Апрель, 2015
            
            
              В.М.Молотов и советская дипломатия во время Второй мировой войны
            
            
              109
            
            
              просить, каково отношение американского правительства к этой
            
            
              войне и к СССР. Вопросов о помощи сейчас не следует ставить»
            
            
              22
            
            
              .
            
            
              В тоне обеих телеграмм чувствуется независимая позиция как нарко-
            
            
              ма, так и стоявшей за ним страны, попавшей в исключительно слож-
            
            
              ное положение, но не собиравшейся ни перед кем заискивать и вы-
            
            
              прашивать помощь.
            
            
              Только после того, как нарком 29 июня принял американского
            
            
              посла Л.Штейнгардта и услышал от него о «желании и готовности
            
            
              дать всякую возможную помощь Советскому Союзу, которая окажет-
            
            
              ся в силах США, чтобы Советский Союз победил Гитлера», он дал
            
            
              К.А.Уманскому указание встретиться с Ф.Рузвельтом или госсекрета-
            
            
              рем США и поставить перед американскими руководителями вопрос
            
            
              о возможности оказания помощи СССР (далее в телеграмме следовал
            
            
              перечень конкретного вооружения и стратегических материалов).
            
            
              Практически с самого начала советское руководство поднимало
            
            
              перед будущими союзниками вопрос о недостаточности взаимной
            
            
              экономической помощи, побуждая их к созданию широкой воен-
            
            
              но-политической базы для развития всестороннего сотрудничества.
            
            
              Когда в ходе состоявшейся 27 июня беседы с британским послом
            
            
              С.Криппсом последний заметил, что в экономической области его
            
            
              страна может предоставить СССР необходимые материалы, которые
            
            
              у нее имеются, «для политического же соглашения время еще не
            
            
              созрело, так как накопилось немало взаимного недоверия от прош-
            
            
              лого», Молотов отреагировал немедленно. Он заявил, что «к прош-
            
            
              лому лучше не возвращаться», поскольку ситуация изменилась кар-
            
            
              динально: «Обе стороны имеют одного врага, и у них есть общие
            
            
              вопросы и общие интересы». При этом «необходимо обусловить
            
            
              взаимную помощь каким-то соглашением на определенной полити-
            
            
              ческой базе, на которой было бы возможно осуществить военное и
            
            
              политическое сближение между обеими странами»
            
            
              23
            
            
              .
            
            
              Такая настойчивость советской стороны давала свои плоды.
            
            
              12 июля 1941 года в Москве состоялось заключение советско-бри-
            
            
              танского соглашения «О совместных действиях в войне против
            
            
              Германии», зафиксировавшего обоюдную готовность сторон «ока-
            
            
              зывать друг другу помощь и поддержку всякого рода в настоящей
            
            
              войне против гитлеровской Германии»
            
            
              24
            
            
              . Своей подписью документ
            
            
              скрепил В.М.Молотов.
            
            
              Особая ценность соглашения состояла в том, что оно положило
            
            
              начало практическому формированию антигитлеровской коалиции