Упрощенная HTML-версия
«Международная жизнь»
Билахари Каусикан
32
муарах, написанных в соавторстве с советником по вопросам на-
циональной безопасности Брентом Скоукрофтом, Президент Буш-
старший четко дал понять, что остерегался бы форсировать развал
Советского Союза, даже если бы речь шла только об озабоченности
о контроле над советским ядерным арсеналом. В итоге развитие со-
бытий оказалось неподвластно никому. Как вспоминал Скоукрофт:
«Мы фактически, так или иначе, мало что могли сделать, чтобы по-
влиять на исход…»
Но после окончания холодной войны казалось, что альтернати-
вы американскому могуществу и американским идеям не осталось.
Последующие администрации США действовали исходя из этих
посылов как внутри страны, так и на международной арене. Когда
Мадлен Олбрайт беззастенчиво озвучила, что Америка - «незамени-
мая нация», которая «стояла выше всех и видела дальше всех», она
лишь сформулировала то, во что верили американцы всех политиче-
ских убеждений.
В Европе и политики, и интеллектуалы не отличались в своих
оценках конца холодной войны от американцев, за исключением
того, что хотели расширить определение «Запад», включив в него
всю Европу. Проект ЕС предполагал дать политическую и органи-
зационную форму такому определению, а также смягчить оставшу-
юся нервозность по поводу объединения Германии. Делалось это
для того, чтобы Европа могла выступать со своих собственных по-
зиций против США и не лишилась своей доли при дележе добычи
после победы. Эти заблуждения были не просто интеллектуальным
тупиком. Они имели реальные последствия. Вера в превосходство
и завышенная самооценка ослепили Запад. После 2003 года миф об
универсальности определенных политических идей и организаций
стал оправданием интервенций на Ближнем Востоке и в Северной
Африке, которые необратимо изменили эти регионы, причем не в
лучшую сторону. Идеологическое высокомерие было по меньшей
мере сопутствующим фактором на пути к рыночному фундамента-
лизму и опрометчивой отмене регулирования, что чуть было не раз-
рушило глобальную финансовую систему в 2008-2009 годах.
Некоторые русские могут поддаться соблазну позлорадствовать
над тяготами Запада в период после холодной войны. Это было
бы ошибкой. Западное высокомерие сравнимо с русским чувством
негодования, которое долгое время, еще со времен Петра I, было
движущей силой развития: колебаниями между западничеством и