Упрощенная HTML-версия
Июль, 2016
Мьянманская перестройка: причины, проблемы, перспективы
115
вает, да и рождаемость в этих анклавах очень высока - иногда по 10-
12 детей на одну женщину.
Прежний военный режим Янгона вполне обоснованно опасался
превращения Ракхайнской национальной области в мьянманское
Косово и отказывался признавать
рохинджа
гражданами Мьянмы.
Для мьянманских властей неприемлемо и само слово «рохинджа».
Это слово, которое появилось всего полвека назад и произошло от
названия мьянманского региона Ракхайн, как бы указывает на то,
что
рохинджа
- коренные жители региона. Это подобно тому, как
косовских албанцев в период югославского кризиса стали назы-
вать «косовары», создавая впечатление, что они - коренные жители
исторически сербского Косова. Международные же гуманитарные
организации однозначно осуждали военный режим за ограничение
прав
рохинджа
и направляли им разностороннюю помощь, что при-
давало
рохинджа
дополнительную уверенность в противостоянии с
мьянманскими властями и мьянманцами в целом.
Все это обусловило в последние годы повсюду в Мьянме подъем
своеобразного буддистского национализма, который в определенной
степени подогревался и военным режимом, и оппозицией. Известна,
например, так называемая «шафрановая революция» 2007 года, когда
на улицы Янгона с антиправительственными лозунгами вышли тыся-
чи буддистских монахов в своих традиционных шафрановых одеяни-
ях. Наиболее радикальная организация буддистских националистов,
так называемая Буддистская ассоциация в защиту расы и религии,
требует законодательного ограничения прав не только
рохинджа
, но
любых мусульман в Мьянме.
Примечательно, что Аунг Сан Су Чжи так же, как и прежний во-
енный режим, не признает
рохинджа
гражданами Мьянмы и даже
публично обратилась к американскому послу с призывом не употре-
блять термин
«рохинджа»
в его выступлениях о положении мусуль-
ман в стране, что немедленно вызвало в западных СМИ волну публи-
каций с обвинениями Су Чжи в диктаторских замашках и расизме
10
.
ОЖИВЛЕНИЕ ВНЕШНИХ КОНТАКТОВ
Мьянма находится на пересечении геополитических путей между
Восточной и Южной Азией и стратегических интересов региональ-
ных «полюсов силы» - Китая, Индии и АСЕАН. Растущий интерес к