ENGLISHЕвгения Пядышева, ответственный секретарь журнала «Международная жизнь»: Игорь Михайлович, известно, что во многом благодаря вашей настойчивости и многолетним усилиям Санкт-Петербург выбран столицей джаза - 2018. Расскажите, пожалуйста, как появилась и реализовывалась идея провести День джаза ЮНЕСКО в Питере?
Игорь Бутман: Как возникла идея? В 2012 году я приехал по приглашению ЮНЕСКО в Париж на первый гала-концерт, проходивший в рамках Всемирного дня джаза. Оказавшись в особой атмосфере праздника, среди великих музыкантов, которые собрались в одном месте ради музыки, которую я люблю и которую играю и которой посвящена огромная часть моей жизни, я подумал, что необходимо организовать такое событие и у нас, подарить городу три-четыре дня движения, эмоций. К тому же мне нравится организовывать фестивали, приглашать талантливых исполнителей и я знаю, как это делать.
Там, в Париже, Элеонора Митрофанова, наш представитель при ЮНЕСКО, представила меня генеральному директору ЮНЕСКО Ирине Боковой. Мы поговорили, я познакомил ее со своими альбомами. И тогда впервые сказал: «Вот было бы здорово организовать такой праздник в России». Она со мной согласилась. Вообще, она очень хорошо относится к России и прекрасно говорит по-русски.
Это было новое событие, оно проходило в первый раз. Я же не знал, что вокруг него будет такой ажиотаж. Следующая наша встреча состоялась в 2013 году в Стамбуле, потом был опять Париж. Затем в Гаване мы разговаривали с Ириной Боковой, представителями Института джаза Телониуса Монка Херби Хэнкоком (Herbie Hancock), послом доброй воли ЮНЕСКО, и он тоже очень любит Петербург, был здесь несколько раз, с Квинси Джонсом (Quincy Jones), Барри Харрисом (Barry Harris) и Уэйном Шортером (Wayne Shorter), которые никогда не были в России.
Почему наше взаимодействие имело результат? Потому что у нас много талантливых музыкантов, к нам приезжают выдающиеся иностранцы. У нас любят джазовую музыку, она вызывает большой интерес: публика ходит на концерты - и на современный джаз, и на мейнстрим, и на оркестры Гленна Миллера и Олега Лундстрема, ходит слушать меня, молодых зарубежных исполнителей - одним словом, интерес есть. Мы ездим на гастроли, у нас появились хорошие музыкальные школы, молодые исполнители. К примеру, недавно я был на финале конкурса «Гранты мэра Москвы в сфере культуры и искусства». Там было больше всего саксофонистов. И 5-10% будут играть, окажутся талантливыми музыкантами, которые создадут свои оркестры. И у них должны быть видимые перспективы. А такие события, как День джаза, конечно, дают нашей современной музыке, основой которой является джаз, реальные возможности в будущем.
Е.Пядышева: Почему выбор пал именно на Петербург? Не потому ли, в числе прочих аргументов, что вы там родились? Именно из Ленинграда идут ваши джазовые корни?
И.Бутман: Почему Питер? Я там родился, это мой любимый и родной город. Там я начал играть джаз. В Ленинграде проходили первые джазовые фестивали «Осенние ритмы». Там сложилась большая джазовая школа, можно сказать джазовая семья, некое сообщество, в которое входят и корифеи петербургского джаза Давид Голощекин и Андрей Кондаков, и Кирилл Бубякин, и другие молодые ребята, а также джаз-клубы и Джазовая филармония, наши концерты, наши фестивали «Триумф джаза» и многое, многое другое.
Бесспорно, Петербург - красивейший город Земли, и у музыкантов есть желание в него приехать. Посоветовавшись, мы решили в нашей заявке на проведение Дня джаза в России указать именно
Петербург. И не ошиблись. Он выиграл у 18 других городов мира.
Е.Пядышева: Несмотря на то что в Москве колоссальная джазовая активность, все равно столицей джаза у нас в стране по умолчанию считается Питер.
И.Бутман: Да, и действительно самые значимые фестивали проходили в Ленинграде. Сейчас Москва, конечно, полна событиями, тут ничего не скажешь. И она, конечно, впереди с точки зрения и количества, и качества концертов. Однако Петербург все равно остается культурной столицей, и мы понимали, что у Петербурга больше шансов победить. Но мы должны были все взвесить и посмотреть - взвесили и, как видите, не ошиблись. Хорошую заявку сделало и правительство Петербурга, очень правильную, в которой приведено много аргументов в пользу Санкт-Петербурга. Нас поддержало Министерство культуры, Комиссия Российской Федерации по делам ЮНЕСКО, а также великие музыканты.
Е.Пядышева: Теперь уже известно, где будет проходить гала-концерт?
И.Бутман: Да, приезжали наши коллеги из Института джаза Телониуса Монка - президент Томас Картер (Thomas Carter) и вице-президент, отвечающий за организационную работу, Мишель Дэй (Michelle Day). Они посмотрели зал в новом здании Мариинки, где предполагается провести концерт. Нет сомнений, что он идеально подходит для джаза. И когда наши друзья все это увидели, то Мишель сказал: «Мы проведем здесь наш праздник, а что делать дальше? Планка Дня джаза поднята настолько высоко, что немногие города мира могут ей соответствовать».
Е.Пядышева: Расскажите об этой планке. Что вы собираетесь делать?
И.Бутман: Сейчас мы ведем переговоры с Мариинкой-2. Это новое здание театра, с прекрасными залами. Мы показали комиссии из ЮНЕСКО и наши «классические» театры, и концертные площадки. Но джаз все-таки более современное искусство. И выбранный театр, построенный в современном стиле, подходит не только по технической оснащенности, но и по стилю и духу. Немалое значение играет и техническая «начинка». Гала-концерты Дня джаза транслируются online по всему миру. К тому же будут идти съемки концерта, а также всех мероприятий, которые пройдут в этом здании в рамках программы Дня джаза. Для этого необходимо самое современное оборудование.
Помимо концерта, планируются мастер-классы, дискуссии, на которых мы будем говорить о джазе, музыке, культуре в целом. Будут выступать музыканты, встречаться со студентами, общаться между собой, обсуждать насущные проблемы, которые надо решать.
Е.Пядышева: Кто приедет на ваш праздник?
И.Бутман: Об этом говорить еще рано. Списка участников мы пока не видели. Сразу скажу, что программой основного концерта и приглашением музыкантов традиционно занимается Институт джаза Телониуса Монка. Обязательно приедет Херби Хэнкок, посол доброй воли ЮНЕСКО и легендарный музыкант. Надеюсь на лучших, может быть, будет Джон Маклафлин (John McLaughlin), Дайана Росс (Diana Ross), Ди Ди Бриджуотер (Dee Dee Bridgewater) и другие мировые величины…Что касается наших исполнителей, то их тоже выберут представители Института джаза Телониуса Монка. Никакого влияния на главных организаторов я не имею. В общей сложности, думаю, будет 70% зарубежных исполнителей, и 30% - наших.
Дело в том, что этот концерт - не бенефис какого-то одного артиста, это бенефис джазовой музыки, поэтому есть музыкальный руководитель - Джон Бизли (John Beasley), который решает, какие композиции будут исполнены и кто их исполнит. Естественно, он советуется с Херби Хэнкоком. Делаются специальные аранжировки для маленьких и больших составов, каждый раз выступает новая конфигурация музыкантов. То есть, к примеру, русский барабанщик играет с японским контрабасистом, немецким трубачом и т. д.
Е.Пядышева: Значит ли это, что, несмотря на ваш статус принимающей стороны, вы не сможете играть со своим оркестром? Вы будете выступать только в личном качестве в составе какой-то джазовой конфигурации?
И.Бутман: Именно. В Гаване в этом году я играл две композиции в составе группы. Я был один из России. Был также музыкант из Германии - Тил Бреннер (Till Brönner), трубач из Японии Такуя Курода (Takuya Kuroda), пианист из Китая А Бу (A Bu), там были американские барабанщики. На контрабасе играл Бен Уильямс (Ben Williams). Все были перемешаны, все выступали. Каждый получил свое место на сцене, долю славы, упоминания. На сцене не только играют, но также и довольно много рассказывают о джазе. В Гаване концерт вел известный актер Уилл Смит (Will Smith), композитор Куинси Джонс (Quincy Jones) как гость выходил на сцену, говорил приветственные слова. Выступала Ирина Бокова.
Еще раз подчеркну, что это очень важное для нас событие, и музыкальное, и общественное. Россия является страной с высочайшим уровнем культуры, к тому же мы много дали культуре мировой.
Е.Пядышева: Получается, что принимающая сторона занимается финансово-организационной работой?
И.Бутман: Да, задача с нашей стороны - это больше организационная работа, поиск финансов. Санкт-Петербург взял на себя часть финансирования, что касается остального - мы ищем в различных структурах дополнительные средства для того, чтобы выполнить все требования ЮНЕСКО и Института Монка.
Расходы будут большие, но это необходимо, чтобы на высоком уровне провести весь четырехдневный праздник. К тому же музыканты по большей части приезжают не за свой, привычный, а за гораздо более скромный гонорар.
Насколько я понимаю, ЮНЕСКО не оказывает финансовой помощи, но дает свой логотип. И считаю, что это правильно. Для любой страны, и для нашей в том числе, очень престижно провести такой форум.
Е.Пядышева: Что заставляет музыкантов давать согласие участвовать в этом концерте?
И.Бутман: Престижно приехать на День джаза. Это дает людям повод заявить о себе всему миру. Информация о подобном мероприятии - статьи, теле- и интернет-трансляции - появляется во всех странах мира. Для музыканта огромная удача участвовать в таком концерте. Это не приносит финансового благополучия, наоборот, это музыкант отдает дань искусству, у него появляется возможность продвигать джаз, чтобы привлечь еще больше поклонников к своей музыке.
Е.Пядышева: Кроме основного концерта, какие мероприятия будут проходить в городе?
И.Бутман: Помимо гала-концерта мы подключили джазовые клубы. В городе их много, но мы выбрали Филармонию джазовой музыки, клубы «JFC», «Шляпа», «Дом 7» и другие. Там будут выступать молодые музыканты, наши коллеги из других стран. Это в какой-то степени и шоу-кейс, и показательные выступления наших музыкантов, для того чтобы их увидели великие мастера, обратили на них внимание, запомнили. Обычно приезжают много менеджеров, агентов, директоров фестивалей. Удается совместить и работу, и отдых.
Только от нас зависит, сделаем ли мы в Питере действительно праздник джаза. Уверен, что приедет много джазменов со всей России. И наша задача постараться наладить творческий диалог между нашими и зарубежными музыкантами. Пригласить иностранных коллег послушать русских джазовых исполнителей, сыграть с ними.
Дело все в том, что нас недостаточно хорошо знают. Мы уже 25 лет - открытая страна. Но о нас очень мало известно - о том, что у нас есть хорошего, и в поп-музыке, и в джазе.
Е.Пядышева: Игорь Михайлович, какое положение наши джазовые музыканты занимают в мире?
И.Бутман: Это ровно тот вопрос, который мы обсуждаем. День джаза, потом наш форум-фест «Jazz Across Borders», который пройдет в Петербурге в рамках Культурного форума, показывают миру, что у нас есть огромный интерес публики к музыке, у музыкантов есть что показать, чем удивить. Мы в каком-то смысле пока чистые души, не испорченные коммерцией, снобизмом, поскольку еще не обладаем международным признанием, мы даже в какой-то степени стеснительны и нерешительны, немножко боимся этого. Но нам надо это преодолевать.
К тому же, если взять некоторые европейские страны, то там существует государственная поддержка фестивалей и музыкантов. В Австрии, например, музыканты, граждане этой страны, получают от государства небольшую зарплату.
Е.Пядышева: Давайте вернемся к нашей музыке в мире. Можно ли наш джаз назвать международным явлением?
И.Бутман: Да, конечно, явлением.
Е.Пядышева: Игорь Михайлович, вас знают в мире джаза, ваши композиции включают в свои альбомы знаменитости. Даже бывший американский Президент Билл Клинтон любит не только слушать ваше исполнение, но и играть ваши композиции. Насколько наши джазовые музыканты востребованы в других странах? Много таких счастливчиков из России?
И.Бутман: Понемногу они становятся известными. Есть исполнители, которые много лет назад оказались в США или других странах и заработали себе очень большую известность в джазовом мире. Валерий Пономарев, трубач, отыгравший четыре-пять лет в ансамбле великого Арта Блэйки (Art Blakey). Среди афроамериканцев он был первым и единственным светлокожим музыкантом в оркестре.
Также и Николай Левиновский, который был известен в Америке еще до того, как туда уехал, потому что руководил знаменитым в советское время ансамблем «Аллегро». Этот коллектив выезжал на международные джазовые форумы, фестивали, концерты. Даже я с ними ездил один раз, в Лейпциг. Очень рад, что сейчас Николай сотрудничает с моим оркестром, чаще бывает здесь и путешествует с нами по всему миру.
Александр Сипягин, очень известный, великолепный трубач, записал около 20 пластинок на знаменитом лейбле «Крисс Кросс» (Criss Cross). У него есть статуэтка «Грэмми» за диск, который он выпустил совместно с Майклом Брекером (Michael Brecker). Сегодня Александр много работает и в России, например он является арт-директором фестиваля «Джаз над Волгой» в Ярославле.
Есть пианисты, например Михаил Цыганов. Завоевывает поклонников «LRK Trio» - пианист Евгений Лебедев, басист Антон Ревнюк и барабанщик Игнат Кравцов. У них прошли удачные гастроли в Японии, до этого они ездили в Бельгию, другие страны. Взять того же Даниила Крамера, которого за рубежом знают как классического и джазового пианиста. Давид Голощекин известен как мультиинструменталист. В целом мы активно работаем и уже есть определенные сдвиги в лучшую сторону.
Е.Пядышева: Можно говорить о русской джазовой школе?
И.Бутман: Можно. Мы были на фестивале в Рочестере, в Америке. Наш молодой гитарист вышел и сыграл. Я сидел среди зрителей, ко мне поворачивается знаменитый Джон Аберкромби (John Abercrombie) и спрашивает: «Это твой?» - «Да», - отвечаю, а он: «Черт тебя побери!» Такой вот произошел диалог. И это успех!
Там же наш тромбонист Олег Бородин на джем-сейшн сыграл так, что все были в полном восторге от его техники, оригинальности исполнения. Но чтобы завоевать мир, этого мало. Надо развиваться, делать свои программы, записывать свои диски, гастролировать.
Е.Пядышева: То есть это то, чем вы занимаетесь в том числе в качестве продюсера и педагога?
И.Бутман: Это то, чем я занимаюсь. Мне это нравится. Молодые музыканты, в частности саксофонисты, растут на глазах. У них есть свои идеи, они такие правильные. И по-человечески, и в музыке. Это дает нам шанс получить широкое признание в мире. При всем моем желании я не могу поехать на все джазовые фестивали в мире одновременно, просто не смогу.
Смотрите, что сейчас происходит. У российского джаза появляется репутация: выступил я, за мной поехал, допустим, Евгений Побожий, за ним - Сергей Долженков, Вадим Эйленкриг, Андрей Кондаков, Илья Морозов и другие. Появляется необходимость приглашать русских музыкантов, потому что они здорово играют, публике нравится, публика их ждет. Так, например, наш оркестр дважды приглашали на фестиваль в Оттаву, несмотря на то, что это против их собственных правил. Два года подряд они не приглашают одних и тех же исполнителей. А нас пригласили!
Есть еще один нюанс, почему российских музыкантов неохотно пускают на зарубежное джазовое поле. Речь идет об экономической составляющей.
Е.Пядышева: Мы обвалим рынок?
И.Бутман: Русские музыканты очень хорошие, эмоциональные, здорово играют, великолепная техника, но они недорого стоят. Если мы туда приедем, мы действительно можем обвалить рынок, и тогда их музыканты могут остаться не у дел.
Е.Пядышева: Игорь Михайлович, а вообще можно говорить о понятии «национальный джаз»?
И.Бутман: И да и нет. Недавно на Сахалине мы готовили российско-японский фестиваль «Сахалин - Хоккайдо Jazz». Пригласили саксофониста Кена Оту (Ken Ota), его нам рекомендовали, хотя мне он известен не был. Я пришел, при всем моем уважении к японским музыкантам, его слушать с некоторым снобистским настроением: «Ну, давайте, покажите мне, саксофонистские ноты!..» Но его исполнение привело меня в восторг: слушал и получал удовольствие от спокойствия. Прекрасно играл барабанщик, великолепно играл контрабасист. Были интересные композиции: и на четыре части, и на семь четвертей, они меняли ритм, барабанщик очень музыкально играл. Хочу их пригласить на наш фестиваль «Триумф джаза».
Национальное исполнение можно отличить по темпераменту. Хотя все меняется и в музыке тоже. Так, афроамериканцы с какого-то момента стали играть в стиле «Cool» - менее горячо, эмоционально. Если джаз всегда был «Hot», то есть с огромной энергией, то сейчас - наоборот, такое ощущение, что у них нет темперамента, они играют очень сдержанно.
Национальный колорит - он изначально внутри. К примеру, про Шопена говорят: «Вот это польский колорит». Но эту музыку писал человек, который прожил в своей стране много лет, где на него оказывали влияние самые разные факторы - и национальный мелодизм, ритмичность, и вода, и воздух. Все это повлияло на его музыку, сочетание нот, которое он предпочитает.
Можно сказать, что есть норвежская исполнительская школа - более созерцательная. Очень хотелось бы, чтобы к нам приехал великолепный саксофонист Ян Гарбарек (Jan Garbarek), который играет импровизационную музыку, с джазовой, конечно, основой, но которая более воздушная, с красивым звуком, менее прямая.
Есть латиноамериканская школа джаза, ее бразильская ветвь, которая ритмически отличается, потому что у них много перкуссионных инструментов, которых в России и Европе нет. На них играют руками. Есть интересный исторический факт. В некоторых штатах Америки рабам запрещали играть на барабанах руками. Поэтому они отбивали ритм ногами, так родилась чечетка. А в латиноамериканских странах, где не было такого запрета, появились феноменальные исполнители на барабанах, маракасах, трещетках и т. д. Очень отличаются ритмы Кубы от ритмов Мексики или Бразилии.
В России не так много ритмов. Но у нас есть свое - многоголосье, интонации и особенно мелодизм, уходящий корнями в русскую народную музыку и музыку Чайковского, Римского-Корсакова. Так что, конечно, джаз в каждой стране имеет свою национальную особенность. Но нельзя ни в коем случае забывать, что в основе всего лежит профессионализм, то, как человек играет гаммы, какой у него фундамент. Так, в некоторой степени фундамент наших джазовых пианистов гораздо выше, чем фундамент джазовых пианистов за рубежом, особенно в Америке.
Это говорит о нашем хорошем музыкальном образовании, нашей пианистической школе. Если взять то, как звучит рояль у разных артистов, то, допустим, лучше всех рояль звучит у Оскара Питерсона (Oscar Peterson) или Чика Кориа (Chick Corea), которые являются учениками русской школы. Они себя считают поклонниками А.Скрябина, Н.Рубинштейна, П.Чайковского, С.Рахманинова.
С другой стороны, мы учимся американскому джазу, его лучшим традициям, аккумулируем все, что было сделано в мире, а потом мы уже ищем свое лицо.
Но и российская культура внесла свою лепту в развитие этого нового искусства. Не будем забывать, что Джордж Гершвин (George Gershwin) - выходец из России, Ирвинг Берлин (Irving Berlin) - выходец из России, Вернон Дюк (Vernon Duke) - это Владимир Дукельский, знаменитый композитор, тоже выходец из России.
Культура у нас одна, и джаз - это мировое достижение не одного какого-то определенного народа - это микс всех, кто играет эту музыку.
А музыкант, действительно, посвящает всю свою жизнь игре на саксофоне, гитаре, рояле для того, чтобы нести радость людям. Никакого другого месседжа, кроме радости людям, в музыке нет.
