Упрощенная HTML-версия
Август, 2015
К вопросу о «гибридной войне» и о том, кто же ее ведет на Украине
59
особенно после войн в Афганистане и Ираке, в Вашингтоне поняли,
что Америка, несмотря на то что она остается сильнейшей военной
державой мира, отнюдь не является всемогущей, она не может более
позволить себе вести крупные военные операции по всему миру, каж-
дый раз посылая воевать сотни тысяч солдат, рискуя при этом проиг-
рать войну. И хотя США будут и далее вовлечены в конфликты, затра-
гивающие их интересы, объясняет Фридман, Вашингтон за редким
исключением будет действовать чужими руками, избегая прямого во-
енного вмешательства, и «будет управлять развитием ситуации, иногда
в интересах одного государства, иногда - другого»
2
.
Об этом же - только в более туманных выражениях - говорит и дей-
ствующая Стратегия национальной безопасности США, опубликован-
ная в феврале 2015 года, где речь идет о том, что, хотя США сохраня-
ют за собой право применять силу в одностороннем порядке в случае
угрозы жизни и благосостоянию американского народа, США «будут
отдавать приоритет коллективным действиям совместно с союзниками
и партнерами», поскольку «США могут решать в одиночку лишь очень
немногие из существующих в мире проблем» и «ресурсы и влияние
США небезграничны», поэтому «надо избегать перенапряжения сил» и
«распределять нагрузку»
3
.
Это откровенное толкование Фридманом и ЦРУ - ведь бывших раз-
ведчиков не бывает - нынешней стратегии США диктовать создание и
развитие конфликтных ситуаций в мире объясняет причину разработки
в США понятия «гибридная война» как более «экономичного» метода
достижения цели вообще любой войны, то есть смены режима в дру-
гой стране, изменения ее политики или ее полного порабощения без
участия и без риска для жизни американских солдат.
Один из наиболее авторитетных международных справочников
«Military Balance 2015» в предисловии от редакции характеризует по-
нимание Западом «гибридной войны» как «использование военных и
невоенных инструментов в интегрированной кампании, направленной
на достижение внезапности, захват инициативы и получение психоло-
гических и физических преимуществ, с использованием дипломати-
ческих возможностей, оперативных дезинформационных операций,
а также электронных и кибернетических операций, военных и разве-
дывательных действий под прикрытием, а иногда и без прикрытия, и
экономического давления». Заодно в связи с событиями на Украине ре-
дакторы преподносят сомнительный «комплимент» России «и потен-
циально другим государствам за применение инновационных методов