В результате настойчивых усилий государств - участников Конвенции о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении (КЗХО), Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО) и ООН в сравнительно короткие сроки (всего лишь 16 лет) этот документ по универсальности вплотную приблизился к ДНЯО. В настоящее время участниками КЗХО являются 190 государств. В то же время за пределами конвенции остаются шесть стран, которые по-прежнему не связаны какими-либо ограничениями в данной сфере и, разумеется, не могут пользоваться благами этого документа. Среди них два государства (Израиль и Мьянма), которые подписали, но не ратифицировали КЗХО, и четыре государства (Ангола, Египет, КНДР и Южный Судан), которые все еще не подписали конвенцию. Причем Египет, Израиль, Мьянма и КНДР принимали участие в многосторонних переговорах по выработке КЗХО, однако по различным причинам отказались присоединяться к ней.

Неучастие упомянутых стран в конвенции подрывает ее эффективность, оставляя возможность использования их территории и военного химического потенциала в качестве источника распространения и незаконного приобретения химического оружия (ХО), в том числе и негосударственными субъектами. Кроме того, их негативная позиция, безусловно, тормозит уничтожение ХО отдельными государствами - участниками документа. Поэтому правительства стран - участниц конвенции, так же как ООН и ОЗХО, считают достижение ее универсальности ключевым приоритетом, от которого зависит реализация предмета и цели этого многостороннего международного соглашения.

С октября 2003 года в рамках ОЗХО осуществляется план действий, нацеленный на скорейшее обеспечение универсальности КЗХО, принятый Исполнительным советом ОЗХО в соответствии с рекомендацией первой специальной сессии Конференции государств-участников по рассмотрению действия конвенции. Планом предусмотрены практические шаги со стороны Технического секретариата и генерального директора ОЗХО, а также государств-участников, направленные на скорейшее решение этой задачи. Об успешном выполнении этого плана свидетельствует то, что со времени его принятия 35 государств стали участниками КЗХО.

Состоявшаяся в апреле 2013 года третья специальная сессия Конференции государств - участников конвенции вновь призвала страны, воздерживающиеся от участия в этом документе, в кратчайшие сроки и без каких-либо предварительных условий ратифицировать и присоединиться к КЗХО в интересах обеспечения их собственной безопасности и укрепления глобального мира. Государствам - участникам конвенции предложено активнее воздействовать на страны, уклоняющиеся от участия в КЗХО, используя при этом все имеющиеся возможности и ресурсы, в том числе и ОЗХО.

В этой связи заслуживает внимания тот факт, что в рамках КЗХО существует ряд положений, которые можно рассматривать как стимулы для участия государств в конвенции. В частности, она ограничивает торговлю химикатами с неучастниками КЗХО. Существуют три списка химикатов, запрещенных к продаже неучастникам КЗХО. Кроме того, в КЗХО предусмотрено право государств-участников запрашивать помощь и защиту в случае применения или угрозы применения против них химоружия. Весьма важным, особенно для развивающихся стран, является положение об обмене химикатами, оборудованием, а также научной и технической информацией между участниками конвенции. В этих целях ОЗХО оказывает содействие лабораториям, исследовательским проектам, способствует обмену специалистами с развивающимися странами в интересах создания национального потенциала химической промышленности.

В принципе успешное решение задачи по обеспечению универсальности конвенции в обозримой перспективе облегчается тем, что в отличие от ДНЯО, который многие государства продолжают считать дискриминационным документом, так как его основные ограничения распространяются главным образом на неядерные государства, КЗХО - уникальное, абсолютно равноправное многостороннее соглашение, запрещающее целый класс оружия массового уничтожения недискриминационным и проверяемым образом под строгим и эффективным контролем. Поэтому государствам, остающимся вне КЗХО, гораздо труднее, чем в случае с ДНЯО, обосновывать свое неучастие в ней и сопротивляться коллективному требованию международного сообщества о присоединении к этому документу. Пример Сирии в этом плане весьма показателен. Усилия России и США по ее втягиванию в КЗХО были поддержаны подавляющим большинством международного сообщества в ООН.

Объективно главной причиной отказа некоторых государств присоединиться к конвенции является прежде всего нестабильная ситуация в сфере безопасности в регионах, которым принадлежат такие страны, а также обострившиеся внутриполитические неурядицы в ряде этих государств, отвлекающие внимание их правительств от решения глобальных проблем, которые, как им представляется, напрямую не затрагивают сиюминутные национальные интересы. Кроме того, по оценке международных экспертов, помехой к участию этих стран в КЗХО могут служить следующие обстоятельства:

- отдельные из них, по-видимому, сохраняют программы создания химического оружия и поэтому склонны считать, что членство в конвенции на данном этапе противоречит их национальным интересам безопасности;

- другие, не имеющие таких программ, отказываются от участия в документе из соображений возможности использования такой позиции в качестве политического рычага для достижения каких-то специфических целей;

- есть, однако, и такие, которые не имеют химических предприятий или объектов, но, вероятно, не видят смысла для присоединения к документу, так как не хотят финансировать выполнение конвенции, которая напрямую не затрагивает их интересов1.

И все же правительства некоторых из этих государств подают сигналы о заинтересованности в присоединении к конвенции, но пока по разным причинам так и не сделали этого.

Наряду с этим негативное влияние на отношение «шестерки» неучастников КЗХО к документу может оказывать и непоследовательная позиция отдельных государств - участников конвенции, в первую очередь США, которые под различными предлогами намеренно затягивают выполнение своих обязательств по уничтожению химического оружия. Так, недавно, в отличие от России, которая объявила о планах уничтожить все свои запасы ХО к 31 декабря 2015 года, США заявили, что выполнят свою программу уничтожения ХО лишь в 2023 году, Ливия - к 31 декабря 2016 года, а Ирак вообще пока не представил в ОЗХО плана уничтожения ХО. При этом, учитывая необязательность Вашингтона в выполнении собственных, особенно устных, политических обещаний, нельзя исключать и того, что американцы намеренно затягивают сроки полного уничтожения запасов ХО и могут даже не выдержать и их.

Скорейшего урегулирования заслуживает и вопрос о распространении ограничений конвенции на американские так называемые химические средства борьбы с беспорядками (СББ), которые США отказываются поставить под запрет, настаивая, вопреки мнению большинства государств - участников КЗХО, на допустимости их применения в рамках военных действий оборонительного характера. Подобная американская позиция, несомненно, ослабляет режим Конвенции о запрещении химоружия, выхолащивая цель, провозглашенную в преамбуле этого документа, «полностью исключить возможность применения химического оружия посредством осуществления положений настоящей конвенции, дополняя тем самым обязательства, принятые по Женевскому протоколу 1925 года»2.

Еще более серьезной преградой достижения универсальности КЗХО является позиция Израиля, Египта и КНДР, имеющих, по неподтвержденным данным, сравнительно крупные запасы химоружия и не желающих расстаться с ним. Никакой достоверной информации о потенциале химоружия, программах его производства и внутренних аспектах видения политики в этом вопросе этих государств не существует. Хотя, например, еще в 1990 году министр обороны Израиля заявлял, что его страна располагает химическим оружием и использует его в случае нападения со стороны ее противников3.

Все перечисленные страны принимали участие в переговорах по разработке КЗХО, и ожидалось, что они присоединятся к этому документу. Однако с 1993 года Каир вместе с Дамаском стали активно продвигать идею увязки запрещения химоружия с объявлением вне закона и ядерного оружия, при этом рассматривая химическое оружие в качестве своего рода стратегического противовеса ядерному оружию Израиля, и отказались подписать КЗХО. С тех пор одной из главных помех в преодолении тупика в решении вопроса универсализации КЗХО на Ближнем Востоке остаются жесткая политическая увязка Египтом уничтожения химоружия с ликвидацией ядерного оружия Израилем, а также выдвинутое Тель-Авивом предварительное требование о всеобъемлющем политическом урегулировании ближневосточной проблемы. Несмотря на настойчивые попытки международного сообщества развязать этот узел и добиться прогресса в присоединении этих стран к КЗХО вне зависимости от ядерного разоружения Израиля или ближневосточного политического урегулирования, ни Каир, ни Тель-Авив пока не соглашаются сделать первый шаг навстречу друг другу и международному сообществу.

Правда, Израиль, в отличие от Египта, подписал КЗХО и, соответственно, уже политически связал себя с целями документа. Тем не менее после продолжительных внутренних дебатов Тель-Авив отказался ратифицировать конвенцию, заявив, что не сделает этого до тех пор, пока его арабские соседи сохраняют в своих арсеналах это оружие, представляющее реальную угрозу Израилю. Таким образом, Тель-Авив рассматривает обладание химоружием в качестве средства сдерживания арабских соседей. Нынешняя негативная позиция Израиля в отношении присоединения к конвенции сводится к тому, что это может быть сделано лишь после нормализации арабо-израильских отношений в регионе, а также при условии учета его особого мнения в отношении режима проверки выполнения документа (отказа принимать инспекции на месте). Тем не менее очевидно, что после присоединения Ирака, Ливии и Сирии к КЗХО Тель-Авиву стало заметно труднее оправдывать свою негативную позицию по КЗХО.

Признаком осторожной позитивной эволюции политики Египта и Израиля в этом вопросе является то, что в последнее время обе страны налаживают контакты с ОЗХО, проводя консультации с гендиректором ОЗХО и направляя своих представителей на региональные семинары по вопросу универсальности КЗХО. Израиль также принимает участие в качестве наблюдателя в сессиях Конференции государств - участников конвенции. По итогам консультаций с властями Египта и Израиля гендиректор ОЗХО заявил в Первом комитете ГА ООН, что обе страны, по его мнению, оставляют дверь открытой для «конструктивного диалога» по этой проблеме4. Впрочем, как представляется, в ближайшей перспективе продвижению Египта и Израиля к принятию решения о присоединении к КЗХО будет, по-видимому, препятствовать не только затянувшаяся внутриполитическая нестабильность Египта, возникшая после революции 2011 года, но и новое резкое обострение ситуации на Ближнем Востоке.

На Корейском полуострове ситуация вокруг КЗХО развивается также весьма противоречиво. В то время как Южная Корея присоединилась к КЗХО, подтвердила наличие у нее химического оружия и в соответствии с обязательствами уже осуществила в 2008 году уничтожение всех его запасов, КНДР продолжает публично отрицать наличие у нее химического оружия и воздерживается от присоединения к конвенции. На самом деле, по оценке специалистов, в этой стране не только ведутся военно-прикладные работы в химической сфере на основе специальной программы, но и созданы запасы отравляющих веществ5. Приняв же участие в переговорах по разработке КЗХО, Пхеньян отказался от участия в церемонии ее подписания. В отличие от Египта и Израиля, КНДР также воздерживается от установления каких-либо связей с ОЗХО. Пхеньян игнорирует и принятую в октябре 2006 года СБ ООН резолюцию 1718, которая требует от КНДР отказа не только от ядерного оружия, но и от всех других видов ОМУ и ракетных программ.

И все же, как полагают отдельные наблюдатели, присоединение Южной Кореи к КЗХО и выполнение ею обязательств по уничтожению всех запасов ХО может постепенно привести к позитивной эволюции позиции КНДР в этом вопросе6. Для этого, однако, потребуется прежде всего добиться ослабления напряженности в отношениях не только этих двух государств, но и между КНДР и США. Поскольку же приостановленный шестисторонний диалог с Пхеньяном касается лишь ядерной проблематики, возможно, следовало бы организовать и отдельные переговоры по вопросу присоединения КНДР к КЗХО либо включить эту тему в упомянутые переговоры по ядерному оружию.

Подводя итог, можно констатировать, что с момента вступления в силу КЗХО в 1997 году достигнут значительный прогресс на пути к превращению конвенции в универсальный документ в области разоружения, что приближает реальную перспективу установления мира, полностью свободного от химического оружия. Важным шагом в решении этой задачи стало присоединение к КЗХО Сирийской Арабской Республики, а также успешное завершение при активной поддержке России уникальной международной операции по вывозу из Сирии всех компонентов и прекурсоров химического оружия.

В случае ратификации конвенции все еще колеблющимися развивающимися странами (Анголой, Мьянмой и Южным Суданом), предположительно не имеющими ХО, менее сговорчивой «тройке» (Египту, Израилю и КНДР) станет гораздо сложнее сопротивляться присоединению к документу. Вот почему важно на данном этапе активизировать усилия по вовлечению Анголы, Мьянмы и Южного Судана к участию в документе, разумеется, не ослабляя при этом скоординированного дипломатического воздействия на оставшуюся неуступчивую «тройку».

Может быть, ОЗХО и заинтересованным странам следовало бы после проведения соответствующих консультаций с колеблющимися развивающимися государствами, остающимися вне правового поля конвенции, согласовать дополнительные стимулы по их вовлечению в КЗХО, включая оказание нуждающимся технического и другого содействия, а при необходимости - и предоставление гарантий безопасности.

Вместе с тем в условиях наблюдаемого обострения российско-американских отношений, сохраняющейся неясности перспективы универсализации КЗХО и затягивания процесса полного уничтожения химического оружия рядом ее участников (ОЗХО, например, провела лишь около половины запланированных инспекций на химических объектах и предприятиях стран-участниц) России, возможно, следовало бы притормозить окончательное уничтожение собственных запасов ХО, состыковав сроки завершения этого процесса с полной ликвидацией накопленного оружия США. Иначе получается, что американцы будут обладать своим ХО в течение по крайней мере следующего десятилетия и таким образом сохранять угрозу его использования в качестве фактора давления или сдерживания, в том числе и нашей страны и ее союзников.

В общем, на пути к универсализации КЗХО, как показано выше, сохраняется ряд весьма серьезных препятствий, которые можно преодолеть лишь совместными и скоординированными усилиями всего международного сообщества. Ключевую роль в этом процессе должны продолжать играть Россия и США, которые, хотелось бы надеяться, в равной степени заинтересованы в обеспечении универсальности КЗХО.

 

 

 1Feakes D. Prospects for CWC Universality // Chemical Weapons Convention Reader. cwc2008.org.

 2Конвенция о запрещении разработки, производства, накопления и применения химического оружия и о его уничтожении. ОЗХО.

 3Новый вызов после «холодной войны»: распространение оружия массового уничтожения // Сборник материалов службы внешней разведки Российской Федерации. М., 1993.

 4OPCW, Statement by H.E. Ambassador Rogelio Pfirter, Director-General of the Organisation for the Prohibition of Chemical Weapons. 2007. 17 October.

 5Новый вызов после «холодной войны»…

 6Feakes D. Op. cit.