Как китайско-индийское экономическое сотрудничество влияет на конфликтный потенциал двусторонних отношений

Отношения Китая и Индии характеризуются совокупностью определенных экономических и политических факторов, которые отражают, с одной стороны, наличие положительной динамики в торговых вопросах и взаимодействии по проблемам глобального развития и международного многостороннего сотрудничества, а с другой - говорят о соперничестве двух стран в военно-политической сфере и их борьбе за региональное экономическое лидерство. Бывший советник премьер-министра Индии по национальной безопасности Шившанкар Менон подчеркивает, что, по сути, контакты между Китаем и Индией представляют собой отношения с элементами сотрудничества и конкуренции.

По его мнению, такая двойственность особенно заметна с точки зрения ключевых национальных интересов обеих стран. Так, они стремятся сотрудничать по вопросам безопасности и реформирования международного экономического порядка. Именно поэтому Индия была среди стран сооснователей Азиатского банка инфраструктурных инвестиций (АБИИ) и Нового банк развития БРИКС (НБР). Вместе с тем, отмечает Ш.Менон, между странами наблюдаются конфликтность в пограничном вопросе, неприятие Индией китайской инициативы «Один пояс, один путь» (ОПОП) и ее настороженность в отношении растущего военного присутствия Пекина в регионе Индийского океана. В этом контексте вопросы безопасности морского торгового сообщения являются хорошим примером двойственности китайско-индийских отношений. (Обе стороны привержены сохранению открытости морского сообщения, но при этом готовы противодействовать любым попыткам друг друга усилить контроль за акваториями, через которые проходят торговые пути.)

Однако благодаря объективной взаимной заинтересованности в укреплении торгового сотрудничества, совпадению интересов по вопросам реформирования международных финансовых институтов и усиления голоса «глобального Юга» в мировой экономике Китай и Индия скорее склоны к снижению уровня взаимной конфликтности, несмотря на сохранение некоторых негативных тенденций. К ним относятся региональная военно-политическая и экономическая конкуренция в Индо-Тихоокеанском регионе (ИТР)¹, а также периодические всплески военной активности на определенных участках спорной границы: Аксайчин (Индия относит его к части Ладакха штата Джамму и Кашмир) и Аруначал-Прадеш.

Цель исследования состоит в том, чтобы выделить особенные черты китайско-индийских экономических взаимоотношений, которые позволили бы говорить об их положительном влиянии на снижение уровня взаимной напряженности. Для этого будут рассмотрены ключевые элементы китайско-индийского сотрудничества в области торговли, на международных многосторонних площадках и в рамках продвижения интересов развивающихся стран. Одновременно предлагается анализ проблем, связанных с торговым дисбалансом и инвестиционной деятельностью, а также затрагивающих вопросы взаимного недоверия, экономической и политической конкуренции за региональное лидерство в ИТР.

Сотрудничество Китая и Индии в сфере торговли

Раджесвари Пиллай Раджагопалан из влиятельного исследовательского центра Observer Research Foundation (ORF, Индия) отмечает, что, хотя существует ряд факторов, которые негативно влияют на двусторонние отношения Китая и Индии, одним из основных положительных драйверов остается заметное укрепление торговых связей. В частности, Индия представляет для Китая значительные экономические и инвестиционные возможности. После мирового финансового кризиса 2008-2009 годов, когда сильно пострадавшие рынки западных стран стали менее привлекательны для Китая, он начал проявлять все больший интерес к азиатским экономикам, в том числе и Индии. В этой связи ежегодно увеличивающиеся показатели двустороннего товарооборота между Индией и Китаем являются свидетельством их более активного сотрудничества². Показательно, что за последние 25 лет экспорт Китая в Индию увеличивался в годовом исчислении в среднем на 18,5% (с 916 млн долл. в 1995 г. до 64,2 млрд долл. в 2020 г.), а экспорт Индии в Китай за тот же период рос на 16,3% (с 425 млн долл. до 18,5 млрд долл.), что выше, чем средние темпы роста торговли с другим ключевым партнером Индии - США, экспорт которых составлял 8,47 и 8,97% в обратном направлении³.

Индия занимает восьмое место среди крупнейших торговых партнеров Китая⁴, в то время как Китай начиная с 2008 года и вплоть до прошлого года оставался ведущим торговым партнером Индии. Однако в 2022 году незначительно уступил США, оборот торговли которых с Индией, вследствие стремительного восстановления после пандемии Covid-19 и медленного выхода из «ковидных» ограничений Китая, достиг рекорда в 157 млрд долларов⁵.

Об особой значимости торгового сотрудничества для двусторонних отношений Китая и Индии говорит тот факт, что даже на уровне политической риторики Пекин уделяет особое внимание этому вопросу. В прошлом году, когда по причине расхождения торговой статистики, по индийским показателям, Китай уступил место крупнейшего торгового партнера США, официальный представитель МИД КНР Чжао Лицзянь (2019-2023 гг.) подчеркнул, что, по статистике КНР, страна все же сохранила за собой лидирующее место среди торговых партнеров Индии⁶. По итогам прошлого года двусторонний товарооборот Китая и Индии увеличился на рекордные 8,4% - со 125 млрд долларов до 135,98 млрд долларов⁷.

Особенность структуры торговли двух стран состоит в том, что Индия в основном поставляет в Китай сырье и продукцию с относительно невысокой добавленной стоимостью, включая товары нефтяной, химической и сталелитейной промышленности, а также сельского хозяйства и рыбоперерабатывающей отрасли. Основными товарами, которые традиционно являлись ведущими в экспорте Индии в Китай, были хлопок, алмазы, а также медь, железная руда и органические химикаты. Индия много лет была вторым по величине экспортером алмазов в Китай⁸.

Китай, напротив, экспортирует в Индию более высокотехнологичную номенклатуру товаров, например электрические машины, компьютеры, оборудование и его компоненты, энергетическое оборудование (ядерные реакторы, котлы и др.), телекоммуникационную технику и электроприборы. Вместе с тем данная непропорциональность обусловлена объективными причинами и совпадает с общим трендом в развитии экономик Китая и Индии. Так, начиная с 1990-х годов в результате активного привлечения прямых иностранных инвестиций (ПИИ) и технологий китайский экспорт стал в целом более технологичным, чем индийский: доля высокотехнологичного экспорта (от общего объема экспорта) у Китая составляет около 30%, а у Индии - 7%⁹.

Индийские исследователи также выделяют проблему неравномерного развития экономик Китая и Индии как одну из причин низкой конкурентоспособности индийского производственного сектора. Например, развитие экономики Китая начиналось с сельского хозяйства, затем перешло к промышленности, а позже затронуло и сферу услуг. Однако в Индии развитие экономики фактически происходило сразу от сельского хозяйства к сфере услуг, практически минуя сектор промышленности. Иными словами, для увеличения экспорта и снижения торгового дефицита, по мнению индийских исследователей, целесообразнее направлять больше инвестиций в наиболее слабые секторы экономики Индии - обрабатывающую промышленность и инфраструктуру. Это будет способствовать привлечению большего объема ПИИ и, как следствие, приведет к расширению экспорта.

В 2018-2019 годах в Индию ввозилось 375 категорий товаров, из которых больше половины приходилось на Китай, включая 70-процентную долю электронной продукции¹⁰. Если изобразить китайско-индийскую торговлю в стоимостном выражении в долларах США в долях от их общей внешней торговли, то получится наглядная картина большей зависимости экономики Индии от Китая. Так, на Китай будет приходиться 5% экспорта Индии и 14% ее совокупного импорта, в то время как экспорт из Китая в Индию будет составлять 3% от общего объема экспорта, а импорт - менее 1%¹¹.

Китайские эксперты подчеркивают серьезную зависимость индийского рынка смартфонов от импорта из КНР. Например, в 2022 году производители мобильных устройств из Китая контролировали 63% рынка Индии. Аналогичная ситуация складывается и в фармацевтике: в то время как на Индию приходится производство 20% всех дженериков в мире, 70% активных компонентов для них поставляет Китай¹². Сильная зависимость индийского рынка от КНР наблюдается и в автомобилестроении.

В этой связи закономерно, что Индия испытывает хронический дефицит торгового баланса с Китаем, который также является и самым большим из всех торговых партнеров Нью-Дели. Посольство Индии в КНР отмечает, что увеличение дефицита торгового баланса с Китаем объясняется двумя основными факторами: «узкой товарной корзиной» и серьезными препятствиями для большей части индийской продукции сельского хозяйства и секторов, в которых Нью-Дели обладает высокой конкурентоспособностью, включая фармацевтику и сферу услуг, чтобы попасть на китайский рынок¹³. Говоря о последней, стоит отметить, что она же является одной из ключевых статей индийского экспорта в целом, и проблемы в поставке услуг в Китай негативно сказываются на отрицательном для Индии сальдо торгового баланса. По данным Министерства торговли и промышленности Индии, в 2021-2022 годах экспорт услуг страны (в том числе в секторах телекоммуникаций, компьютерных, информационных и бизнес-услуг) установил рекорд в 254,4 млрд долларов, увеличившись на 23,4%¹⁴.

Ряд исследователей отмечает, что важнее даже не сами тарифные ограничения, которые регулируются нормами Всемирной торговой организации (ВТО), а нетарифные ограничения, к числу которых можно отнести сложные таможенные процедуры, требования соответствия стандартам, длительные и непростые процедуры сертификации. Именно их часто называют индийские производители в числе самых серьезных препятствий для доступа к китайскому рынку. Между тем Индия также остается страной с одними из самых высоких среди крупных экономик торговых барьеров: средний применяемый тариф на условиях режима наибольшего благоприятствования в 2021 году составлял 18,3%, значительно увеличившись с 2014 года. Это стало прямым результатом усилий премьер-министра Индии Нарендры Моди по поддержке отечественных и иностранных компаний¹⁵.

Отмечается, что Индия прибегает к протекционистской политике повышения таможенных пошлин, ужесточения ценового контроля и усиления различных проверок, с тем чтобы достичь амбициозной цели расширения доли промышленного производства во внутренней экономике с 15% в 2014 году до 25% к 2025 году¹⁶. Реализации этих задач призвана способствовать объявленная в 2014 году Н.Моди программа «Делай в Индии» (Make in India). Кроме того, развитие торговли между Индией и Китаем сталкивается со многими другими преградами, включая языковой барьер, ограничения на перемещение рабочей силы и повышенные визовые требования.

К коренным проблемам повышения качества двусторонних экономических отношений китайские эксперты относят так называемых трех «внутренних демонов» индийской политической элиты (иньду чжэнцэ цзинин дэ «синь мо»): внешнеполитическое позиционирование Китая в качестве стратегического конкурента (чжаньлюэ цзинчжэнчжэ); неверная оценка и преувеличение роли торгового дефицита в качестве неизбежного «проигрыша» индийской стороны; неверное предположение, что в укреплении торгово-экономического и стратегического сотрудничества с США для подавления Китая Индия сможет заменить Пекин в качестве главной «фабрики мира» (шицзе гунчан).

Наметившаяся в последнее время тенденция на перенос части производства международных предприятий из Китая в Индию, обусловленная длительными ограничениями вследствие локдауна и усиливающимися трениями в американо-китайской «торговой войне», хотя и носит пока ограниченный характер, в перспективе может способствовать развитию внутреннего индийского производства и сказаться на снижении торгового дефицита с Китаем. Ожидается, что к 2027 году «Apple» увеличит производство своих смартфонов в Индии с 5 до 50%, что будет соответствовать масштабам их выпуска в Китае¹⁷.

Так или иначе, Р.П.Раджагопалан подчеркивает, что в целом торговое сотрудничество - это одна из тех немногих областей, где отношения Китая и Индии продвигаются вперед, несмотря на растущий дефицит двусторонней торговли. Отмечается также и значительный потенциал роста в таких секторах, как фармацевтика, информационные технологии и инфраструктура. Хотя Индия и Китай прибегают к определенным протекционистским мерам, рыночные силы и экономическая выгода часто перевешивают, что позволяет, например, китайским компаниям в сотрудничестве с местным бизнесом участвовать в инфраструктурных проектах на территории Индии, а также усиливать присутствие в некоторых секторах индийской экономики, включая энергетику.

Взаимодействие в рамках многосторонних механизмов в сфере экономики и устойчивого развития

Заинтересованность Китая и Индии в углублении экономического сотрудничества особенно заметна на уровне взаимодействия в рамках международных многосторонних площадок, включая АБИИ и НБР. Так, Индия является одним из крупнейших заемщиков, привлекая средства на цели развития и для обновления инфраструктуры. Выделение финансирования, например в рамках АБИИ, не представляется возможным без поддержки Китая, который является крупнейшим держателем голосующих акций. В 2020 году на Индию приходилось 25% всех выданных АБИИ займов¹⁸.

НБР был создан в 2014 году, а уже в 2015 году первым в истории президентом банка был назначен крупный индийский предприниматель, председатель «Infosys Limited» (вторая по величине индийская ИТ-компания) Кундапур Ваман Камат. В 2016 году, когда банк впервые начал осуществлять операции по финансированию проектов национального и инфраструктурного развития, Индия из всех пяти членов получила наибольший объем финансирования в размере 500 млн долларов¹⁹. По данным на 2019 год, банк одобрил 70 проектов во всех странах-членах, четверть из которых (18 проектов) стоимостью почти 7 млрд долларов приходится на Индию²⁰.

Некоторые исследователи также отмечают сотрудничество Китая и Индии на многосторонних площадках по продвижению интересов развивающихся стран, в том числе в области торговли и устойчивого развития. В частности, страны взаимодействуют в форматах «BASIC Countries» и «Like Minded Group of Developing countries». Первый представляет собой блок из четырех крупных новых индустриальных стран - Бразилии, Южной Африки, Индии и Китая, - образованный в 2009 году с целью согласования совместных действий на Копенгагенском саммите по климату. В 2010 году страны заявили о расширении сотрудничества и в других областях, в том числе было объявлено о совместной программе разработки спутников.

Все участники в целом разделяют позиции по сокращению объемов выбросов парниковых газов и привлечению средств, необходимых для борьбы с изменением климата. Например, на 26-й Конференции ООН по изменению климата в 2021 году министр окружающей среды Индии от имени «BASIC Countries» представил «Дорожную карту» по оказанию финансовой поддержки для развивающихся стран по борьбе с изменениями климата в размере 100 млрд долларов на период с 2021 по 2025 год. «Like Minded Group of Developing countries» является инструментом кооперации развивающихся стран на международных площадках с целью продвижения собственных интересов в области мировой торговли. Страны, объединяющиеся в данном формате, представляют более 50% населения мира и координируют свои действия в таких международных организациях, как ООН и ВТО.

Отдельного внимания заслуживает координация действий Китая и Индии по усилению представительства развивающихся стран на ведущих международных финансовых площадках. Так, например, обе страны традиционно выступают за реформирование Всемирной торговой организации (ВТО) и Всемирного банка, а также увеличение квот для развивающихся стран в Международном валютном фонде (МВФ) и совершенствование системы голосования с тем, чтобы их роль в международной монетарной политике стала более весомой. Вместе с тем вслед за усилением процессов региональной политической и экономической конкуренции между Китаем и Индией в ИТР Нью-Дели пытается привлечь к себе больше сторонников среди стран «глобального Юга» и выступает с критикой Китая, который якобы заманивает бедные страны в «долговой капкан». Подобная риторика звучала на онлайн-саммите «Голос глобального Юга» в январе 2023 года с участием более 120 государств афро-азиатского и латиноамериканского мира, в котором Китай не принял участие, хотя и был уведомлен индийской стороной.

Проблемы инвестиционного сотрудничества

Слабость динамики инвестиционного сотрудничества объясняется как сохранением политической напряженности двусторонних контактов вследствие пограничного спора, так и политикой Нью-Дели по усилению контроля за инвестиционной деятельностью со стороны ближайших соседей, принятой в апреле 2020 года²¹. Процедуры контроля за ПИИ стран-соседей были усилены, с одной стороны, чтобы избежать поглощений индийских предприятий, оказавшихся в сложной финансовой ситуации вследствие экономических проблем, спровоцированных Covid-19, а с другой - в связи с активизацией китайско-индийских политических трений, вызванных обострением пограничного конфликта. Хотя поправки в инвестиционное регулирование и затронули другие страны, включая Афганистан, Бутан, Мьянму, Непал, Пакистан и Бангладеш, которые теперь вынуждены получать специальное одобрение правительства Индии для осуществления любых проектов с привлечением ПИИ, считается, что данная мера в первую очередь направлена против Китая. В итоге в результате введенных ограничений Индия в прошлом году одобрила лишь 80 из 320 предложений о ПИИ со стороны китайских компаний²².

Объемы китайских инвестиций в экономику Индии остаются достаточно скромными: приток ПИИ из Китая в Индию в период 2014-2019 годов составлял примерно 360 млн долларов в год. Вследствие негативных экономических последствий от пандемии Covid-19 в 2020-2021 годах объемы инвестиций упали еще больше - до 200 млн долларов, что стало самым низким уровнем за последние несколько лет²³. По официальным индийским данным, за 2021 год инвестиции Китая в Индию сократились на более чем 68% (до 63 млн долл.), а индийские в Китай - на 47% (до 6,3 млн долл.), в то время как накопленные ПИИ Китая в Индию на конец 2021 года составили 5,4 млрд долларов, а индийские - 943,9 млн долларов²⁴.

Усиление контроля за китайским капиталом в Индии продолжилось и в 2022 году, когда правительство страны инициировало дисциплинарные разбирательства против более чем 400 руководителей финансово-бухгалтерских и правовых подразделений фирм за их предполагаемую роль в регистрации подставных китайских компаний в обход существующих норм. Тогда же многие китайские компании в сферах телекоммуникации, финансовых технологий и производства, работающие в Индии, подверглись проверкам налоговых органов по обвинениям в уклонении от уплаты налогов. Кроме того, китайские компании, якобы находящиеся в Индии для уклонения от уплаты налогов, обвинялись в сборе личных данных индийских пользователей для последующей передачи их властям КНР. Начиная с 2020 года Индия также продолжает расширять «черный список» китайских приложений, которые попадают под блокировку на территории страны: с первоначальных 59 из них, включая «TikTok» от компании «ByteDance» и некоторые программы «Tencent», ограничения коснулись более чем 300 подобных приложений в 2022 году²⁵, а в 2023 году к ним было добавлено еще 232 программы и веб-сайта²⁶.

Необходимо отметить, что, хотя различные ограничения и могут восприниматься как попытка снизить влияние китайского капитала (особенно после инцидента 2020 г. в районе Ладакха), они также являются частью более масштабной политики Индии по защите национального рынка от внешних участников, что неизбежно сказывается на инвестиционной привлекательности страны. Так, согласно Индексу экономической свободы за 2023 год, Индия находится на 131-м месте в мире и 27-м среди 39 стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Это связано со многими факторами, включая не очень привлекательный инвестиционный климат, а также большое количество формальных и неформальных барьеров. Например, правительство страны налагает определенные ограничения на иностранный капитал, связанные как с правом иностранного владения, так и с принадлежностью организаций, которые должны находиться только в собственности индийских граждан или компаний. В этой связи общемировая доля Индии в привлечении ПИИ в период с 2019 по 2021 год упала с 3,4 до 2,8%, тогда как доля Китая, напротив, выросла с 14,5 до 20,3%²⁷.

Так как инвестиционное сотрудничество значительно зависит от политической конъюнктуры, решением сложившейся проблемы пассивных темпов роста взаимных инвестиций может стать лишь улучшение общего климата двусторонних отношений. В случае эффективного развития существующих механизмов координации по пограничным вопросам, налаживания более доверительного политического сотрудничества и преодоления опасений индийской стороны по отношению к китайскому капиталу, а также большей открытости китайских компаний к сотрудничеству с индийскими контрагентами может последовать и улучшение инвестиционного взаимодействия в целом.

Проблема отрицательного торгового баланса Индии

Нью-Дели испытывает настолько серьезные опасения по поводу увеличения экономической зависимости от Китая, что даже на официальном уровне власти относят их к основным рискам для экономики страны. Китай и Индия неоднократно подходили к проблеме растущего дефицита торгового баланса и даже предпринимали ряд шагов к взаимной либерализации торговли. Так, в 2003 году Китай и Индия создали совместный межгосударственный диалоговый механизм - Группу (a Joint Study Group (JSG) по расширению торгово-экономического сотрудничества. В 2006 году, спустя 44 года после войны 1962 года, был открыт трансграничный торговый коридор через перевал Нату-Ла (расположен на индийско-китайской границе и соединяющий индийский штат Сикким с Тибетским автономным районом), на который сегодня приходится 80% всего объема приграничной торговли²⁸.

Начиная с создания в 2003 году JSG обе страны двигались в сторону большей экономической открытости. В 2005 году JSG подготовила отчет о китайско-индийском торгово-экономическом сотрудничестве²⁹, в котором содержались рекомендации о целесообразности заключения торгового соглашения между Китаем и Индией, охватывающего инвестиционное сотрудничество и торговлю товарами и услугами³⁰. Однако, как отмечают некоторые исследователи, продолжающаяся в течение длительного времени публичная дискуссия о растущем дефиците торгового баланса Индии с Китаем замедлила продвижение двустороннего соглашения о свободной торговле³¹. Как раз в период активной фазы переговоров о заключении регионального торгового соглашения (2005-2007 гг.) происходил экспоненциальный рост торговли между двумя странами и увеличивался дефицит торгового баланса.

В случае заключения торгового соглашения Индия могла бы значительно нарастить объемы экспорта в Китай. Для этого есть определенная экономически обусловленная целесообразность. При существующей тарифной структуре Индия способна реализовать только около 68% своего экспортного потенциала в Китай, в то время как Китай использует 86%. Это означает, что Индия могла бы увеличить экспорт в Китай на 32% за счет ликвидации существующих тарифных ограничений с его стороны, что, безусловно, позволило бы значительно сократить и торговый дефицит³².

Стороны пытались подойти к проблеме несбалансированной структуры торговли за счет возможности увеличения импорта со стороны Китая индийских товаров и услуг в фармацевтической и ИТ-отраслях. Что касается фармацевтического сектора, то длительный и сложный процесс лицензирования в Китае не позволяет индийским компаниям в полной мере закрепиться на его рынке. Однако в зависимости от изменения вектора двустороннего сотрудничества в сторону большей кооперации данная тенденция может измениться в будущем³³. Так, в 2018 году после успешных встреч лидеров двух государств - Си Цзиньпина и Нарендры Моди - для преодоления взаимной враждебности, усиленной пограничным конфликтом на плато Доклам летом 2017 года, начались переговоры об освобождении от тарифного регулирования 28 видов индийских медицинских препаратов³⁴. На 11-м заседании Совместной индийско-китайской группы по экономическим отношениям, торговле, науке и технологиям 26 марта 2018 года в Нью-Дели обе стороны подтвердили позитивные результаты предыдущих переговоров по заключению соглашения о зоне свободной торговли³⁵.

Однако в 2020 году произошло резкое изменение вектора переговоров, и в ответ на события в Ладакхе Индия стала заявлять о планах серьезно ужесточить регулирование импорта некоторых товарных позиций, включая активные медицинские компоненты, необходимые в том числе и для производства дженериков. Кроме того, в том же году премьер-министр страны Н.Моди заявил о планах сделать индийскую экономику полностью самодостаточной («Atmanirbhar Bharat Abhiyan» (self-reliant India campaign), не только в производственном плане, но и «громко заявлять о местной продукции» («local mein vocal» (vocal about local) для стимулирования потребительского спроса. Премьер-министр Индии также запустил совместную с Японией и Австралией Инициативу по обеспечению надежности цепочки поставок (Supply Chain Reliance Initiative), с тем чтобы увеличить экспорт Индии в эти страны. Это фактически является отражением более глобальных попыток Индии переориентировать свой экспорт в долгосрочной перспективе для снижения чрезмерной зависимости от Китая³⁶.

Сохранение политического недоверия между Китаем и Индией

Очевидно, что внушительный торговый оборот и экономическая целесообразность должны подталкивать Пекин и Нью-Дели к сохранению стабильности их отношений, несмотря на периодическую эскалацию пограничных споров. Одно из наиболее интенсивных начиная с войны 1962 года вооруженных столкновений между двумя странами произошло в июне 2020 года в районе Ладакха (северная часть Гималаев). Кризис на линии фактического контроля (ЛФК), которая заменяет отсутствие юридической демаркации и делимитации границы, привел к гибели 20 индийских солдат и не менее четырех китайских военнослужащих. С тех пор отношения остаются напряженными, несмотря на попытки политического и военного руководства нивелировать последствия обострения. В декабре 2022 года пограничные силы Индии и КНР снова столкнулись на границе в районе штата Аруначал-Прадеш. Инцидент удалось быстро урегулировать благодаря оперативному задействованию механизмов экстренного взаимодействия по дипломатическим и военным каналам.

Еще большему недоверию в китайско-индийских отношениях добавляют взаимные претензии двух стран к их региональной политике. Индия, в частности, опасается экспоненциального роста китайской военной и экономической мощи и постоянного расширения его влияния в Индийском океане и странах Южной Азии³⁷ за счет углубления всесторонних партнерских отношений в том числе с Пакистаном и Шри-Ланкой. Нью-Дели также обращает внимание и на растущее военно-стратегическое присутствие Пекина в зоне ее интересов: Китай строил и впоследствии получил в аренду глубоководный порт Гвадар в Пакистане, расположение которого позволяет Пекину отслеживать военно-морскую деятельность Индии в Аравийском море, а также наблюдать за американо-индийскими маневрами в Индийском океане³⁸. С настороженностью Индия подходит и к концепции «нить жемчуга» по цепи военно-морских объектов КНР по ее периметру. В этой связи введение в эксплуатацию в 2017 году (и последующее расширение в 2020 г.) первой и пока единственной военно-морской базы Китая за рубежом в Джибути вызывает еще больше опасений со стороны Нью-Дели.

Китай воспринимает оборонное и стратегическое партнерство Индии с США (особенно в рамках Четырехсторонней группы по безопасности с участием Австралии и Японии (QUAD) как военный союз, направленный на сдерживание его интересов в регионе и за его пределами, а также как явную угрозу китайским геополитическим интересам в Южной и Юго-Восточной Азии, а также акватории Южно-Китайского моря. Кроме того, QUAD, равно как и Индо-Тихоокеанские стратегии США и их союзников³⁹, воспринимаются как попытки подменить региональную многополярность Азиатско-Тихоокеанского региона на основе АСЕАН-центричности блоковыми структурами наподобие НАТО.

Активизация китайско-индийской конкуренции в ИТР заставляет Китай и Индию усиливать международные и региональные позиции, в связи с чем обе стороны стали еще более активно продвигать свои экономические интересы и модернизировать вооруженные силы, что вызывает рост взаимного недоверия⁴⁰. В 2022 году Индия поддержала Индо-Тихоокеанскую экономическую структуру (ИТЭС) под эгидой США, которая, согласно своим официальным целям, призвана содействовать многостороннему экономическому сотрудничеству в регионе. Однако, по мнению некоторых исследователей, фактически ИТЭС является ответом на геостратегическое и экономическое усиление роли Китая в ИТР⁴¹.

Индия, опасаясь дальнейшего ухудшения отношений с Китаем, начала усиливать процесс секьюритизации своих торговых связей с ним. Это вылилось как в ужесточении контроля за внешними инвестициями и увеличении количества импортных барьеров, так и негативно сказалось на желании страны участвовать в региональных интеграционных объединениях. В 2019 году Индия отказалась от присоединения к Всеобъемлющему региональному экономическому партнерству (ВРЭП) (объединяет страны - члены АСЕАН, Китай, Японию, Южную Корею, Австралию и Новую Зеландию), несмотря на предшествовавшие длительные переговоры и первоначально проявленный интерес. И хотя мотивы в основном сводились к опасениям увеличения конкуренции для индийских производителей со стороны потенциальных партнеров по ВРЭП, одной из наиболее весомых причин был ожидаемый рост уязвимости индийского рынка перед наплывом более дешевых китайских товаров.

Таким образом, представляется, что Индия планомерно идет на усиление контроля за китайскими инвестициями в качестве меры по снижению зависимости своего рынка от экономики КНР. Хотя при этом экономический разворот Индии от Китая к Западу сталкивается с различными препятствиями. В настоящее время Китай занимает центральное место в азиатских цепочках поставок, а расширение ограничений на импорт из Китая и отказ от участия во ВРЭП делают экономику Индии менее привлекательной для встраивания в глобальные цепочки добавленной стоимости.

Процесс секьюритизации экономических отношений с Китаем со стороны Индии еще раз свидетельствуют о том, что сохраняющаяся политическая напряженность препятствует раскрытию всего потенциала китайско-индийской торговли. Как отмечает в своем исследовании Вани Арчана из Индийского совета по исследованиям в области социальных наук (ICSSR), при условии действия между Китаем и Индией зоны свободной торговли и, как следствие, отмены тарифов и пошлин торговля товарами между ними стала бы более эффективной, а взаимный импорт по ряду позиций мог бы заменить более дорогостоящее внутреннее производство⁴².

Как подчеркивали некоторые индийские исследователи до 2020 года, Индия в целом рассматривала экономический подъем Китая как возможность для достижения собственных социально-экономических целей, так как она нуждается в китайском капитале и потребительском рынке для стимулирования внутреннего экономического роста⁴³. Вместе с тем стоит учитывать и тот факт, что взаимная либерализация рынков без сохранения механизмов по защите отечественных производителей могла бы иметь и обратный эффект на производственный сектор Индии, который стал бы фактически неконкурентоспособным перед лицом более выгодных предложений производителей КНР.

Некоторые индийские экономисты, включая Арвинда Панагария, отмечают, что дефицит торгового баланса не является экономически целесообразным обоснованием для дальнейшего ужесточения торговой политики страны по отношению к КНР, так как потери от этого превосходят потенциальную выгоду. По ряду товаров, которые Индия готова экспортировать в Китай, зачастую не получается согласовать приемлемую для обеих сторон стоимость. Соответственно, Нью-Дели перенаправляет их другим торговым партнерам, включая США, что, в свою очередь, приводит к положительному сальдо торгового баланса с ними. Иными словами, подчеркивает А.Панагария, чтобы сократить торговый дефицит с Китаем, Индии следует еще активнее расширять торговлю с другими партнерами, а не сокращать ее с Пекином, прибегая к торговым ограничениям⁴⁴.

Вместе с тем две ключевые проблемы китайско-индийской торговли, связанные с дефицитом торгового баланса и несбалансированностью экспортно-импортной структуры, не являются исключительно проблемой двусторонних экономических отношений Китая и Индии⁴⁵. Если проанализировать торговлю Индии с ее 25 ведущими партнерами, то положительное сальдо торгового баланса будет лишь с США, Великобританией и Нидерландами. А с остальными 22 странами (включая Китай, а также Францию, Германию, Республику Корея и др.) тоже наблюдается торговый дефицит. В этой ситуации главный вопрос скорее в том, что Индия не способна производить для внутренних нужд необходимое количество товаров и услуг наиболее эффективным образом и вынуждена компенсировать возникающий дефицит импортом из Китая⁴⁶.

В свою очередь, существующая взаимозависимость торговли, при которой Китай экспортирует в Индию высокотехнологичную продукцию, а импортирует товары с относительно невысокой добавленной стоимостью в экономической литературе, называется торговой комплементарностью. Она отражает степень соответствия профиля экспорта одной страны профилю импорта ее потенциального торгового партнера. Для количественного измерения используют индекс торговой комплементарности, который для Китая и Индии колеблется на уровне 0,6-0,7, отражая высокую степень взаимного совпадения компонентов двусторонней торговли, что объясняется схожестью структуры экспорта Индии и импорта Китая⁴⁷. По этой причине любое нарушение сложившегося баланса двусторонних экономических отношений вследствие политических разногласий становится невыгодным для обеих сторон. Серьезная зависимость Индии от импорта товаров из КНР и желание Пекина расширять доступ на обширный индийский рынок способно привносить элемент стабильности в китайско-индийские отношения, тем самым удерживая Пекин и Нью-Дели от чрезмерно агрессивных действий по отношению друг к другу.

Таким образом, китайско-индийское экономическое сотрудничество, несмотря на сохранение определенных проблем и дисбалансов, а также негативное влияние пограничного спора, в целом демонстрирует положительную динамику, благотворно влияет на общий характер их двусторонних отношений. Это побуждает обе стороны стремиться к сохранению экономической и политической стабильности с тем, чтобы избегать потерь от замедления торговой активности, разрыва производственных и логистических цепочек, а также снижения инвестиционной привлекательности и ухудшения делового климата, которые могут возникнуть в случае прямого военного столкновения.

Однако одновременно с этим по причине обострения пограничного вопроса и усиления региональной конкуренции, а также на фоне усугубления экономической зависимости Нью-Дели от Китая, роста дефицита торгового баланса для Индии и низкой активности взаимных инвестиций Индия стремится к секьюритизации экономических отношений с Китаем и диверсификации внешнеэкономических связей. Нью-Дели, в частности, ведет активные переговоры по взаимному снижению торговых ограничений с Великобританией, Канадой и Европейским союзом⁴⁸. В 2021 году впервые за последние десять лет Индия заключила соглашения о свободной торговле с Объединенными Арабскими Эмиратами и Австралией⁴⁹.

Вместе с тем даже имеющиеся проблемы в двусторонней торговле, связанные с пассивным развитием инвестиционного сотрудничества, отрицательным для Индии сальдо торгового баланса и чрезмерной зависимостью Нью-Дели от импорта продукции высокотехнологичных отраслей, не являются непреодолимым препятствием. Зависимость Индии от высокотехнологичной продукции из КНР хотя и отражает определенную слабость индийского производственного сектора⁵⁰, в то же время оказывается признаком комплементарности китайско-индийской торговли.

Отрицательное для Индии сальдо торгового баланса показывает не только существующие торговые препятствия с обеих сторон, но и отражает недостаточный уровень развития внутреннего промышленного потенциала Индии и при этом позволяет перенаправлять невостребованные в Китае товары на другие рынки, что выравнивает торговый баланс с иными партнерами Индии, в том числе и США. Отрицательное сальдо с КНР может быть нивелировано за счет увеличения экспорта продукции конкурентоспособных отраслей индийской экономики в Китай вследствие взаимного снижения тарифных и нетарифных ограничений, а также повышения общего уровня эффективности производства индийской экономики.

Представляется, что кардинального улучшения ситуации следует ожидать лишь в случае нормализации общего фона отношений двух стран, повышения уровня взаимного доверия и стабилизации приграничного вопроса. В целом значительные объемы двусторонней торговли, комплементарность экспортно-импортной структуры экономик обеих стран, важное место китайского рынка во внешнеэкономической деятельности Индии, динамичное сотрудничество в рамках международных финансовых институтов и многосторонних площадок могут способствовать снижению конфликтности двусторонних отношений.

Сегодня наблюдается движение в сторону большей конкуренции и стратегического соперничества Китая и Индии в ИТР. Вместе с этим чрезмерная экономическая зависимость Индии от Китая приводит к тому, что она вынуждена искать альтернативные направления внешнеэкономической деятельности, развивая отношения с другими ведущими региональными (АСЕАН, Австралия, США и др.) и внешними (включая ЕС, Великобританию, государства ЕАЭС, Канаду, Израиль, страны Персидского залива и др.) участниками.

Выход Индии из Всестороннего регионального экономического партнерства (ВРЭП) в 2019 году трактуется как ее открытое нежелание участвовать в азиатской экономической интеграции вместе с Китаем⁵¹ и опасениями Нью-Дели относительно наплыва более дешевых китайских товаров⁵². Одновременно подключение Нью-Дели к ИТЭС свидетельствует о ее стремлении диверсифицировать внешнеэкономические связи, чтобы снизить чрезмерную зависимость от КНР.

Таким образом, китайско-индийские экономические связи активно развиваются, несмотря на сохранение определенных торговых дисбалансов и негативного влияния на них со стороны периодических рецидивов пограничного спора. Укрепление торгово-экономической кооперации привносит определенный стабилизирующий элемент в китайско-индийские отношения, так как заставляет обе стороны ценить сложившуюся предсказуемость и избегать потерь от снижения торговой активности.

¹Под концепцией «Индо-Тихоокеанский регион» (ИТР) здесь понимается формирующееся макрорегиональное пространство с усиливающейся взаимосвязанностью политических и экономических процессов, протекающих от западного побережья Индийского океана до азиатской части Тихого, на котором ведущие региональные акторы, включая Китай, США и их союзников, а также Индия, находятся в состоянии активной конкуренции за региональное лидерство. На официальном уровне Китай выступает против Индо-Тихоокеанской стратегии США, направленной, по его мнению, на сдерживание как самого Пекина, так и других участников региональных процессов, с целью обеспечения своего собственного регионального доминирования / Ministry of Foreign Affairs, the People’s Republic of China. Wang Yi: The U.S. Indo-Pacific Strategy is Bound to Be a Failed Strategy. 05.22.2022. // URL: https://www.fmprc.gov.cn/eng/zxxx_662805/202205/t20220523_10691136.html

²Rajagopalan R.P. India-China relations: A new turn under Xi Jinping? // Chinese Foreign Policy Under Xi. Routledge, 2017. Р. 95-106.

³Observatory of Economic Complexity (OEC). China (CHN) and India (IND) Trade // URL: https://oec.world/en/profile/bilateral-country/chn/partner/ind

⁴Workman D. China’s Top Trading Partners. World’s Top Exports // URL: https://www.worldstopexports.com/chinas-top-import-partners/

⁵Here’s why 2022 became a historic year for India-US relations // The Economic Times // Dec 28, 2022 // URL: https://economictimes.indiatimes.com/news/india/heres-how-2022-became-a-historic-year-for-india-us-relations/articleshow/96563646.cms?utm_source=contentofinterest&utm_medium=text&utm_campaign=cppst

⁶China claims it is still India’s top trade partner as per its data, not US // The Economic Times. May 31, 2022 // URL: https://economictimes.indiatimes.com/news/economy/foreign-trade/china-claims-it-is-still-indias-top-trade-partner-as-per-its-data-not-us/articleshow/91924816.cms?from=mdr

⁷Imports and Exports by Country (Region) of Origin/Destination. 12.2022. General Administration of Customs of the People’s Republic of China // URL: http://english.customs.gov.cn/Statics/2d05960c-26ca-453b-b7b6-ce4d7af378b1.html

⁸Archana V. The potential impact of China-India free trade agreement on Chinese and Indian industries // China Economic Journal. 2019. Vol. 12. №3. Р. 297-315.

⁹Галищева Н.В., Рещикова М.С. Индийско-китайская торговля: история, современное состояние и перспективы развития // Экономический журнал Высшей школы экономики. 26 (2), 307-332.

¹⁰Krzysztof I. In Trade, China Has a Sharp Edge Over India, and Sharp Things Can Be Weaponized // The Diplomat. 28.03.2022 // https://thediplomat.com/2022/03/in-trade-china-has-a-sharp-edge-over-india-and-sharp-things-can-be-weaponized/

¹¹Misra U. Explained: Why China trade ban will hurt India more // The Indian Express. June 22, 2020 // URL: https://indianexpress.com/article/explained/india-china-trade-ban-explained-6465949/

¹²Чжанлянь. Чжунъинь нэнфоу цзян+хоа6+цюаньцю гунъинлянъоng шэнти? Чжунго цзайцы чэн иньду цзуйда маои хобань (Могут ли Китай и Индия создать симбиоз глобальных цепочек поставок G2+ или A6+? Китай снова стал крупнейшим торговым партнером Индии) // 17.04.2022 // https://www.163.com/dy/article/H56A58DK0512AE4K.html

¹³Embassy of India (Beijing, China) / Trade and Economic Relations // URL: https://www.eoibeijing.gov.in/eoibejing_pages/Mjg,

¹⁴Ministry of Commerce & Industry. May 4, 2022 // URL: https://pib.gov.in/PressReleasePage.aspx?PRID=1822664

¹⁵Greg Ip. India, Wary of China, Expands Trade Ties With the West // The Wall Street Journal. March 6, 2023 // URL: https://www.wsj.com/articles/india-wary-of-china-expands-trade-ties-with-the-west-7fda506e

¹⁶Razdan K. Yellen urges closer US-India ties to ‘diversify’ supply chains away from China ahead of G20 summit. South China Morning Post. Nov 12, 2022 // URL: https://www.scmp.com/news/china/article/3199375/yellen-urges-closer-us-india-ties-diversify-supply-chains-away-china-ahead-g20-summit

¹⁷Feng C. India’s share of global iPhone production forecast to match China’s by 2027 as Apple steps up supply chain diversification // South China Morning Post. Jan 5, 2023 // URL: https://www.scmp.com/tech/big-tech/article/3205673/indias-share-global-iphone-production-forecast-match-chinas-2027-apple-steps-supply-chain

¹⁸AIIB to step up lending in India; plans to approve loans worth USD 3 billion in next 12 months // The Economic Times // 30.07.2020 // https://economictimes.indiatimes.com/news/economy/finance/aiib-to-step-up-lending-in-india-plans-to-approve-loans-worth-usd-3-billion-in-next-12-months/articleshow/77258337.cms?from=mdr

¹⁹Xu X. New Development Bank Forging Ahead Despite Challenges // China Today. August 31, 2017 // URL: http://www.chinatoday.com.cn/english/report/2017-08/31/content_745373.htm

²⁰BRICS India. New Development Bank // URL: https://brics2021.gov.in/ndb

²¹Fox J. How is India Treating FDI Proposals Involving Chinese Entities? // India Briefing. August 18, 2022 // URL: https://www.india-briefing.com/news/india-fdi-policy-china-companies-associated-entities-security-concerns-approvals-25534.html/

²²ET Now Digital. India clears 80 FDI proposals involving Chinese entities. 06.07.2022 // URL: https://www.timesnownews.com/business-economy/economy/india-clears-80-fdi-proposals-involving-chinese-entities-article-92689187

²³Fox J. Op. cit.

²⁴Embassy of India in China. Trade and Economic Relations // URL: https://www.eoibeijing.gov.in/eoibejing_pages/MjQ,

²⁵India adds 54 more Chinese apps to ban list; Sea says it complies with laws // Reuters // URL: https://www.reuters.com/world/india/sea-owned-game-free-fire-unavailable-india-after-ban-chinese-apps-2022-02-15/

²⁶Phartiyal S. India Bans 200-Plus Chinese Mobile Apps in Boon for Paytm. Bloomberg. Feb 7, 2023 // URL: https://www.bloomberg.com/news/articles/2023-02-07/ant-backed-paytm-soars-after-report-india-banned-chinese-rivals?leadSource=uverify%20wall

²⁷Basha S. Is India ready to take China’s place in the global economy? That’s just wishful thinking // South China Morning Post. Mar 15, 2023 // URL: https://interaffairs.ru/virtualread/ia_rus/32023/files/assets/downloads/publication.pdf

²⁸Галищева Н.В., Рещикова М.С. Указ. соч.

²⁹На встрече в формате рабочей группы по данной инициативе в 2006 г. было окончательно согласовано техническое задание для подготовки пятилетнего плана расширения двустороннего сотрудничества. В октябре 2007 г. совместная рабочая группа подготовила технико-экономическое обоснование, в котором пришла к выводу, что китайско-индийское региональное торговое сотрудничество будет взаимовыгодным.

³⁰Bhattacharya S.K., Bhattacharyay B.N. Free Trade Agreement between People’s Republic of China and India: Likely Impact and Its Implications to Asian Economic Community / ADB Institute Discussion. Paper №59. Р. 31, P. 8-9. November 2006 // URL: https://www.adb.org/sites/default/files/publication/156696/adbi-dp59.pdf

³¹Kalirajan K. Will free trade agreement between India and China reduce India’s trade deficit? // Journal of Social and Economic Development. Springer. Р. 1-15 // URL: https://doi.org/10.1007/s40847-022-00203-2

³²Ibid.

³³Rajagopalan R.P. Op. cit.

³⁴Daniel E. China to exempt 28 drugs imported from India from tariffs // Pharmaceutical Technology. May 8, 2018 // URL: https://www.pharmaceutical-technology.com/uncategorized/china-india-import-tariffs/

³⁵Archana V. The potential impact of China-India free trade agreement on Chinese and Indian industries // China Economic Journal. 2019. Vol. 12. №3. Р. 297-315.

³⁶Dar A.A., Mehta S. A study of India China trade relations // International Journal of Political Science and Governance. 2020. 2(2): 10-14.

³⁷Киреева А.А. Роль и место Китая в системе международных отношений в Северо-Восточной Азии // Трансформация международных отношений в Северо-Восточной Азии и национальные интересы России / Под ред. А.В.Торкунова, Д.В.Стрельцова. Монография. М.: Аспект Пресс, 2019. С. 212-262.

³⁸Pant H.V. Rising China in India’s vicinity: a rivalry takes shape in Asia // Cambridge Review of International Affairs. 2016. Vol. 29. №2. Р. 364-381.

³⁹Kireeva Anna. The Indo-Pacific in the Strategies of the U.S. and Japan. Common and Distinctive Features, Implications for Russia // Russia in Global Affairs. July-September 2020. Vol. 18. №3. Р. 98-127.

⁴⁰Khan Z. China-India Growing Strides for Competing Strategies and Possibility of Conflict in the Asia-Pacific Region // Pacific Focus. 2016. Vol. 31. №2. Р. 232-253.

⁴¹Кунду Н.Д. Индо-Тихоокеанская экономическая структура: новый подход к региональному экономическому и торговому сотрудничеству. Международный дискуссионный клуб «Валдай». 07.12.2022 // URL: https://ru.valdaiclub.com/a/highlights/indo-tikhookeanskaya-ekonomicheskaya-struktura/

⁴²Archana V. The potential impact of China-India free trade agreement on Chinese and Indian industries // China Economic Journal. 2019. Vol. 12. №3. Р. 297-315.

⁴³Dar A. A., Mehta S. Op. cit.

⁴⁴The Hindu. Arvind Panagariya cautions against cutting trade ties with China. December 22, 2022 // URL: https://www.thehindu.com/business/arvind-panagariya-cautions-against-cutting-trade-ties-with-china/article66293308.ece

⁴⁵Misra U. Op. cit.

⁴⁶Ibid.

⁴⁷Галищева Н.В., Рещикова М.С. Указ. соч. С. 322.

⁴⁸Вместе с тем Индия все же достаточно осторожно подходит к вопросу открытия своего рынка, учитывая важность для планов национального развития в реализации программы Н.Моди «Делай в Индии». Так, например, договор о свободной торговле с Австралией предоставляет беспошлинный доступ к 70% тарифных позиций Индии через 10 лет, в то время как подобные соглашения обычно охватывают от 95% до 98% тарифных позиций / Greg Ip. India, Wary of China, Expands Trade Ties With the West // The Wall Street Journal. March 6, 2023 // URL: https://www.wsj.com/articles/india-wary-of-china-expands-trade-ties-with-the-west-7fda506e

⁴⁹Ibid.

⁵⁰Dar A. A., Mehta S. Op. cit.

⁵¹Mohan C.R. India Seeks to Escape an Asian Future Led by China. Foreign Policy // Jan. 23, 2022 // URL: https://foreignpolicy.com/2022/01/23/india-modi-china-west-trade-geopolitics/

⁵²Panda R. A Step Too Far: Why India Opted Out of RCEP // Global Asia. December 2019. Vol. 14. №4 // URL: https://www.globalasia.org/v14no4/feature/a-step-too-far-why-india-opted-out-of-rcep_rajaram-panda