Упрощенная HTML-версия
Январь, 2017
Ялта-2016
101
условлена именно этим трендом и часто представляет собой не что иное,
как бунт малых европейских государств, обнаруживающих утечку ресур-
са, а вместе с ней - и признаки растворения своего суверенитета на фоне
прежнего уровня своей социальной ответственности.
Отчего именно этот дизайн был положен в основу ЕАЭС, тоже более-
менее понятно. Очевидно, что ЕАЭС изначально замышлялся в качест-
ве транзитного коридора между Китаем и Европой и более серьезных
требований к своим участникам за пределами этого коридора не пред-
полагал - в силу чего и врожденные институциональные пороки ЕС не
воспринимались в качестве проблемы. Однако с тех пор реальность
заметно изменилась. Во-первых, Россия оказалась в режиме затяжной
санкционной войны с Западом, что стало заметным затруднением для
расширения транзакций любого рода, в том числе и торговых. Во-вто-
рых, обвалились цены на нефть, а вместе с ней девальвировался и рос-
сийский рубль, что заметно снизило инвестиционный потенциал всех
стран - участниц ЕАЭС - а значит, сильно растянуло во времени возмож-
ность обустраивания коридоров любого рода.
Невозможность реализации прежней конструкции, впрочем, не оз-
начает утери базовых смыслов ЕАЭС: последние должны быть попросту
реконцептуализированы. Так, место либерального проекта ЕАЭС может
занять ЕАЭС как союз производящих экономик, благо предпосылки для
этого, и достаточно серьезные, есть. Это и выпадение европейского им-
порта из структуры российского потребления вследствие «санкционной
войны» (по подсчетам ЕС, последний снизился почти на четверть, т. е. боль-
ше, чем на 100 млрд. долл. в год), это и рост стоимости рабочей силы в
Китае, что снижает выгодность экспорта китайских товаров, но дела-
ет выгодным вывоз производств, и это, наконец, сохранение странами
ЕАЭС, в первую очередь Белоруссией, промышленной инфраструктуры
и инфраструктуры подготовки инженерных кадров. Тем не менее все эти
соображения, как ни странно, пока остались незамеченными не только
российскими программами импортозамещения, но и руководством ЕЭК -
хотя последнее при наличии политических инстинктов просто обязано
было увидеть в них свой шанс.
Неготовность Москвы развивать функционал ЕАЭС естественным
образом побуждает остальных его участников маневрировать, нащупы-
вая возможности компенсировать потери последней пары лет вне Ев-
разийского союза. Столь же предсказуемым образом эти маневры будут
являться для Москвы раздражающим фактором, как минимум не укре-
пляющим межстрановое доверие. Не вызывает сомнения, что все эти