Стр. 143 - V

Упрощенная HTML-версия

Октябрь, 2015
Русскаяшкола права профессора Ф.Ф.Мартенса...
137
международно-правовых доктрин, Мартенса называли (Г.Веберг,
известный теоретическим наследием) «одним из основателей сов-
ременного международного права»
2
, признававших, что «теорети-
ческие работы Мартенса ускорили преобразование международно-
го права в современное»
3
. Ученик и последователь Мартенса барон
Борис Нольде полагал, что до зарождения школы Мартенса совре-
менное международное право «фактически не существовало» и его
становление - во многом заслуга Мартенса.
Уникальность профессионализма Мартенса и его теоретиче-
ской и практической школы строилась на трех основаниях: дейст-
венном международном праве, миротворческой дипломатии и «до-
казательной» публицистике. Правоприменительные идеи школы
явились воспреемными от старого русского (времен Н.И.Панина
и П.А.Румянцева-Задунайского), «активного» внешнеполитиче-
ского принципа - non solum armis (не только оружием). Всегда во-
стребовано понимание, что всякое международное явление должно
рассматриваться в двух аналитических ипостасях - как diplomatic
entity (дипломатический объект) и в качестве casus juridicae (казуса
юридического).
Французский дипломат, пацифист-единомышленник, современ-
ник Поль д’Этурнель де Констан (также «личность по признаку
дипломата: широта интересов») выражал уверенность в том, что
возможности дипломатии крайне ограничены. Его позиция заклю-
чалась в том, что «вытеснение войны законом представляет един-
ственный путь к миру и дипломаты должны уступить место за-
конодателям». От политически умеренного и «верноподданного»
Мартенса его отличал изрядный радикализм взглядов (во француз-
ском Сенате барон представлял радикальных социалистов). С этим
связана и его решимость покинуть «позолоченный мир дипломатии
ради настоящей борьбы против невежества».
Впрочем, его радикализм не помешал ему получить Нобелевскую
премию мира, Мартенс же, при всеобщем признании его уникаль-
ного вклада в дело европейского мира, таковую так и не получил.
Позиция д’Этурнеля в пользу «предпочтения» международного за-
кона дипломатии была, вероятно, первой «тенью» последующих
рассуждений о «друатизации» (droitisation) международных отно-
шений, их «тотальной» легитимации, современной рефлексией на
которую стали процессы деконструкции и фрагментации междуна-
родного правопорядка. Но есть и немало упреков в адрес между-