Упрощенная HTML-версия
Август, 2015
Духовно-нравственные смыслыПобеды в контексте...
141
- и ничего сверх этого, где принципиально отрицается приоритет ка-
ких-либо коллективных ценностей над индивидуализмом.
Данная этическая парадигма поставила на колени перед нацист-
ской Германией Западную Европу, что наиболее ярко проявилось в
капитуляции Франции, которая утратила волю к победе еще до ре-
шающей схватки с вермахтом в мае 1940 года. А в декабре 1940 года
Гитлер заявил своим военачальникам: «Следует ожидать, что русская
армия при первом же ударе немецких войск потерпит еще большее
поражение, чем армия Франции»
4
. Схожие прогнозы делались в Ве-
ликобритании и США. Все эти оценки в той или иной мере исходили
из того, что русские - это отсталый народ, их цивилизационный код
необратимо сломан большевистской революцией, а население не вы-
ступит в защиту антинациональной власти.
Катастрофическое начало войны, казалось, оправдывало пессими-
стические ожидания. Страна вступила в войну в духовно-нравственном
отношении ослабленной. После 1917 года ее человеческий потенциал
был обескровлен Гражданской войной, голодом, репрессиями. Летом
1941 года Красная армия была опрокинута внезапным нашествием
противника. Только в первый месяц войны ее потери, согласно послед-
ним данным, составили около 1 млн. человек, из них 300 тыс. убитыми
и умершими от ран и 700 тыс. пленными
5
, а вермахт преодолел около
половины расстояния от западной границы СССР до Москвы.
Однако как только стали понятны подлинные цели и методы ок-
купантов, народ сплотился перед лицом общей беды. Не произошло
ожидаемых противником развала и дезорганизации тыла. По мере
продвижения вражеских войск в глубь страны сопротивление на-
растало, что явилось полной неожиданностью не только для врага,
но и для западных держав. Вместо ожидаемой атомизации и распа-
да советского общества произошла его политическая консолидация.
Беспримерный народный подвиг стал ответом на беспримерный ге-
ноцид, развязанный нацистской Германией на оккупированных тер-
риториях исторической России.
В начале войны счет, который наш народ мог бы предъявить со-
ветской власти, был очень серьезным - за репрессии, коллективиза-
цию, лагеря, осквернение святынь. Однако, оказавшись неразрыв-
но спаянным с властью общей судьбой, он избежал этого соблазна.
Подлинный патриотизм не ассоциирует Отечество с определенны-
ми временными политическими режимами. Основная часть насе-
ления осознала, что только единая, сплоченная страна способна