Вопрос о политической реформе в Китае в научной и публицистической литературе часто сводится к дилемме: либо Китай пойдет по пути демократизации постсоветского типа, либо он останется приверженным старым постулатам коммунистического развития. Однако опыт государственного реформирования Китая уже не раз доказывал, что Китай ищет свой собственный путь политической модернизации, не сводящийся к этим двум крайностям.

В политической сфере Китаю уже удалось достичь прогресса, неведомого периоду позднего СССР: внутрипартийная ротация лидеров каждые десять лет, позволяющая избежать политического застоя, открытость иммиграционной и эмиграционной политики, свобода, хотя и сдержанная, полемического политического дискурса и разнообразие позиций в средствах массовой информации - все эти перемены заслуживают тщательного внимания и изучения.

В ряде документов и политических заявлений, последовавших за XVIII съездом Коммунистической партии Китая (КПК), который прошел в ноябре 2012 года, очерчены шаги по дальнейшей реформе партии и политической реформе страны. Из документов следует, что признаки политической реформы в КНР, по-видимому, нужно искать не там, где их зачастую ожидают. Речь в них идет о реформе партийных надзорных механизмов, повышении прозрачности управления, об укреплении принципов правопорядка и о борьбе с коррупцией. В настоящей статье мы постараемся доказать, что именно в этом направлении и развивается так давно ожидаемая, а на самом деле уже полным ходом идущая политическая реформа КНР.

От борьбы с коррупцией к политической реформе

После XVIII съезда КПК борьба с коррупцией была объявлена основной внутриполитической задачей Китая, от успехов решения которой будет зависеть, по признанию самих лидеров КНР, сохранение власти в руках КПК. «В последние годы, - заявил генеральный секретарь ЦК КПК Си Цзиньпин 17 ноября 2012 года на первом пленуме ЦК КПК нового, 18-го созыва, - накопление противоречий в некоторых странах привело к народным волнениям, социальной нестабильности и падению режимов, причем коррупция являлась важной тому причиной. <…> Существует большое количество фактов, которые указывают, что усиление коррупции в конечном счете приведет к развалу партии и развалу страны»1.

Какова же связь между борьбой с коррупцией и политической реформой? Прямое использование словосочетания «политическая реформа» в известной степени остается в Китае табу. Причины этого заключаются, во-первых, в опыте распада СССР, который для КПК и китайского населения является кошмарной тенью. Во-вторых, слишком сильна увязка словосочетания «политическая реформа» с западными представлениями о реформировании политической системы, и прежде всего с многопартийными выборами, которые пока неприемлемы для КПК.

Использование словосочетания «борьба с коррупцией» позволяет говорить о политической реформе, избегая как увязки с призраком бывшего СССР, так и давления западников, требующих неотложного введения многопартийности. Однако не стоит рассматривать отказ Китая от немедленных преобразований западного типа как свидетельство его приверженности классической коммунистической системе. КНР - далеко не Северная Корея.

Китайское руководство отличается прежде всего прагматичностью: если конечная цель - сохранение политической власти в руках КПК, то методы ее достижения должны быть реалистичными, то есть необходимо построить эффективную и привлекательную модель управления, которая позволит избежать социального взрыва. Непривлекательность коммунистической модели наподобие сталинизма, маоизма или северокорейского типа очевидна, в том числе и для прагматического китайского руководства.

Следовательно, усиление привлекательности политической модели будет связано с заимствованием лучших достижений западной системы, а именно: увеличение ответственности правительства посредством повышения прозрачности государственного управления, укрепление защиты прав граждан путем развития правозаконности, предотвращение социальных взрывов и разрядка общественной напряженности при повышении гражданского участия и оживлении политического дискурса, особенно в социальных сетях и Интернет-СМИ.

Именно в этом и заключается новая кампания по борьбе с коррупцией, заявленная на XVIII съезде КПК. Она призвана позволить КПК выиграть время, то есть сохранить, по крайней мере в обозримой перспективе, однопартийную, хотя и не единоличную, систему управления и предотвратить изменение политической системы вследствие социального взрыва.

Усиление прозрачности государственного управления

Традиционная система государственного управления Китая отличалась непрозрачностью. Необходимо четко отдавать себе отчет в том, что в КНР не был пройден тот путь открытия информации, который Россия прошла за время своего постсоветского развития. В Китае пока отсутствуют или лишь частично присутствуют даже такие базовые элементы открытости государственной информации, как наличие единой бесплатной государственной системы доступа к законодательству (по типу российского официального Интернет-портала правовой информации)2. Законы в Китае принимают без общественного обсуждения, документы о законотворческом процессе в открытом доступе не публикуют. Не существует в КНР и установленного законом официального способа публикации судебных решений, а на официальных сайтах и в официальных публикациях можно найти только небольшое количество полных текстов судебных решений. Нет в Китае и системы публичного декларирования чиновниками доходов и имущества3.

1 мая 2008 года вступил в силу Приказ №492 Государственного совета КНР под названием «Постановление об открытии государственной информации Китайской Народной Республики»4. Однако в 2010-2011 годах Центр изучения и поддержки общественного участия Пекинского университета совместно с Центром китайского права Йельского университета провели масштабное исследование прозрачности китайской государственной администрации, результаты которого опубликованы в «Ежегодном отчете о наблюдениях за административной прозрачностью в Китае». Согласно выводам доклада, «раскрывается много формальной, но мало качественной информации; много о результатах, но мало о процессах; много принципов, но мало конкретного содержания»5.

В мировой теоретической и практической литературе о борьбе с коррупцией повышение транспарентности государственного управления считается одним из главных направлений сокращения условий для коррупции6. Тема повышения прозрачности красной нитью проходит через программный документ, принятый на третьем пленуме ЦК КПК в ноябре 2013 года под названием «Решение ЦК КПК относительно углубления курса реформ и прочих важных вопросов»7. В документе используются два термина: «прозрачный» (透明) и «открытый» (公开). По нашим наблюдениям, слово «прозрачный» чаще употребляется в отношении экономической и инновационной политики: «прозрачное регулирование рынка» (п. 9 «Решения»), «прозрачный бюджет» (п. 17), «прозрачное управление государственными научными ресурсами» (п. 13), «прозрачная система инвестирования в городское строительство» (п. 23). В отношении политической реформы чаще употребляется слово «открытый».

Причем весьма сильно звучат призывы в пункте 35 части 3 «Решения»: «Реализовать систему, в которой органы власти всех уровней и их полномочия повсеместно и четко прописаны, открыть процедуры осуществления полномочий на основе закона. Усовершенствовать открытость деятельности партии, деятельности правительства и открытость процедур во всех областях, развивать открытость принятия решений, открытость управления, открытость услуг и открытость результатов».

Реформа партийных надзорных механизмов
и усиление правозаконности

Существующие в Китае правовая система в целом и антикоррупционная система в частности институционально построены таким образом, что они содержат в себе рычаги сильного политического, а именно - партийного влияния на правоохранительный по своей сути процесс расследования коррупции. В совместной публикации авторского коллектива под редакцией профессора Китайского университета политики и права Яна Юйгуаня под названием «Улучшение системы борьбы с коррупцией в нашей стране и антикоррупционные меры ООН» китайские традиции борьбы с коррупцией образно сравниваются со спортивными соревнованиями, в которых «судьи и спортсмены - это одни и те же люди». «Вполне нормально, - заключают авторы, - что такая система оказалась малоэффективной»8.

В центре китайской антикоррупционной системы находится партийный орган - Центральная комиссия по проверке дисциплины Компартии Китая (ЦКПД КПК), а также сеть местных дисциплинарных комиссий. ЦКПД КПК и местные комиссии черпают свои полномочия из партийных документов (Устав КПК, Постановление о порядке проверок комиссиями по проверке дисциплины КПК). Институционально ЦКПД КПК находится непосредственно под руководством Центрального комитета КПК9. Местные комиссии по проверке дисциплины находятся под двойным руководством: партийного комитета и вышестоящей комиссии по проверке дисциплины10.

ЦКПД КПК и местные комиссии по проверке дисциплины играют ключевую роль в расследовании коррупции. В соответствии с «Постановлением о порядке проверок комиссиями по проверке дисциплины КПК», ЦКПД КПК в случае наличия коррупционных подозрений наделена полномочиями «требовать от соответствующих лиц явиться в указанное место в указанное время и объяснить все обстоятельства дела» (ст. 28, ч. 3 «Постановления о порядке проверок»)11. Эта практика получила название «двойное указание», (双规, «шуангуй»), так как комиссия указывает на время и место. Согласно описанию практики «шуангуй», на одном из китайских правительственных сайтов, «во-первых, в течение указанного времени подследственный без разрешения следственной группы не должен уходить, не должен вступать в переписку или телекоммуникационное общение с внешним миром; во-вторых, он прекращает работу, выполнение служебных обязанностей и без разрешения не должен участвовать в деловых, рабочих или связанных с исполнением обязанностей мероприятиях; в-третьих, заходя в указанное место, подследственный не должен быть одет в форму, не должен иметь при себе оружия или приносить другие предметы; в-четвертых, родственники и дети не должны без разрешения приходить вместе с ним, а также ждать его или находиться вблизи места, где проводится «шуангуй»12.

Западные исследователи ЦКПД КПК, в частности Ф.Сапио, называют практику «шуангуй» формой экстралегального задержания13. Поскольку процедура «двойного указания» не прописана в уголовно-процессуальном законодательстве или другом государственном законодательстве, то и сроки применения этой меры законом не ограничены и, как считается, могут составлять до шести месяцев14. Разумеется, собранная комиссиями по проверке дисциплины информация не может быть непосредственно использована в суде в качестве доказательств. Однако правоохранительные органы имеют доступ к этой информации и она служит ориентиром для определения направленности расследования.

Официальная позиция КПК по вопросу сосуществования государственного законодательства и партийных постановлений разъясняется во многих документах, в частности в книге, подготовленной ЦКПД, под названием «Избранные статьи по теории борьбы с коррупцией в Китае. Выпуск 2012 г.». Заключается она в том, что партийные документы могут затрагивать вопросы, относящиеся к компетенции государственного законодательства: «В Конституции КНР четко определяется руководящая роль КПК в стране <…>. Компартия руководит страной в соответствии с законом (法), однако закон (法), которому она следует, включает не только государственное законодательство (国家法律), но и партийные постановления (党内法规) <…>. В связи с особой ролью КПК в Китае партийные постановления (党内法规), управляющие делами партии, неизбежно влияют и касаются государственных дел»15.

Главным аргументом в оправдание применения подобных методов является их эффективность в расследовании коррупции. Народная прокуратура провинции Хубэй следующим образом разъясняет эффективность «шуангуй» в качестве «строгой меры, гарантирующей, что подследственный разъясняет ситуацию дисциплинарной комиссии в сравнительно изолированной среде <…>, следовательно, «шуангуй» устрашает коррупционеров и приносит огромную пользу в антикоррупционной работе». Во-первых, само слово «шуангуй» оказывает сильное шокирующее психологическое воздействие на подследственного, который долгое время находится под наблюдением, в результате чего его выдержка в любой момент может сломаться. Кроме того, властные полномочия подследственного приостанавливаются, его знакомые и пострадавшие от его действий, возможно, будут активнее давать показания, откроют правду, что удобно для проверки доказательств из внешних источников. Наконец, подследственный изолируется от внешнего мира и у него нет возможности вступить в сговор или изменить улики совместно с сообщниками»16.

Чтобы придать большую ясность вопросу о статусе партийных документов с точки зрения теории источников права, отметим, что подобная ситуация существовала и в бывшем СССР. По этой проблеме правоведы О.В.Винниченко и А.М.Ваганов писали: «Считаем возможным не отходить от существующих в теории права на данный момент представлений об источниках права, в систему которых не попадают документы партийных организаций. <…> На наш взгляд, образование правовой системы советского общества, в которой фактически большую силу имели партийные акты, являющиеся неправовыми регуляторами <…> было моментом в общей российской правовой традиции приоритета власти над правом и распространенности правового нигилизма»17.

Как бы там ни было, очевидно, что в настоящее время КПК стоит перед сложной дилеммой. По признанию самих лидеров КНР, будущее партии зависит от ее успехов в борьбе с коррупцией. Методология этой борьбы на современном этапе основывается на традиционных методах, применяемых ЦКПД КПК. Как считается, эти методы обладают определенной эффективностью за счет устрашения. Однако верно и то, что применяемые методы, особенно практика «шуангуй», находятся в некотором противоречии с принципами верховенства закона и уже не вполне соответствуют современному, открытому и прогрессивному имиджу, который сегодняшняя КНР старается проецировать в мире.

Итак, какой же выход найдет КПК из этой дилеммы? В уже упоминавшемся выше программном «Решении ЦК КПК относительно углубления курса реформ и прочих важных вопросов» (中共中央关于全面深化改革若干重大问题的决定)18 многократно подчеркиваются цели построения «социалистического правового государства, правового правительства и правового общества» (раздел IX «Решения»). Из этого же программного документа стало известно о том, что запланирована реформа системы контроля партийной дисциплины (п. 36 «Решения»). На третьем пленуме ЦКПД КПК, который состоялся в Пекине 11-13 января 2014 года, также обсуждались планы этой реформы19.

Конкретно из коммюнике третьего пленума ЦК КПК (п. 36), а также третьего пленума ЦКПД КПК стало известно, в частности, что планируется усилить руководящие полномочия вышестоящих комиссий по проверке дисциплины над нижестоящими (强化上级纪委对下级纪委的领导)20. Согласно анализу, опубликованному агентством Синьхуа, это может означать «выстраивание вертикали» в антикоррупционной системе, так как коммюнике предполагает увеличить полномочия вышестоящих комиссий по проверке дисциплины, снизив одновременно полномочия местных комитетов партии по контролю над комиссиями21. Кроме того, из опубликованного пятилетнего плана по борьбе с коррупцией на 2013-2017 годы22 мы также узнаем о том, что планируется внести изменения в Постановление о порядке проверок комиссиями по проверке дисциплины КПК. Хотя пятилетний план прямо не упоминает практику «двойного указания», он предусматривает общую детализацию «Постановления о порядке проверок» и стандартизацию механизмов обеспечения партийной дисциплины. План конкретно указывает на необходимость «четко определить процедуру обжалования тех санкций, с наложением которых члены партии не согласны»23.

В случае успеха реформы по подобному сценарию в долгосрочной перспективе вероятно произойдет постепенное снижение прямого политического влияния на процесс расследования коррупции, начиная со снижения роли партийных комитетов местного уровня. Кроме того, усилится процесс правовой регуляризации применяемых партийных методов расследования.

Это может иметь долгосрочный положительный эффект. Во-первых, постепенный вывод правоохранительных по своей сути функций расследования коррупции из-под политического контроля в перспективе повысит степень доверия к антикоррупционной системе в целом и снизит вероятность подозрений о том, что борьба с коррупцией сводится к отстранению политических конкурентов. Во-вторых, в случае успешной реформы процедуры «шуангуй» КПК сможет избежать критики за произвольное экстралегальное задержание, запрещенное международными документами о правах человека24. В-третьих, возможно, в более отдаленной перспективе реформа заложит фундамент для более глубокого изменения системы дисциплинарных комиссий, постепенного перевода партийных антикоррупционных органов и партийных методов расследования в правовое поле и к формированию на их основе «четвертой», надзорной, или контрольной, ветви власти.

Усиление гражданского участия через Интернет
и предотвращение социального взрыва

В последнее время в Китае участились случаи выявления коррупции благодаря интернет-осведомителям. Самым высокопоставленным из чиновников, попавших под следствие в результате разоблачения в Интернете, стал бывший заместитель главы Государственного комитета по делам развития и реформ КНР Лю Тенань25. Уголовное дело в отношении Лю Тенаня стало результатом деятельности китайского журналиста Ло Чанпина, редактора бизнес-журнала «Цайцзин», который выложил информацию о злоупотреблениях Лю Тенаня в своем микроблоге26.

Официальные китайские СМИ в целом позитивно отзываются о деятельности интернет-осведомителей27. Китайские власти внимательно относятся к опубликованной осведомителями информации. Об этом свидетельствует тот факт, что по ним не раз открывались официальные расследования. Кроме того, власти терпимо относятся к самим осведомителям: Ло Чанпин, журналист, написавший о Лю Тенане и получивший премию международной организации «Transparency International»28, вопреки ожиданиям репрессиям подвергнут не был, продолжает работать в журнале «Цайцзин» и вести свой микроблог.

Дело в том, что в китайском обществе силен накал социального недовольства, вектор которого направлен непосредственно на КПК в силу того, что партия несет на себе всестороннюю ответственность за развитие страны. Если в странах с политическим плюрализмом накопленная социальная фрустрация приводит к колебаниям политического маятника и смене партий власти, то в странах с однопартийной системой партия-государство оказывается в конечном счете ответственным за все и виноватым во всем. Недовольство же может быть связано с рядом вполне естественных для общества проблем - от загрязнения окружающей среды до продовольственной безопасности, от трудоустройства выпускников вузов до качества медицинских услуг.

Активность китайских интернет-пользователей в отношении разоблачения коррупционеров позволяет разрядить накал страстей в обществе в условиях, когда другие способы разрядки пока неприемлемы для КПК. Действительно, требования жесткого обращения с коррумпированными государственными служащими исходят непосредственно от китайского населения. За исключением отдельных специалистов-юристов, в Китае очень мало кого заботит вопрос защиты прав подозреваемых, обвиняемых или осужденных. А несмотря на жесткие меры наказания коррупционеров, вплоть до смертной казни, обычно в китайском обществе антикоррупционная система считается скорее слишком мягкой, чем слишком жесткой.

В качестве примера можно привести общественную дискуссию вокруг смертной казни за преступления, не связанные с применением насилия. Поводом для оживления этой дискуссии стали вступившие в силу 1 мая 2011 года поправки в Уголовный закон КНР, получившие название «Поправки №8»29. В поправках указывается об отмене смертной казни за экономические преступления всего по 13 статьям и сокращении количества преступлений с максимальным наказанием в виде смертной казни с 68 до 55. Среди 13 статей: контрабанда (ст. 153 УК КНР), мошенничество с векселями и аккредитивами (ст. 194 УК КНР), махинации с уплатами налога на добавленную стоимость (ст. 205 и 206 УК КНР), кража (ст. 264 УК КНР) и некоторые другие.

Подчеркнем, что среди статей, по которым смертная казнь была отменена «Поправками №8», содержались некоторые потенциально коррупциогенные (контрабанда), но не собственно коррупционные. Однако, реагируя на эти поправки, китайские официальные средства массовой информации, в том числе «China Daily», («Жэньминь жибао») и «Global Times» («Хуаньцю шибао»), опубликовали статьи, подчеркивающие, с опорой на мнение интернет-пользователей и микроблоггеров, что население Китая поддерживает смертную казнь за коррупцию, а также то, что отмена смертной казни за экономические преступления вызвала среди населения опасения насчет будущей отмены смертной казни за коррупцию30. В поддержку этих аргументов они привели, как это часто бывает в китайских публикациях и репортажах о Китае, также и мнения микроблоггеров, агрессивно настроенных против отмены смертной казни. «Все коррумпированные чиновники, которые заслуживают смертной казни, должны быть расстреляны. Иначе они найдут способ спасти себе жизнь с деньгами, которые они украли» - процитировала некоего блоггера газета «Жэньминь жибао»31.

Что касается перспектив китайских интернет-осведомителей, то в силу названных причин правительство, вероятно, продолжит поощрять их действия, однако в обозримом будущем можно ожидать введения законодательства, регулирующего эту сферу. С одной стороны, в Китае требуется законодательство по защите осведомителей от мести. Призывы к введению такого законодательства уже звучат32. С другой стороны, необходимо законодательство, регулирующее случаи сознательного причинения ущерба репутации невиновных лиц. Пока такое законодательство отсутствует, однако призывы к его введению также высказываются экспертами и были опубликованы в ряде официальных СМИ33.

q

В документах и политических заявлениях, последовавших после XVIII съезда КПК, китайское руководство объявило борьбу с коррупцией в стране своим главным приоритетом. Однако, говоря о борьбе с коррупцией, руководство КНР намечает ту самую, давно ожидаемую, а на самом деле уже полным ходом идущую политическую реформу в Китае. Использование выражения «борьба с коррупцией» позволяет говорить о политической реформе, избегая как увязки с призраком распада бывшего СССР, так и давления западников, требующих неотложного введения многопартийности.

Китайское руководство отличается прежде всего прагматичностью. Преследуя конечную цель ввиду выигрыша времени и сохранения в обозримой перспективе политической власти в руках КПК, оно ищет реалистичные методы ее достижения. Непривлекательность коммунистической модели наподобие сталинизма, маоизма или северокорейского типа очевидна как для большинства китайского общества, так и для прагматического китайского руководства.

Усиление привлекательности особой китайской политической модели будет связано с заимствованием лучших достижений западной системы при сохранении рамок в виде политического контроля КПК, а именно:

 - усиление ответственности правительства посредством повышения прозрачности государственного управления;

 - укрепление защиты прав граждан путем развития правозаконности;

 - предотвращение социальных взрывов и разрядка общественной напряженности посредством повышения гражданского участия и оживления политического дискурса, особенно в социальных сетях и Интернет-СМИ.

Именно по этим направлением и идет сегодня политическая реформа в Китае. Во-первых, принятое на третьем пленуме ЦК КПК Решение ЦК КПК относительно углубления курса реформ и прочих важных вопросов предполагает развитие прозрачности экономической и инновационной политики и открытости процессов принятия решений. Во-вторых, реформа партийных надзорных механизмов в случае успеха может привести к снижению влияния политических элементов на процессы отправления правосудия и к формированию на основе сегодняшних партийных дисциплинарных комиссий четвертой надзорной ветви власти в правовом поле. В-третьих, активная деятельность интернет-осведомителей при внимательном и терпимом отношении властей позволяет разрядить обстановку социального недовольства, направленного на КПК, в условиях неприемлемости на современном этапе других методов снижения общественного напряжения.

Все происходящие процессы свидетельствуют о том, что Китай стремится избежать дилеммы между переходным периодом постсоветского типа, с одной стороны, и старыми постулатами коммунистического развития - с другой. Китай хочет найти свой собственный уникальный путь постепенной политической модернизации, подобный его особенному пути постепенных экономических реформ.

 

 

 1Первое выступление Си Цзиньпина на первом пленуме ЦК КПК 18-го созыва // Жэньминь жибао. 2012. 19 нояб. С. 2.

 2http://pravo.gov.ru/

 3В КНР существует закрытая внутрипартийная система декларирования доходов и имущества, однако декларации не публикуются и не подлежат систематической проверке со стороны антикоррупционных органов. Подробно о системе декларирования доходов и имущества в КНР см.: Смирнова Л.Н. Принцип прозрачности и борьба с коррупцией в КНР: мировой опыт и «особая китайская модель» // Китай в мировой и региональной политике. История и современность: выпуск XVIII. C. 349-357.

 4中华人民共和国政府信息公开条例 (Постановление об открытии государственной информации Китайской Народной Республики). Приказ Госсовета КНР №492 от 1 мая 2008 // http://www.gov.cn/zwgk/2007-04/24/content_592937.htm

 5Там же. С. 43.

 6См., например: Конвенция ООН против коррупции: офиц. текст. Нью-Йорк: ООН. 2004. Ст. 5 (1); Djankov Simeon [et al.] Disclosure by Politicians // American Economic Journal: Applied Economics. Vol. 2. 2010. April. P. 179-209; The World Bank and UNODC. Public Office, Private Interest: Accountability though Income and Asset Disclosure. Washington: The World Bank. 2012.

 7中共中央关于全面深化改革若干重大问题的决定 (Решение ЦК КПК относительно углубления курса реформ и прочих важных вопросов): офиц. текст. П. 36 // Агентство Синьхуа. 2013. 15 нояб. // http://news.xinhuanet.com/politics/2013-11/15/c_118164235.htm.

 8我国反腐败机制完善与联合国反腐败措施 Улучшение системы борьбы с коррупцией в нашей стране и антикоррупционные меры ООН / Ян Юйгуань (杨宇冠). Пекин: Чжунго жэньминь гунань дасюэ чубаньшэ (中国人民公安大学出版社). 2007. C. 127.

 9http://english.cpc.people.com.cn/206972/206981/8223996.html.

10China to streamline discipline supervision system (Online) // Xinhua News Agency. 2014. 15 Jan. // http://news.xinhuanet.com/english/china/2014-01/15/c_133047753.htm

11中国共产党纪律检查机关案件检查工作条例 (Постановление о порядке проверок комиссиями по проверке дисциплины Коммунистической партии Китая). Ст. 28. Ч. 3 // http://cpc.people.com.cn/GB/33838/2539632.html

12Цзэн Дэбинь [曾德斌]. 对法律定位的检察机关侦查权与纪委«双规»的几点思考 (Несколько размышлений о правовом статусе полномочий предварительного расследования органами прокуратуры и «шуангуй» дисциплинарных комиссий) // Официальный сайт народной прокуратуры провинции Хубэй. 2013. 25 февр. // www.hbjc.gov.cn/shiwuyanjiu/zhenchashiwu/201104/t20110425_534470.html.

13Sapio Flora. Shuanggui and Extralegal Detention in China // The Documentation and Research Centre for Modern China, Leiden University. 2008. P. 24.

14Ibid. P. 16.

15Цзян Минань (姜明安). 论中国共产党党内法规的性质与作用 (Рассуждения о природе и использовании внутрипартийных постановлений Коммунистической партии Китая) // 中央纪委研究室 (Исследовательская группа ЦКПД КПК). 中国反腐败理论文选 (2012年度）(Избранные статьи по теории борьбы с коррупцией в Китае. Выпуск 2012 г.) Пекин:  Бэйцзин фанчжэн чубаньшэ, 2012. С. 391.

16Цзэн Дэбинь (曾德斌). Указ. соч.

17Винниченко О.В. и Ваганов А.М. К вопросу об определении статуса партийных актов в системе источников советского права // Вестник Тюменского государственного университета. 2012. №3. С. 204-209.

18中共中央关于全面深化改革若干重大问题的决定 (Решение ЦК КПК относительно углубления курса реформ и прочих важных вопросов): офиц. текст // Агентство Синьхуа. 2013. 15 нояб. // http://news.xinhuanet.com/politics/2013-11/15/c_118164235.htm.

19中国共产党第十八届中央纪律检查委员会第三次全体会议公报 (Коммюнике третьего пленума ЦКПД КПК 18-го созыва): офиц. текст // Агентство Синьхуа. 2014. 15 янв. // http://news.xinhuanet.com/politics/2014-01/15/c_118984441.htm

20Там же.

21China to streamline discipline supervision system (Online) // Xinhua News Agency. 2014.
15 Jan. // http://news.xinhuanet.com/english/china/2014-01/15/c_133047753.htm

22建立健全惩治和预防腐败体系 2013-2017 年工作规划 (План работы по созданию устойчивой системы наказания и предотвращения коррупции на 2013-2017 гг.): офиц. текст // Агентство Синьхуа. 2013. 25 дек. // http://news.xinhuanet.com/yuqing/2013-12/26/c_125917989.htm.

23Там же. Ч. 6. П. 4.

24Всеобщая декларация прав человека: офиц. текст. Ст. 9 // http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/declhr.shtml

25Liu Tienan investigated for taking bribes (Online) // Xinhua News Agency. 2013. 18 Aug. // http://news.xinhuanet.com/english/china/2013-08/18/c_132641025.htm

26http://weibo.com/luochangping

27China´s craze for online anti-corruption // Xinhua News Agency. 2012. 7 Dec. // http://news.xinhuanet.com/english/china/2012-12/07/c_124059507.htm

28Luo Changping: Journalist - China. Received the Integrity Award on 8 Nov. 2013. // Transparency International // URL: //http://www.transparency.org/getinvolved/awardwinner/luo_changping

29中华人民共和国刑法修正案（八） (Поправки №8 к УК КНР). Приняты 25 фев. 2011. Вступили в силу 1 мая 2011 // http://www.npc.gov.cn/npc/xinwen/2011-02/25/content_1625679.htm

30Crime and punishment for corrupt officials (Online) // China Daily. 2013. 29 Aug. // http://www.chinadaily.com.cn/china/2013-08/29/content_16928105.htm; The death penalty - a question of public opinion? (Online) // Global Times. 2011. 4 Nov. // http://gbtimes.com/life/death-penalty-question-public-opinion; China not to drop death penalty for corruption crimes: legislator// People’s Daily Online. 2010. September // http://english.people.com.cn/90001/90776/90785/7153588.html

31Crime and punishment for corrupt officials (Online) // China Daily. 2013. 29 Aug. // http://www.chinadaily.com.cn/china/2013-08/29/content_16928105.htm

32Whistleblowers protection key to anti-corruption // China Daily. 2013. 9 Aug. // http://www.chinadaily.com.cn/china/2013-08/09/content_16883313.htm

33China´s craze for online anti-corruption // Xinhua News Agency. 2012. 7 Dec. // http://news.xinhuanet.com/english/china/2012-12/07/c_124059507.htm