ENGLISHНемецкому философу Гегелю приписывают известную мысль о том, что история повторяется дважды: первый раз в виде трагедии, второй - в виде фарса.
Правда, повторение истории далеко не всегда оборачивается безобидным, театральным эффектом, как в комедиях Мольера, а может быть трагическим и кровавым, как демонстрирует политика киевского режима на Украине, возродившего преступные идеологию, практику и символику нацизма.
Возникшая на западной границе России новая угроза при активном содействии стран НАТО, вызывающая в нашей исторической памяти параллели с картинами военного прошлого, была сочтена российской властью настолько серьезной, что привела к принятию решения о проведении специальной военной операции (СВО) на Украине с целью демилитаризации и денацификации киевского режима.
Напомним, что на Потсдамской конференции союзных держав - СССР, США и Великобритании (17 июля - 2 августа 1945 г.) было принято историческое решение (тем самым создан важный политический и юридический прецедент) о демилитаризации, денацификации, декартелизации и демократизации поверженной нацистской Германии [1].
Приговор нацизму, вынесенный Нюрнбергским международным трибуналом держав-победительниц, явился окончательным, без срока давности и без права на обжалование.
Искушение фашизмом
В исторической науке до сих пор, спустя почти 80 лет после окончания Второй мировой войны и разгрома держав фашистского блока, продолжаются академические дискуссии о генезисе явления фашизма и его идейного аналога - германского нацизма как исторического, социально-экономического, политического, психологического и даже культурно-цивилизационного феномена, оставившего неизгладимый след в трагической истории ХХ столетия.
Говоря об этих исследованиях в самом обобщенном виде, складывается впечатление, что сила восприятия величайшей трагедии прошлого, видимо, по закону угасания человеческой памяти и уходу в небытие непосредственных участников и свидетелей событий первой половины ХХ столетия стирается и все больше приобретает характер эдакого лишенного остроты и напряжения своего времени академического дискурса, где герои и антигерои великой исторической драмы в равной степени стали жертвами неумолимых событий и заслуживают всяческого сочувствия и снисхождения.
Помните, как роман «Война и мир» открывается сценой в аристократическом салоне мадам Анны Шерер, участники которой дружно проклинают «корсиканское чудовище» - генерала Бонапарта за расстрел герцога Энгиенского во рву Венсенского замка, а спустя несколько десятилетий во Франции императора Наполеона возведут в ранг национального героя, прах которого покоится в национальной усыпальнице под золоченым куполом собора Святого Людовика Дома инвалидов в Париже. Может ли история проявить снисхождение к кровавым деспотам и более поздних времен?
Признаки этого уже имеются. Достаточно привести в качестве примера вышедшую на Западе несколько лет назад квазиакадемическую работу, посвященную анализу «харизмы Гитлера», чтобы увидеть в этом достаточный повод для беспокойства [2]. Автор книги объясняет приход к власти нацистов в Германии в 1933 году магнетизмом личности их вождя, якобы загипнотизировавшего своей «харизмой» миллионы немцев и толкнувшего их в самоубийственную авантюру, которая завершилась полным крахом нацистского режима и его основателя и неисчислимыми страданиями для европейских народов, поддавшихся искушению фашизмом.
Сегодня во многом события следуют знакомому сценарию, хотя, как говорили на Руси, «и дым пожиже, и труба пониже». К власти на Украине после антигосударственного переворота и последующей серии незаконных выборов приходит человек из креативного сословия, правда, не художник, а комик-лицедей, который искусно играет заданную роль и пользуется бешеным успехом в западных канцеляриях, парламентах, салонах и аудиториях как поборник «свободы» и «демократии» и «борец с авторитаризмом». Верный своим традициям американский журнал «Тайм» в 2022 году называет Президента Украины Зеленского «человеком года».
Не будем забывать, что, пока Гитлер не раскрыл своих глобальных амбиций и не перешел к территориальным захватам, западные элиты рассматривали его как мессию и убежденного борца против коммунизма и защитника западной цивилизации от восточных варваров. Упомянутый журнал «Тайм» в номере за 2 января 1939 года поместил на обложке большой портрет «нового вождя германской нации» канцлера Гитлера и назвал его «человеком года». Спустя восемь месяцев Гитлер напал на Польшу и начал Вторую мировую войну.
Вождя же итальянского фашизма Бенито Муссолини в «западных демократиях» считали создателем «корпоративного государства» и отдавали должное его умению наводить железной рукой порядок в стране, подавлять рабочее движение и защищать интересы крупного капитала. Искушения не избежал даже такой опытный политик-демократ, как Президент США Франклин Рузвельт, который считал римского диктатора «порядочным человеком» в отличие от «вероломного» Адольфа Гитлера. Одно время в Лондоне, Париже и Вашингтоне даже рассчитывали на Италию Муссолини как на «противовес» гитлеровской Германии и не прочь были поиграть на территориальных противоречиях между Берлином и Римом, пока окончательно не сформировалась агрессивная фашистская «ось».
Интересно отметить, что склонность европейских элит полагаться на жесткие методы государственного и политического управления, на диктатуру сильных личностей и установленный ими железный порядок восходит, можно сказать, к началу 500-летнего господства Запада в мировых делах. Основоположник теории политического реализма «флорентийский секретарь» Никколо Макиавелли в начале XVI века считал, что в трудные для государства времена государю без диктаторских полномочий не обойтись, и в своем классическом труде «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия» восхищался умением правителей античного Рима держать свой народ в узде и силой подчинять своей власти другие народы. «Диктаторская власть всегда была полезна Римской республике и никогда не причиняла ни малейшего вреда», - утверждал он [3].
Искусство индоктринации народных масс, манипулирования общественным сознанием или, говоря проще, оболванивания и промывания мозгов разуверившихся и отчаявшихся граждан в интересах правящих элит тоже имеет глубокие мировоззренческие корни чуть ли не с античных времен. Старый философский спор, что первично - дух или материя, восходит к древнегреческому мыслителю Гераклиту, который после эпохи наивного материализма в эллинской Греции озадачился местом человеческого «я» в процессе мироздания и пришел к в выводу, что главное - это ни то, что есть, а как это «есть» мы себе представляем.
Оттуда, из глубин древности, пролегала долгая дорога к современным западным, прежде всего американским, концепциям «парсепций» - представлений (perceptions), якобы определяющих порядок вещей в противовес реальному миру. Большой мастер по части дезинформации и манипулирования общественным мнением Карл Роув, которому Джордж Буш-мл. был во многом обязан своим повторным избранием на пост Президента США, цинично говорил: «Мы [США] являемся сегодня империей, и, когда мы действуем, мы создаем нашу собственную реальность» [4].
Политические технологии, подмены понятий, «большая ложь», не без успеха используемые в гитлеровской Германии Геббельсом и его последователями на Западе, создавшими практику «фейковых» новостей, «альтернативных фактов» или «постправды», взяты на вооружение фашиствующим украинским Президентом Зеленским.
Фашизм как исторический феномен
Феномен зарождения фашизма как системы государственного управления, политической власти, экономической и социальной организации общества, образа мыслей элиты и идеологической индоктринации и зомбирования населения, а также комплекса агрессивных геополитических установок может быть правильно понят и объяснен только в контексте конкретной европейской и мировой истории конца XIX и первой половины XX столетий.
Это было сложное, переломное время в мировой истории, полное мрачных апокалиптических предчувствий, которое нашло отражение в глубоком пессимизме философской и социологической мысли, представленной Ф.Ницше, О.Шпенглером, З.Фрейдом. Стоит заметить, что племянник последнего - Э.Бернейз заложил в США основы мощной системы управления общественным сознанием - «связи с общественностью» (public relations).
С другой стороны, это было время безудержного технологического оптимизма, веры в безграничные возможности человеческого гения, пора уникальных открытий и изобретений, открывающая новые невиданные горизонты в развитии цивилизации, включая и создание страшных орудий смерти. Неслучайно период перед Первой мировой войной войдет в историю с подачи современных политологов как первая глобализация, прерванная Великой войной. Гибель океанского суперлайнера «Титаник», вершины технического прогресса того времени, явилась в известном смысле мрачным символом той эпохи.
Известный французский социалист Жан Жорес в канун войны оставил послание, которое сегодня звучит еще более злободневно, чем тогда, назвав Европу за ее самоубийственную, безрассудную политику и пренебрежение к собственным интересам «континентом дураков». Под влиянием последствий войны О.Шпенглер опубликует свой труд под говорящим названием «Закат Европы», в котором он во многом предвосхищал трагическую судьбу европейцев, ставших жертвами двух мировых войн [5].
В условиях всестороннего болезненного кризиса в европейском обществе заметно возрос спрос на сильную личность, мессию, которая придет и наведет должный порядок и спасет людей. Одним из тех, кто воспевал роль героических личностей в мировой истории еще до возникновения культа фашистского вождя, был англичанин Томас Карлейль, который словно перебросил мостик из XIX века в XX, когда утверждал: «Нет великого человека, который жил бы напрасно. История мира есть лишь биография великих людей» [6].
Западные элиты не любят вспоминать о глобальных кризисах, виновниками которых они были и которые привели к мировым войнам. Поэтому сегодня в академических кругах, обслуживающих их интересы, набирает силу тенденция рассматривать происхождение фашизма, особенно немецкого нацизма, в тесной связи с темными глубинами германской истории, ее склонностью к сильной власти, правлению «железом и кровью», наведению порядка методами насилия и жестокости, внешней экспансии и т. д.
Правда, стоит оговориться, что это слишком тенденциозное прочтение германской истории, явно призванное изобразить фашизм чуть ли не имманентным национальному характеру немцев, не выдерживает сопоставления с историческими фактами. На самом деле, как говорил советский вождь в канун победы в Великой Отечественной войне, «Гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ остается». Вопрос вопросов: суждено ли сегодняшним немецким политикам, уже сделавшим опрометчивый выбор под давлением пресловутой «атлантической солидарности» в ущерб собственным национальным интересам, доставить своим согражданам новые невзгоды?
Между тем фашизм все-таки категория конкретно-историческая, тесно связанная с довольно определенным этапом развития человеческого общества, появлением крупного капитала, его неуемными трансграничными амбициями, новой ролью великих держав, их постоянным стремлением к переделу и колонизации мира в свою пользу, а самое главное, разрушительным кризисом капиталистической системы.
Если бы не Первая мировая война, повлекшая за собой раскол мира на две враждебные системы и последующие страшные потрясения для мирового капиталистического порядка, поставившие под вопрос власть крупного капитала, то вполне вероятно, что фашизм как политическое течение мог бы и не возникнуть. Но свою роль сыграли страх правящей элиты Запада потерять свои позиции, усилившийся авантюризм, неспособность просчитывать последствия своих действий. Неслучайно одна из работ на Западе, посвященных Великой войне и приуроченных к 100-летию со дня ее начала, называлась «Лунатики» - о тех силах, которые ее развязали [7].
Как бы ни относились к коммунистической идеологии представители различных исторических школ в ХХI веке, но более обстоятельного и убедительного анализа природы фашизма, чем это было сделано на VII Конгрессе Коминтерна в 1935 году по свежим следам после прихода нацистской партии (НСДАП) к власти в Германии, как «диктатуры наиболее реакционных, наиболее шовинистических и наиболее империалистических элементов финансового капитала», пожалуй, нигде сделано не было [8].
Сегодня, скорее всего, кого-то покоробит слишком идеологизированный язык, но содержание этих оценок вполне выдержало испытание временем. Подтверждением тому служат работы западных историков, написанные после того, как фашизм в тайном союзе со своими покровителями и единомышленниками на Западе перешел от слов к делу и раскрыл свою человеконенавистническую сущность.
В международных антифашистских кругах существовала уверенность, отраженная в резолюции Коминтерна, что при правильной «постановке дела», то есть консолидации всех демократических сил, прежде всего коммунистов и социал-демократов, рвущимся к власти фашистам можно будет нанести поражение в результате успешной внутриполитической борьбы парламентскими или уличными протестными методами. Это оказалось большой иллюзией, которой чуть было не поддалось российское руководство, оценивая ситуацию на Украине, но вовремя пришло к выводу, что без внешнего военного вмешательства, специальной военной операции сломить хребет нацистам, как это произошло в результате героических усилий Красной армии в Великой Отечественной войне, не удастся.
О каких мирных методах борьбы с фашизмом можно было говорить в Германии, когда буквально сразу после прихода Гитлера к власти и устроенной нацистами знаменитой провокации - поджога Рейхстага - в тюрьмах и концлагерях оказались 250 тыс. коммунистов, включая главу КПГ Эрнста Тельмана, за которыми последовали социал-демократы, либералы и другие антифашисты, даже священники. Тем самым оппозиция была ликвидирована нацистами самыми кровавыми насильственными методами, и рассчитывать на успех внутреннего сопротивления режиму Третьего рейха, даже из числа прозападных сил, уже не приходилось. Оставался только один путь уничтожения фашизма - применение военной силы. Но этим своевременным действиям помешала разобщенность антифашистских сил и длительное потакание фашистским государствам со стороны будущих потенциальных союзников СССР во Второй мировой войне.
Кстати говоря, в свете последовавшего заблаговременно подготовленного мощного санкционного удара коллективного Запада по России после начала СВО легче понять нерешительность и колебания Сталина в отношении назревавшей гитлеровской агрессии против СССР. Несмотря на достаточное количество разведывательной информации, он, видимо, боялся, что любые действия на опережение с советской стороны могли вызвать «крестовый поход» всех объединившихся западных государств против СССР. Судя по всему, в новых исторических условиях, с учетом печального опыта прошлого, о чем не раз говорил Президент В.В.Путин, трезво взвесив неизбежные санкционные последствия, в Москве решили все-таки опередить события и нанести встречный удар, не дожидаясь готовящегося нападения с сопредельной стороны.
Фашизм как детище мирового кризиса
Мировая война, которую в момент ее окончания никто не называл «Первой», а называли «Великой», породила первый глобальный кризис системы мирового хозяйства и международного порядка. Вполне естественно, что больше всего пострадали страны, проигравшие войну, - так называемого «Четверного союза». С политической карты мира исчезли великие империи, веками задававшие тон в европейской политике, - Габсбургов, Гогенцоллернов, Османов. Не выдержала тягот войны и 300-летняя империя дома Романовых, павшая под ударами Февральской революции 1917 года. Через несколько месяцев в результате Октябрьской революции возникло советское государство - качественно новое явление в мировой истории.
Созванная победителями Версальская конференция с целью закрепить итоги мировой войны отличалась особой мстительностью и непримиримостью в отношении побежденных государств и приравненной к ним России. Особенно неиствовали французы, сводившие счеты с немцами за свое поражение во Франко-прусской войне и полувековую оккупацию Эльзаса и Лотарингии. Англосаксы - англичане и американцы, - традиционно приверженные политике «баланса сил», проводили более сдержанную линию, тем более что в расчет приходилось принимать появление в европейской и мировой политике опасного инородного тела - Советской России, угрожающего господству правящих элит мировой революцией.
Из этого клубка острейших внутренних и международных противоречий рождалась новая, поначалу недооцененная смертельная угроза - международный фашизм. Справедливо считают, что его колыбелью явилась Италия, где острота послевоенного социально-экономического кризиса достигла большой силы, а возможности сгладить его умеренными либерально-демократическими методами были весьма ограничены в силу исторической слабости правящей верхушки, ее традиционной разобщенности, политической незрелости трудящихся и запоздалого формирования единого национального государства. Как говорил немецкий канцлер Отто фон Бисмарк, у Италии отменный аппетит, но плохие зубы.
На фоне послевоенного кризиса в Италии востребованность «сильной руки», что называется, витала в воздухе. Дело было лишь за соответствующим идейным подкреплением нового порядка. Такой попыткой выхода из глубокого кризиса в интересах правящей верхушки стал итальянский фашизм, подкупивший демагогией и популизмом широкие слои населения. В 1919 году Муссолини, к политическому воспитанию которого приложили руку и российские анархисты, создал политическую партию - Итальянский союз борьбы (Fasci italiani di combattimento). Ее символом стал римский знак «fasci» - связка прутьев с боевым топором, означавший, что связку как силу сломать невозможно, а топор символизировал угрозу наказания. О великом имперском прошлом Италии должно было напоминать и обращение к вождю - дуче - от латинского dux ducis, что означает «лидер лидеров».
В 1921 году Союз трансформируется в Национальную фашистскую партию Италии. Новое понятие «фашизм» в политическом словаре XX века становилось популярным. Организованный фашистами-чернорубашечниками «поход на Рим» привел их к власти. И к концу 1920-х годов в Италии осталась всего одна партия - фашистская, идеология которой была близка нацистам в Германии, хотя и не разделяла присущих им расистских крайностей, особенно оголтелого антисемитизма. Гитлер даже считал Муссолини своим старшим братом и идейным единомышленником, что не мешало ему отводить Италии место младшего партнера Третьего рейха.
Сказанное не означает, что нацизм в Германии как аналог фашизма был импортирован из-за рубежа, а не возник самостоятельно на национальной почве в силу имеющихся объективных обстоятельств. Стоит отметить, что в большинстве случаев новая ультрарадикальная идеология наиболее активно приживалась среди европейских государств, поздно завершивших по меркам ХХ века путь объединительного государственного строительства и, видимо, вынужденных поэтому форсировать свое экономическое развитие и модернизацию авторитарными методами.
Ряд западных исследователей считают, что предпосылки для будущей суперцентрализации власти и ее вступления на путь внешней экспансии существовали в Германии уже после объединения страны вокруг Пруссии и создания Германской империи, но до поры до времени сдерживались общеевропейским «балансом сил» и реалполитик таких деятелей, как канцлер Бисмарк, а также весьма устойчивыми традициями немецкой парламентской демократии. Для ускорения развития указанных негативных тенденций и их перехода из альтернативных в разряд ведущих потребовались мощные факторы как объективного, так и субъективного порядка.
Среди них, безусловно, на первом месте была проигранная Германией война и вызванные ею долговременные катастрофические последствия для всего немецкого социума - от большого бизнеса, промышленников и финансистов, потерявших капиталы, колонии и рынки, до миллионов солдат, вернувшихся с фронта и влившихся в армию безработных. Особенностью той общеевропейской войны было то, что союзные войска оставили нетронутой территорию Германии и не нанесли материального ущерба ее хозяйству, что сохранило на будущее потенциал военной промышленности.
Правда, Версальский договор существенно сократил территорию довоенной Германии, резко ограничил ее вооружения и численность рейхсвера и наложил неподъемные репарации на немецкую экономику, а по сути дела, на всех немцев. А самое главное, Версаль стал символом национального унижения немцев и действенным средством возбуждения радикалами националистических страстей и реваншистских настроений. Когда леди Астор, известную в английских светских кругах своими профашистскими симпатиями, журналисты как-то спросили, где родился Гитлер, она не без злой иронии ответила: «В Версале».
Ситуацию усугубили разразившаяся в Германии в 1920-х годах гиперинфляция, вызвавшая обнищание трудящихся, и последовавший мировой экономический кризис 1929-1933 годов, создавшие социальные условия для свертывания демократии и прихода нацистов к власти. Растерянный, обнищавший и разочарованный в веймарских политиках немецкий обыватель, обычно осторожный и консервативный в своих политических взглядах, был готов вручить судьбу Германии откровенным авантюристам и экстремистам.
Нацистская партия и ее вождь никогда бы не пришли к власти в крупнейшей стране Европы, если бы в то смутное, раздираемое классовыми противоречиями межвоенное время им не благоволили бы Лондон и Вашингтон и примкнувший к ним после изрядных колебаний Париж, а верхушка немецкого капитала не уверовала бы в их способность вернуть Германии былое могущество и захватить новые территории на Востоке. Фактор антикоммунизма и борьбы с Советским Союзом имели также едва ли не решающее значение для поддержки нацистов, их умиротворения и молчаливого одобрения их преступной программы. В Послании Федеральному Собранию 21 февраля 2023 года Президент В.В.Путин отмечал: «В 30-е годы прошлого века Запад фактически открыл нацистам путь к власти в Германии» [9].
Ядром этой программы стал оголтелый расизм как крайняя форма национализма и шовинизма и агрессивный имперский реваншизм с целью восстановления утраченной германской мощи. По сути, две эти идеологемы - одна для внутренней консолидации нации на основе расовой общности, а другая для обоснования внешней экспансии с целью завоевания жизненного пространства на Востоке (Lebensraum) - стали альфой и омегой гитлеровской завоевательной политики.
Расовая теория в развитие идей социал-дарвинизма пользовалась большой популярностью в Европе на рубеже ХIХ и ХХ веков и, по существу, легла в основу «цивилизаторской миссии» западного колониализма, которую воспел в известной поэме «Бремя белого человека» («The White Man’s Burden») англичанин Р.Киплинг. Британский социолог М.Манн в одной из своих работ пишет: «Социал-дарвинизм, помноженный на современную биологию, медицину, социологию и психологию, породил расово-генетические представления о человеческом прогрессе. Многие уверовали в то, что немцы или англичане генетически отличаются от славян или евреев, что одна раса может превосходить другую и что такие социальные проблемы, как преступность или психические расстройства, можно искоренить методами евгеники в рамках борьбы за «чистоту расы» [10].
Гитлер не изобрел антисемитизм, который был широко распространен в Европе того времени, особенно на ее севере. Экс-премьер-министр Нидерландов Рууд Любберс, занимавший данный пост 12 лет, рассказывал автору этих строк, что если в Бельгии и Франции местные приспешники нацистов сдали в руки палачей 40-45% всех евреев, то в Голландии эта цифра достигала 80%, особенно в Амстердаме, где до войны находился главный европейский алмазный центр, перекочевавший после истребления местных евреев-ювелиров во фламандский Антверпен. Кстати говоря, легендарную Анну Франк, трагической судьбе которой в Амстердаме посвящен целый музей, сдал гестапо сосед-голландец. Об антисемитизме поляков высказался бывший премьер-министр Израиля Ицхак Шамир: «Они впитывают его с молоком матери».
Гитлер довел антисемитизм до поставленного на поток физического истребления евреев с применением современных технических средств, правда, не сразу, а после людоедского решения 15 высших чиновников Третьего рейха на конференции в Ванзее 20 января 1942 года об «окончательном решении» еврейского вопроса. До этого нацисты занимались с большой выгодой для себя конфискацией еврейских активов, погромами и осуществлением различных несостоявшихся проектов изгнания евреев из Германии в целях «чистоты расы». На международной конференции во французском Эвиане (июль 1938 г.), созванной с целью обсуждения проблемы еврейских беженцев, западные державы не проявили интереса к облегчению их участи и тем самым стали в известной степени пособниками назревающего геноцида еврейского народа.
Что касается темных глубин психики Адольфа Гитлера, то параноидальным комплексом ненавистника евреев он страдал задолго до прихода к власти и никогда не скрывал этого от близко знавших его людей. Один из них - Ганс Менд служил вместе с будущим диктатором в одном полку во время Первой мировой войны и вспоминал, как Гитлер обычно с нескрываемой злобой и ненавистью затрагивал еврейскую тему. «Он проклинал еврейских банкиров и говорил, что, если бы он был у власти, он бы освободил германскую расу от еврейских паразитов и отправил бы этих расовых загрязнителей и человеческих эксплуататоров в Палестину», - писал Менд в своих мемуарах [11].
Другой этнической группой, которая подлежала уничтожению, были славяне. Согласно плану «Ост» в Советском Союзе предполагалось оставить не более 30 млн человек, с тем чтобы освободить территорию для немецкой колонизации. В борьбе против славян для гитлеровцев переплетались как исторические мотивы походов тевтонских рыцарей на Восток, так и идеологические и грабительские цели борьбы с коммунизмом и захвата жизненного пространства для его последующего экономического освоения [12]. В России до сих пор продолжается работа по установлению фактов геноцида советских граждан на оккупированных гитлеровцами территориях СССР и вынесению мотивированных судебных решений.
Украина: сигнал тревоги и предостережение
В полюбившемся нашим зрителям старом телесериале «Семнадцать мгновений весны» автор сценария, талантливый советский писатель Юлиан Семенов говорит устами шефа гестапо, махрового нациста Генриха Мюллера: «Как только где-нибудь вместо слова «здравствуйте» произнесут «хайль» в чей-то персональный адрес - знайте, там нас ждут, оттуда мы начнем свое великое возрождение!»
История не повторяется зеркально, и сегодня, во времена политического плюрализма и коллективной ответственности, едва ли можно ожидать, что фашизм будет представлен обязательно чьим-то персонифицированным образом. Неофашизм образца XXI века - это скорее попытка возрождения старого контента, нежели внешней формы, попытка реанимации полузабытого старого под видом нового. Украина сегодня - это эксперимент, на который с надеждой смотрят некоторые соседние страны, прежде всего Прибалтики, где наследие проигравших войну нацистов воспринимается в правящей верхушке с особой ностальгией как личная трагедия своих предков. Поэтому важно, пока болезнь не разрослась и вновь не захватила умы колеблющихся масс, положить ей конец.
Не будем забывать, что при своем зарождении и первых шагах фашизм, пока полностью не разоблачил себя, обладал большой притягательной силой и будоражил воображение элит многих стран не только в старой Европе. Коллаборационизм, вера в победу «нового порядка» под руководством немецкого фюрера имели глубокие корни и многочисленных сторонников даже в странах с устойчивыми традициями буржуазной демократии, не говоря уже о вечно политически мечущихся и старающихся «не прогадать» в выборе пути странах Восточной Европы.
В статье для американского журнала «The National Interest» Президент России В.В.Путин в числе известных предателей-коллаборационистов назвал французского маршала Ф.Петена, советского военачальника А.Власова, лидера украинских националистов С.Бандеру и норвежского правителя В.Квислинга. «Их приспешники и последователи… - утверждает президент, - предатели и палачи» [13]. Этими именами, конечно, не исчерпывается черный список пособников фашистов, из которых далеко не все оказались на скамье подсудимых после войны.
В то судьбоносное время задача оказаться «на правильной стороне истории», в лагере победителей не давала покоя мировой элите и служила поводом для ее раскола в отдельных странах. После победы антигитлеровской коалиции во Второй мировой войне об этом не любили вспоминать, но сторонники и пособники фашистов, вплоть до активно действующих партий и групп, были практически во всех «западных демократиях», включая главные из них - США, Францию и Великобританию.
Даже после разгрома немцами Франции в июне 1940 года и переустройства всего европейского «баланса сил» такие известные американские политические деятели, как Д.Ф.Даллес, будущий госсекретарь США, или Дж.Кеннеди, посол в Лондоне и отец будущего Президента США, продолжали призывать Белый дом к «умиротворению» Гитлера и требовали найти с ним «общий язык». В Великобритании пронацистская партия «Британский союз фашистов» во главе с О.Мосли действовала совершенно открыто и пользовалась покровительством королевского двора, пока новый премьер У.Черчилль твердой рукой не положил конец ее деятельности и не отправил в тюрьму до конца войны ее предводителя. Политический дневник главного идеолога НСДАП А.Розенберга полон примеров активной работы Берлина по привлечению на свою сторону профашистских сил стран Восточной Европы - Венгрии, Румынии, Болгарии, а также Финляндии и прибалтийских государств [14].
Особое место в подготовке войны Германии против СССР и планах по его колонизации занимала советская Украина - европейская житница. Ставка делалась на ее западную часть, где и после присоединения к Советскому Союзу в 1939 году были сильны ультранационалистические настроения, заложенные еще во времена Австро-Венгерской монархии и усилившиеся после Гражданской войны в России, когда регион принадлежал панской Польше.
Часть нацистских главарей, включая самого Розенберга, носилась с мыслью о создании формально независимого украинского государства, находящегося в вассальной зависимости от Германии. Но Гитлер был категорически против даже фиктивной независимости славян в любой форме и подавил в зародыше эти планы в своем окружении. Украинским националистам в «походе Германии на Восток» отводилась незавидная роль прислужников Третьего рейха и его спецслужб по части кровавых дел, зачистки территорий от «расово неполноценных элементов», прежде всего поляков и евреев, с чем они активно справлялись. Кровавый путь организованной в 1943 году 14-й гренадерской дивизии СС «Галичина» вплоть до ее разгрома Красной армией под Бродами в конце войны тщательно задокументирован и хорошо известен благодаря опубликованным архивам ФСБ.
Западноукраинский национализм, создавший свою политическую организацию и ее военный сегмент (ОУН-УПА) и провозгласивший своей идеологией так называемый «интегральный национализм», близкий по духу расовой теории фашистов, канонизировавший своих главарей (Е.Коновальца, С.Бандеру, А.Мельника, Р.Шухевича и др.), оказался исключительно живучим и устойчивым. Бежавшие на Запад и получившие там поддержку бывшие пособники нацистов сменили хозяев, но продолжали вынашивать те же цели в ожидании подходящего исторического момента.
Незадолго до распада СССР мне довелось в составе официальной делегации побывать в Канаде и встретиться с мэром города Виннипега, столицы провинции Манитоба, крупнейшего производителя зерна. Мэр - этнический украинец, предки которого еще в ХIХ веке в поисках лучшей доли перебрались за океан, шутя рассказывал, как, высадившись на побережье, они побрели на Запад пустынной страны и, когда у них закончились деньги, решили остановиться. Так, Манитоба стала их новой родиной. Коснувшись тогда еще советской Украины, он грустно признался, что там, даже в западных областях, никто уже не говорит по-украински, если не считать ломаный «суржик», а чистый украинский язык сохранился только у эмигрантов за рубежом. Правда, советская власть никогда не занималась языковыми гонениями, а наоборот, поощряла знание родного языка в национальных республиках. Но так было во времена СССР. После его распада ситуация кардинально изменилась.
Мощные украинские диаспоры в США и Канаде, тон в которых задавали радикальные националисты - многие из них с фашистским прошлым, - стали центрами идеологической и политической подготовки превращения Украины в анти-Россию. Процесс этот получил действенную материальную поддержку со стороны США и других стран НАТО, по сути, повторивших свой довоенный опыт вскармливания германского фашизма и подталкивания его против Советского Союза.
Еще в 1959 году американский Конгресс принял так называемую резолюцию «О порабощенных народах», которая ставила перед исполнительной властью задачу по расчленению Советского государства по этническому принципу и в которой особое место отводилось сепаратизму в самой крупной республике в составе Союза - Украине. В подготовке и принятии резолюции, ее последующем практическом применении важную роль сыграл один из руководителей двухмиллионной украинской диаспоры в США Л.Добрянский, дочь которого занимала пост заместителя главы Госдепартамента в администрации Президента Дж.Буша-мл.
Согласно откровениям высокопоставленных чиновников Госдепартамента, к моменту антигосударственного переворота на Украине 2014 года, осуществленного при полной поддержке Вашингтона, Лондона, Парижа и Берлина, только США потратили на взращивание украинского национализма 5 млрд долларов.
К возрождению нацизма на Украине на Западе относятся весьма снисходительно. При этом они закрывают глаза на нацистскую символику, увековечивание памяти бандеровских вождей, воспитание детей и молодежи в духе крайнего национализма, ссылаясь на то, что украинский Президент Зеленский - еврей и якобы никак не может быть покровителем нацистов и уж тем более разделять их убеждения.
Между тем запрет политических партий и оппозиционных средств массовой информации, расцвет экстремистских, террористических организаций и их интеграция в государственный аппарат, аресты и убийства неугодных политических деятелей, законодательное лишение прав этнических меньшинств, прежде всего русскоговорящего населения, напоминающие нацистские шабаши костры из русскоязычной литературы, пропаганда украинской исключительности и оправдание насилия в отношении всех инакомыслящих, гонения на свободу вероисповедания, военные преступления в отношении населения на востоке страны - все эти факты говорят о том, что на Украине под неусыпным контролем западных кураторов сформировался антидемократический, тоталитарный, неонацистский политический режим, отличающийся особой жестокостью и непримиримостью к своим внутренним и внешним оппонентам.
В этих условиях купирование возникшей неонацистской угрозы силовыми средствами, пока эта угроза не вышла за национальные рамки и не приобрела более широкие масштабы, стала настоятельной задачей для России, которая обладает особой чувствительностью к трагическим событиям прошлого, вынесла основную тяжесть борьбы с фашизмом и заплатила за победу в ней огромную цену.
Можно только удивляться тому, насколько скуден и ограничен для США и их европейских союзников оказался выбор вариантов для борьбы с «непокорной» Россией, последовательно выступившей против американского доминирования и навязываемой ей и всему миру западноцентричной модели цивилизационного развития под видом «мира, построенного на правилах». На этот раз роль тарана против России предназначалась воспитанной в пронацистском духе Украине, власти которой пренебрегли жизнями своих граждан в угоду чужим интересам.
Удивительно и то, что вновь выбор пал на разоблаченные и осужденные в Нюрнберге, казалось бы, раз и навсегда преступные методы, расовые теории и дискредитированные историей смыслы и символы, которые уже однажды чуть не довели до гибели западную цивилизацию. В связи с этим весьма актуален вопрос, является ли спровоцированный Западом конфликт на Украине с возрождением призрака неонацистского государства чем-то случайным, единичным и локально токсичным или человечество вновь сталкивается с проявлением заразной застарелой болезни под названием нацизм, способной разрастаться и вглубь, и вширь.
Думается, что и в этот раз все будет зависеть от глубины и масштабов нарастающего кризиса системы правления коллективного Запада и способности западной транснациональной элиты его преодолеть методами, не выходящими за рамки демократического правового государства. Украина, даже если неонацистский бунт в ней будет окончательно подавлен, дает очень опасный сигнал и предостережение, свидетельствующие о готовности коллективного Запада, связанного, как никогда, тесной круговой порукой, прибегнуть к крайним средствам борьбы ради сохранения своего особого привилегированного положения в мире.
Современный системный кризис за свои многоплановость и многосторонность уже получил название «поликризис». Речь идет о назревающей смене парадигмы технологического уклада и связанном с этим переходе к более демократическому, справедливому и сбалансированному многополярному миропорядку. В прошлом такие переходные периоды всегда отличались большой турбулентностью, обострением внутри- и межгосударственных противоречий и, как правило, всей своей тяжестью ложились на плечи широких слоев населения, усугубляя социальное неравенство, вызывая кризис доверия к власти и усиливая раскол в обществе между гражданами и правящей элитой.
Конечно, нельзя ставить знак равенства между межвоенным периодом прошлого века и сегодняшним днем. Нарастание кризисных явлений в нашем столетии происходит после относительно длительного благополучного этапа так называемой «счастливой глобализации», последовавшего за окончанием холодной войны и мирным преодолением межсистемных противоречий. Его характерной особенностью на Западе явилось то, что население привыкло к сравнительно высокому уровню жизни и незыблемости гражданских прав и свобод и, это видно уже сейчас, весьма болезненно относится к любым попыткам их свертывания.
Вопрос вопросов: как далеко будут вынуждены зайти правящие элиты по пути «закручивания гаек» и применения испытанных репрессивных методов против протестных движений и попыток смены власти теми или иными средствами, чтобы сохранить свои привилегии, и насколько готовы им будут организованно противостоять широкие слои населения? В этой связи конфликт на Украине знаменателен еще и тем, что от исхода борьбы противоборствующих сил во многом зависят вектор дальнейшего европейского и мирового развития в целом, гарантии недопустимости возвращения вселенского зла.
Во всяком случае, опыт истории, как всегда, поучителен и служит предостережением от проявлений благодушия и наивной веры в «счастливый исход». Жизнь доказывает, что реинкарнация нацизма или, если угодно, его реанимация, реабилитация и даже эксгумация - это отнюдь не пропагандистская фигура речи, как доказывает трагическая судьба Украины, а при стечении роковых обстоятельств вполне может стать новым мрачным витком мировой истории.
Источники и литература
- Берлинская (Потсдамская) конференция руководителей трех союзных держав - СССР, США и Великобритании (17 июля - 2 авг. 1945 г.). Сборник документов. М., 1980. С. 481-492.
- Rees L. The Dark Charisma of Adolf Hitler: Leading Millions into the Abyss. London, 2013. 354 р.
- Макиавелли Н. Государь. М., 1997. С. 178.
- Schonfeld J. Curious Case of a Supposed Karl Rove Quote // Newsweek. September 8, 2017.
- Шпенглер О. Закат западного мира. М., 2010. 1084 с.
- Карлейль Т. Прошлое и настоящее. М., 2014. С. 35.
- Clark Ch. The Sleepwalkers: How Europe Went to War in 1914. London, 2013. 697 p.
- Цит. по: Пономарев М.В., Смирнова С.Ю. Новая и новейшая история стран Европы и Америки. Т. 3. М., 2000. С. 171-173.
- Послание Президента Федеральному Собранию. 21 февраля 2023 г. Москва // http://www.kremlin.ru/events/president/news/70565
- Манн М. Темная сторона демократии. Объяснения этнических чисток. М., 2016. С. 329-330.
- Mend von H. I served with Hitler in the Trenches. Barnsley, 2022. Р. 56.
- Пикер Г., Хаффнер С. План «Ост»: как правильно поделить Россию. М., 2011. С. 222-232.
- Putin V. The Real Lessons of the 75th Anniversary of World War II // The National Interest. June 2020.
- Розенберг А. Политический дневник. 1934-1944. М., 2015. C. 180-181.
