Упрощенная HTML-версия
«Международная жизнь»
Алексей Филитов, Евгения Пядышева
26
хена, ни Ялты. Что особенно цинично, сегодняшние политики тех го-
сударств, которым наша страна принесла мир и свободу, заявляют о
непричастности России к освобождению их от фашистов.
И здесь хотелось бы как раз подчеркнуть, что Ялтинская конфе-
ренция является примером того, как державы, обретшие огромное
влияние и авторитет в результате Великой Победы над вызовом чело-
вечеству, которым была гитлеровская агрессия, нашли во время пере-
говоров компромиссные решения серьезных и конфликтных проблем.
Мир, который вопреки тому, что сейчас о нем говорят, был в течение
стольких десятилетий стабилен и предсказуем. Разрушение этого
мира немедленно привело и к эрозии суверенитета, и к конфликтам
непредсказуемого развития.
Мы сегодня говорим, безусловно, о событии, которое пустило
ход истории человечества по иному пути развития.
Мы пока еще в целом живем по правилам Ялты. Но, видимо,
они меняются. Когда, Алексей Митрофанович, по вашему мнению,
было начало разрушения этой политической системы?
Алексей Филитов:
Это очень интересный вопрос, несколько не-
ожиданный для меня. Зачастую на Западе говорят, что в Ялте был осу-
ществлен раздел мира. Вообще-то, раздел мира начался в 1917 году, ког-
да возникли две противоположные системы. Но проблема была в том,
где пройдет линия этого раздела. До войны, как известно, она проходи-
ла по западным границам Советского Союза, а в Ялте было затвержде-
но, что эта линия пройдет по середине Европы. Причем следует под-
умать, насколько жесткой имелась в виду эта линия. У меня лично такое
впечатление, что, например, вопрос о Германии оставался в подвешен-
ном состоянии. Возможно, считали, что Германия окажется таким сво-
еобразным мостом между Востоком и Западом, частью нейтрального
пояса. Наш известный дипломат, замнаркома иностранных дел Максим
Максимович Литвинов, высказывал такую идею, что будет две сферы
безопасности на Востоке и Западе, а посредине - какой-то нейтральный
пояс. Вовсе не обязательно считать, что в этом поясе будет система, ска-
жем, на Востоке такая же, как в Советском Союзе. Наоборот, Сталин
неоднократно говорил, что социальная и политическая системы могут
быть различными. Может быть, это фигура речи, но он как-то заметил,
что нынче социализм может быть даже в Британской монархии.
Возвращаясь к нашим рассуждениям о начале конца Ялтинской
системы, думаю, что если исходить из того, что эта система созда-