Упрощенная HTML-версия
Январь, 2017
Ялта-2016
169
го ракурса межэтнических отношений на полуострове использовалось
украинской властью для создания противовеса доминирующему русско-
му большинству.
Результаты крымского референдума продемонстрировали сконстру-
ированный характер конфликта между русской и крымско-татарской эт-
ническими общностями. Большинство крымских татар на референдуме
16 марта 2014 года поддержали идею вхождения Автономной Республи-
ки Крым и города Севастополя, которые решением Верховного совета
Автономной Республики Крым и Севастопольского городского совета
уже 11 марта 2014 года были объявлены независимыми, в состав Рос-
сийской Федерации.
Необходимо отметить, что против данного решения активно высту-
пил Меджлис крымско-татарского народа, который на тот момент не
пользовался поддержкой большинства представителей данного этно-
са в Крыму. Крымско-татарская элита, оспаривавшая претензии Мед-
жлиса выступать в качестве единственного легитимного представите-
ля крымско-татарского этноса, активно включилась в сотрудничество
с новыми государственными структурами. В определенном роде это
являлось своеобразным рациональным выбором, поскольку позволя-
ло представителям данной этнической общности реализовать ряд ма-
териальных и социально-культурных требований, не реализованных
украинской властью.
На данный момент процессы территориальной реинтеграции Крыма
в состав России сопряжены с необходимостью учитывать ряд этнических
контекстов, в том числе и крымско-татарскую проблематику. Основными
задачами реинтеграции Крыма в состав РФ является преодоление сохра-
няющейся этнической конфликтности, которая поддерживается этномо-
билизационными стратегиями Меджлиса крымско-татарского народа,
запрещенного на территории России как экстремистская организация.
Ее решение неразрывно связано с необходимостью деконструирова-
ния негативных исторических мифов, долгое время внедрявшихся в кол-
лективное сознание крымских татар.
Деконструирование негативных исторических мифов
При соответствующем использовании мифологизируемая память о
прошлом способствует формированию у представителей этнической
общности убежденности в необходимости участия в конфликте, активи-