ENGLISHВасилий Небензя, заместитель министра иностранных дел России:
Владимир Федорович для меня был величиной недостижимой: заместитель министра иностранных дел - небожитель.
Владимир Федорович дал многим путевку в жизнь. Когда стоял вопрос о назначении нового руководителя Управления международных организаций, было несколько кандидатур, но по предложению Владимира Федоровича начальником был назначен Сергей Викторович Лавров. То есть он ему фактически выпрямил дорогу на олимп.
Владимир Федорович был человеком высокой интеллигентности, богатой эрудиции. Он был не только практиком международных отношений, но, можно сказать, и теоретиком. Из-под его пера вышло немало монографий на эту тему. Он умел слушать людей не только равных себе по должности, но и молодых, даже если был с ними не согласен, относился к ним с большим уважением.
Хотел бы зачитать приветствие министра иностранных дел Сергея Викторовича Лаврова участникам вечера памяти Владимира Федоровича Петровского:
Сердечно приветствую участников вечера памяти, приуроченного к 81-й годовщине со дня рождения видного отечественного дипломата Владимира Федоровича Петровского! Без малого полвека отдал дипломатической деятельности Владимир Федорович Петровский, пройдя путь от дежурного референта Постоянного представительства при ООН в Нью-Йорке до первого заместителя министра иностранных дел. В 1992 году он был назначен заместителем Генерального секретаря ООН, возглавив Политический департамент Секретариата Организации. А затем почти на протяжении десяти лет руководил Европейским отделением ООН в Женеве. На всех постах Владимира Федоровича Петровского отличали высокий профессионализм, энергия и целеустремленность, умение находить эффективное решение сложнейших задач. Его достоинства по праву отмечены соответствующими наградами. Выйдя в отставку, он продолжал вносить вклад в осмысление проблематики международных отношений, стал автором монографий. Его недавний уход из жизни болью отозвался в сердцах всех, кто его знал и с ним работал. Убежден, что вечер и экспозиция о Владимире Федоровиче Петровском, организованные Советом ветеранов министерства и Ассоциацией российских дипломатов, станут достойной данью его памяти.
Лавров С.В.
23 апреля 2014 года
Александр Бессмертных, президент Внешнеполитической ассоциации:
Я выступаю прежде всего как друг Володи, однокашник, мы вместе учились в МГИМО.
Для всех однокурсников, всех коллег Володя был особенным. Он обладал уникальными качествами, например совершенно удивительной памятью, помнил абсолютно все - например фамилии всех военных начальников от генералов до маршалов. Я однажды поинтересовался у него, откуда он всех помнит. Во-первых, природные способности. Во-вторых, он говорил, что во время войны книг не было и он читал газеты, где упоминались эти имена.
После окончания института мы встретились с ним в Нью-Йорке, в Секретариате ООН, на 35-м этаже, и оказались в одном кабинете. Мы были помощниками заместителя Генерального секретаря ООН по делам Совета Безопасности. Работали несколько лет вместе, поддерживая друг друга. Должность помощника не простая, она требует особых качеств и особых знаний.
Хотел бы отметить, что он был человеком абсолютной честности, исключительным русским интеллигентом. Он всегда был дружески настроен, улыбчив и готов помочь. Эта черта прошла через всю его жизнь.
Он очень любил литературу, искусство.
Петровский был хорошим аналитиком. Книги его - очень тонкие и глубокие, авторские, не переписанные с каких-то других документов. Он писал не только о международных организациях или глобальных проблемах, но и о США, был очень увлечен и вовлечен в анализ наших отношений с Соединенными Штатами.
Однажды в его жизни был такой «перекресток». Он касался Воронцова, меня и его: искали кандидата на пост министра иностранных дел. Воронцову предложили - он отказался, мне предложили - я отказался, Владимиру Федоровичу предложили - он отказался. Только Козырев согласился. Так что он не искал должностей, был глубоким, настоящим дипломатом, великолепнейшим другом, чудесным гражданином нашей России, честным, преданным и патриотичным.
Владимир Федорович навечно вошел в список выдающихся, настоящих дипломатов нашего государства.
Анатолий Адамишин, Чрезвычайный и Полномочный Посол:
Хотел бы рассказать пару случаев, которые связаны с Володей Петровским.
Однажды к нему пришли двое молодых людей и сказали, что один из них хотел бы работать в МИД. Владимир Федорович поговорил с ним и сказал, что не может рекомендовать его. Если бы он рекомендовал его, то часть истории пошла бы другим путем, потому что этим человеком был Миша Саакашвили.
И еще один случай. В 1986 году мы были выдвинуты на должность заместителей министра. Это было через год после того, как пришел Шеварднадзе. Свою роль в этом сыграл Чернобыль. Наши перестроечные лидеры увидели, что никому нельзя доверять в этом опасном чиновничьем мире, и начали постепенно собирать свою команду. Мы с Володей Петровским были в гордом ожидании, немного нервничали. Но наша с ним одиссея закончилась благополучно.
Михаэль Карлен Шашанка:
Счастлив присутствовать здесь. Володя был дорог моему сердцу. Я - гражданин Швейцарии, в настоящее время живу в Нью-Йорке. Хотел бы рассказать о своих взаимоотношениях с Владимиром. В 1993 году я был в Женеве, когда Владимир приехал туда работать. А позже, в 2002 году, когда Владимир Федорович был освобожден от должности в ООН, я стал его личным секретарем. Старался быть максимально полезным для его семьи в этот переходный период. А потом я стал генеральным секретарем неправительственной организации, которую возглавлял Владимир Федорович, - «Всесторонний диалог цивилизаций». У Владимира всегда была мечта привести мир к общему единению. И будучи дипломатом, он рассматривал диалог как ключи к воссозданию мира.
Несколько моих впечатлений о Владимире. У него была уникальная способность видеть все неповторимым человеческим взглядом, очень гуманным. Человеческое благополучие было центром его видения, забот и устремлений.
Я был свидетелем того, как благодаря Владимиру укреплялось влияние Женевы в качестве центра международных отношений. Он был подобен магниту, который притягивал положительно настроенных людей, события, мероприятия. И под его руководством офис в Женеве во многом преуспел. Он внес огромный вклад в отношения со Швейцарией. Проводя регулярные встречи, стимулировал работу различных агентств в ООН.
Он мечтал о том, чтобы Женева стала центром, куда приезжали бы люди с особыми знаниями и там могли бы делиться своими навыками и наработками. Изучая его корреспонденцию, я увидел, что многие лидеры приезжали в Женеву для того, чтобы улучшить свои профессиональные навыки.
Мое личное ощущение, что это была личность с огромными устремлениями улучшить мир. Врожденное чувство воли, искреннее желание достигать позитивных результатов в ходе переговоров, всегда придавали вес его собственным словам и сделали его другом многих людей.
Когда Владимир нас оставил, я почувствовал, что человечество потеряло личность, редкого лидера, который любил мир и служил ему на протяжении всей своей жизни с неподдельным энтузиазмом и надеждой.
Хотел бы напомнить об идее, которая родилась у друзей Владимира, написать книгу с выдержками из выступлений, интервью Владимира. Это будет очень интересно для настоящих и будущих дипломатов.
Александр Горелик, директор Информационного центра ООН в Москве:
Кофи Аннан, бывший Генеральный секретарь ООН, прислал специальное обращение участникам этой встречи, посвященное памяти Владимира Федоровича Петровского:
Дорогие друзья! Спасибо за предоставленную возможность присоединиться к вам, чтобы воздать должное жизненному пути необыкновенного человека. Владимир Петровский прожил полноценную и достойную жизнь. Он посвятил свою карьеру гражданской службе, сначала на благо народа России, а затем всего международного сообщества и Организации Объединенных Наций. Владимир был личностью, чье видение мира раскрывало веру в единое человеческое начало. Качество, которое встречается довольно редко. Живя в период, напряженный для международных отношений, он был в высшей степени дипломатом, решительным и последовательным сторонником диалога, ключевым участником в решении сложных дипломатических головоломок эпохи после холодной войны. ООН и интернациональное сообщество Женевы во многом находились под влиянием его идей о городе мира и разнообразия, где люди из всех уголков земного шара работают сообща во имя справедливого, более безопасного мира. Я уверен, что многие друзья и коллеги Владимира Петровского сделают все, чтобы продолжалась его работа и чтобы его видение открытого и всестороннего диалога между цивилизациями воплотилось в жизнь. Пусть его душа упокоится с миром!
Кофи Аннан
Генеральный секретарь ООН (1997-2006 гг.)
Игорь Халевинский, председатель Совета Ассоциации российских дипломатов:
Владимир Федорович действительно был гражданином мира, думающим о будущем. Помимо всего прочего он обладал талантами менеджера с большой буквы, которые применял работая в международных организациях. Такая компетентность пришла к нему не только потому, что он был талантливым человеком, но и потому, что прошел по всей иерархической лестнице международной дипломатии. Он четко представлял панораму деятельности не только ООН, но и всей системы международных организаций.
Теоретик-исследователь и практик. Благодаря своему видению он активно участвовал в работе по продвижению кадровых интересов Советского Союза, Российской Федерации, поскольку Россия располагала квалифицированными кадрами. В этом плане давал хорошие советы и делал разумные предложения. Если говорить о кадровой составляющей, когда в драматические времена Постпредство при ООН пришлось сокращать, он умело подошел к вопросу сокращения, чтобы не нанести ущерб действенности политики СССР.
После распада СССР, уйдя в отставку с поста заместителя Генерального секретаря ООН, он проявлял деятельное участие в проблемах СНГ, был личным помощником, советником Назарбаева по вопросам имиджа Казахстана по наращиванию опыта в международной сфере с новыми странами СНГ.
Обаятельный, интеллигентный человек, от него исходила позитивная энергетика, он навсегда останется в наших сердцах!
Александр Белоногов, Чрезвычайный и Полномочный Посол:
С Владимиром Федоровичем я познакомился осенью 1957 года в Нью-Йорке на сессии Генеральной Ассамблеи, которая была первой и для меня, и для него - с той лишь разницей, что я уже три года проработал в Центральном аппарате, а он приехал в ООН как стажер. Перед ним стояла задача - закрепиться и определиться. Но при том обаянии и способностях, которыми он обладал, закрепиться в нашем представительстве при ООН для него, думаю, не составило большого труда, что и определило магистральное направление всей его дальнейшей работы, на которой он проявил себя великолепно.
Длинные осенние вечера, которые мы часто проводили вместе, заложили основу для нашей взаимной приязни и дружбы, которые пронесли через всю жизнь. По-настоящему, однако, я узнал Володю, когда мы оба оказались в стенах Управления по планированию внешнеполитических мероприятий (УПВМ), в отделе Америки. Помню, как тогдашний начальник нашего управления, заместитель министра иностранных дел Семенов как-то во время одного из совещаний нас очень заинтриговал, сообщив, что отдел скоро пополнится чрезвычайно талантливым, знающим, перспективным человеком. Как потом выяснилось, речь шла о Петровском.
Мы проработали в этом управлении восемь лет. Это были очень интересные и плодотворные годы и в личном плане, и с точки зрения той работы, которую мы выполняли. Это было время советско-американских саммитов, многое тогда пересматривалось, переделывалось, искались новые подходы. И, конечно, для нас было очень неожиданно, когда 15 мая 1973 года четыре старших советника вдруг были назначены Андреем Андреевичем Громыко на должности главных советников. В те времена главными советниками назначались только убеленные сединами маститые дипломаты в ранге чрезвычайных и полномочных послов. А тут выскочила вперед четверка 30-летних ребят, среди которых были мы с Петровским. Это во многом определило нашу дальнейшую судьбу.
Володя, находясь в Нью-Йорке, накопил довольно большой аналитический материал по американской внешнеполитической деятельности. Как только он приехал в Москву, то загорелся идеей написать докторскую диссертацию. И начал это делать. А меня взял в осаду, чтобы я защитил хотя бы кандидатскую. В мои планы это совершенно не входило, но Володя в тактичной форме, но так настойчиво меня обрабатывал, что в конечном итоге я сдался. У меня в то время выходила в издательстве «Международные отношения» монография «Белый дом и Капитолий - партнеры и соперники». Володя доказал мне, что, сделав маленькие поправки, можно защитить кандидатскую диссертацию. Так он меня добил, за что я ему очень признателен. Без него я на этот шаг, наверное, не решился бы. Это говорит о том, что Володя очень по-доброму относился к своим друзьям.
Он прекрасно защитил в ИМЭМО диссертацию в 1975 году. Через пару лет вышла в свет монография с простым названием «Американская внешнеполитическая мысль». Потом он регулярно выпускал серьезные книги. Если бы жизнь как-нибудь повернула в другую сторону, если бы Володя встал на академическую стезю, он бы достиг в науке очень многого. Но все-таки для него всегда на первом месте была работа в системе МИД.
Второй этап, когда мы с ним вместе работали, связан с тем, что я нежданно-негаданно оказался постоянным представителем при ООН по вопросам Совета Безопасности, а он как замминистра курировал это направление. И здесь мы опять в течение четырех лет очень тесно сотрудничали. Это были интереснейшие годы и очень сложные и ответственные, потому что ООН после холодной войны находилась в довольно тяжелом состоянии, пришлось многое перестраивать. И Володя занимался этим очень активно. Мы встречались с ним на каждой сессии Ассамблеи. Он был очень популярным человеком. Иностранных делегатов привлекала его открытость, готовность говорить серьезно и с союзниками, и с противниками. Все ценили его способность полемизировать, но не переходить на личности, не отталкивать никого, всегда быть настроенным на позитив, на поиск каких-то развязок. И, конечно, все почувствовали в нем крупного специалиста, знатока своего дела. Он прекрасно говорил, находясь на трибуне, он прекрасно чувствовал себя во время пресс-конференций. Есть еще одно - он был своим в американских академических кругах, его активнейшим образом приглашали выступать в университетах, научных центрах. И хотя Володя всегда находился в цейтноте, он выкраивал время для того, чтобы выступать перед американцами и объяснять им нашу политику. И делал это мастерски, чему я много раз был свидетелем.
Особо хотел бы сказать об одной стороне нашей работы. Это было время, когда в разных концах планеты полыхали пожары войны. Они не только накаляли международную обстановку, они тянули из нашей страны огромные средства. Это были Афганистан, война между Ираном и Ираком, ангольская проблема, связанная с кубинским корпусом, проблемы Никарагуа и Камбоджи. Мы тогда занимались тушением этих пожаров. И мне хочется отметить тот вклад, который Володя вносил в это важное дело, потому что все, что касалось позиции Москвы, во многом зависело от того, кто лично отвечал в нашем министерстве за эти проблемы. Это был очень интересный и плодотворный и для меня, и для Володи период.
Когда меня отозвали в Москву и назначили заместителем министра, Шеварднадзе организовал нашу с Петровским работу на принципе взаимозаменяемости. Когда Володя уезжал, его вопросы переходили ко мне, и наоборот. Я занимался большим регионом - Афганистаном, Турцией, Ираном, Ираком, Ближним Востоком и всей Африкой. Проблем было много, очагов напряженности не меньше.
Нельзя не рассказать об эпопее, которая развернулась в связи с захватом Саддамом Хусейном Кувейта. Этот кризис был уникален тем, что на всех этапах все, что предпринималось для освобождения Кувейта, осуществлялось только с согласия Совета Безопасности. Это было достижением нашей политики и некоторых других государств, которые придерживались той точки зрения, что все вопросы должны решаться только через ООН. И, конечно, мы с Володей очень тесно взаимодействовали в этом вопросе. Однажды мы разъехались с ним как представители Президента СССР, с тем чтобы оценить позицию арабских государств. Мы одновременно с ним вернулись, вместе написали докладную записку, вместе потом провели пресс-конференцию.
Мы с Володей вместе очень много писали и по служебным делам, и по внеслужебным. Еще работая в УПВМ, вместе выпустили книгу, которая вышла в издательстве «Международные отношения» под названием «СССР - США: перестройка отношений». Поскольку тема была горячей, мы опубликовали ее под псевдонимами - Ал.Белов и Вл.Петров. Тогда нежелательно было выступать под своими фамилиями. В ней подводили итоги советско-американским саммитам, переговорам, которые завершились, определялись перспективные направления дальнейшей деятельности. И другую работу мы вместе с Володей написали - «Гегемонизм с эпохой в конфликте». Здесь мы были под своими фамилиями. Вместе написали вводную и заключительную части. Володя легко писал, хорошо формулировал, с ним приятно было работать не только потому, что он был прекрасным партнером, но и потому, что мыслили мы с ним одинаково. За все годы совместной работы на разных участках мы ни разу с ним по-настоящему не спорили, у нас были одни и те же взгляды, подходы.
Мне повезло с таким другом. Великолепный человек прожил интереснейшую жизнь, он многое отдал делу, которому служил.
Юрий Фокин, Чрезвычайный и Полномочный Посол:
Неожиданно, но есть что вспомнить. Думаю, что для каждого из нас очень полезно вспоминать имидж Володи в разных его ипостасях на разных этапах нашей параллельной жизни, начиная с того времени, когда Володя был третьим секретарем в Представительстве СССР при ООН, а ваш покорный слуга заявился для того, чтобы пройти практику в нашем представительстве. Затем, в 1960 году занял почти то же кресло, что и Володя, чтобы время от времени подставлять ему плечо.
Хочу подтвердить: он всегда оставался живым, симпатичным человеком, который сам себе сделал такую жену, а жена в самые сложные моменты умудрялась выводить Володю в кинотеатр. Это был дня него очень полезный период. Правда, Зорин Владимир Александрович, который, можно сказать, водил Володю за руку, и его супруга с удивлением смотрели на Владимира и спрашивали его: «Володя, это правда, что ты пишешь свои мемуары?» Володя умел отделываться шутками. Мы над ним тоже подсмеивались. Он спокойно все это воспринимал. И этот сугубо человеческий момент у Владимира Федоровича был очевиден. Анекдоты он не рассказывал, но какую-нибудь историю откуда-нибудь выкапывал. За тот коротенький период нашей совместной работы он в себя буквально влюбил, потому что вся «ребятня», которая работала с ним в одном кабинете Представительства СССР при ООН, видела, что самые серьезные вещи можно воспринимать нормально, спокойно.
Мы иногда вместе изучали творческие работы тогдашних наших художников. Не я один, а целый ряд его коллег научились ценить то искусство, которое попадало в Нью-Йорк. Володя, например, считал Бурлюка своим приятелем, а Бурлюк очень любил Петровских.
Володя много дней и ночей работал у А.А.Громыко в Секретариате, а это то заведение, через которое прошли многие из нас. Я бы высказал такую мысль: Петровский освоил так много у тогдашнего нашего коллектива и сумел накручивать на свои мозги так много знаний от А.А.Громыко, что в дальнейшем его работа в самых разных ипостасях дала очень много. Всякое случалось, но Владимир Федорович умудрялся работать с Шеварднадзе так, что мы смотрели на это и облизывались. Володя очень спокойно находил с ним общий язык. Правда, ему не раз приходилось расплачиваться за знания, талант, умение общаться.
Оглядываясь на его фигуру - на его способности, знания, умение строить отношения - нужно сказать, что мы, его коллеги, очень многому у него учились.
