые точки соприкосновения в позициях стран - членов ООН. Так, все участники Спецкомитета так или иначе оговаривали необходимость налаживания взаимодействия между правоохранительными органами как по каналам правовой помощи, так и путем создания оперативных контактных пунктов, работающих по принципу 24/7. Не вызвало принципиальных разногласий наполнение главы «Общие положения».
Несмотря на сохраняющиеся различия в подходах, настрой в Спецкомитете сохраняется деловым, ориентированным на результат и выполнение резолюции 75/282 ГА ООН. Предстоит кропотливая работа прежде всего профессионалов-правовиков по сведению позиций и выходу на единый текст проекта конвенции. В России в эту работу вовлечены, помимо МИД, все профильные правоохранительные органы. Третьей переговорной сессии Спецкомитета (Нью-Йорк, 29 августа - 10 сентября 2022 г.) предстоит в первом чтении рассмотреть остающиеся главы будущей конвенции - «Международное сотрудничество», «Техническая помощь», «Меры предупреждения», «Механизм осуществления» и «Заключительные положения».
