Упрощенная HTML-версия
Декабрь, 2014
Вена-2014
149
вы пользуетесь украинским и русским «Facebook». Когда российская
газета или официальное агентство сегодня пишут что-то конкретное,
что мне не нравится, я могу написать журналисту, сказать, что это не-
правда, могу пойти в суд, если это оскорбляет меня. А что я могу сде-
лать, если это непрофессионал, у которого нет ни ответственности, ни
обязанности говорить мне правду или сказать мне, что он политизи-
рованный, партийный, что выражает чью-то точку зрения, как это де-
лает партийная пресса.
Цифровое общество несет нам в условиях информационных войн
много вызовов. Мы живем в экономическом обществе, где существует
человек медийный. Восемь часов современный россиянин проводит
в медиа, это не сильно отличается от американца, который 11 часов
проводит в медиа, разных медиа - социальные сети, традиционные ме-
диа: телевидение, пресса. Человек медийный зависит от медиасреды,
и мы обязаны с этим считаться, мы обязаны понимать новый уровень
медиатизации, который охватил современные аудитории. Согласна с
предыдущим докладчиком, конечно, нам надо говорить о медиаобра-
зовании, медиапросвещении. Если мы своих детей учим переходить
дорогу и знаем, что их может сбить машина, когда они посмотрят не в
ту сторону, в какую надо, почему мы думаем, что нам не нужно сегодня
воспитывать подрастающее поколение, не нужно учить подрастающее
поколение не только нажимать кнопки, это они уже умеют, но почему
мы не учим их деконструировать тот контент, который они получают в
медиа, и выстраивать критическую картину этого.
Завершая, мне хотелось бы сказать, что, конечно, идет очевидная
депрофессионализация нашего политического дискурса. В этом есть и
сильные стороны, потому что разнообразие голосов возрастает, но есть
и негатив, потому что написать на страничке в «Facebook» может ока-
заться более драматичным, чем там не написать. И я бы хотела возра-
зить коллеге, говорившему, что новые медиа не влияют на повестки дня
традиционных медиа - это не так. В каких-то странах мира, может быть
в Норвегии, это не так, но во многих странах мира Интернет становится
как раз источником социальной сети, становится источником той ин-
формации, которая подхватывается традиционными медиа, особенно в
условиях создания коммерческой привлекательности, и скандализации,
и сенсационализации нашей жизни, поэтому вопрос профессионализма
публичной сферы - это вопрос социального доверия. В конце концов мы
должны поставить вопрос: правда ли, что аудитория понимает то содер-
жание, с которым она живет? Понимают ли читатели то, что они читают?