Упрощенная HTML-версия
«Международная жизнь»
Владимир Лукин
46
Согласно этой версии, августовская революция 1991 года ознамено-
вала возвращение России в «мировое сообщество», в семью запад-
ных цивилизованных держав, что означало окончательное торжество
демократии, конец биполярного мира, решительную победу «евро-
пейских ценностей в мире», а в более практическом плане - велико-
державное лидерство США и более или менее дисциплинированное
следование этому лидерству как старых, так и новых демократий Ев-
ропы (и не только Европы), включая, разумеется, и Россию.
В этой глобальной схеме российская национальная идентичность
выглядела довольно размыто и схематично. Она виделась как раз-
рыв с историческим прошлым - и царским, и имперским, и ком-
мунистическим. Россия, вся без остатка, оказывалась втиснутой в
схему «демократия-диктатура», и ее современные политические
институты и социально-экономические структуры оценивались ис-
ходя из единственного критерия: насколько они вписываются в су-
ществующие в той или иной западной стране схемы, институты и
представления. Национальные интересы России практически без
остатка поглощались коалиционными (на практике - американски-
ми) интересами борьбы демократического добра и антидемократи-
ческого зла в условиях отсутствия «империи зла».
События рубежа столетий, связанные с развалом Югославии,
стали первой серьезной проверкой на прочность этой концепции
российской идентичности и выявили ее схематичность и несостоя-
тельность. «Конца истории» не наступило, поэтому политологиче-
ские схемы, игнорирующие существенные исторические факторы,
оказались, быть может, красивыми, но лишенными практического
смысла. В реальной России рубежа ХХ и начала ХХI столетия такая
попытка самоидентификации оказалась беспочвенной.
После серии «постъюгославских» конфликтов заметно активи-
зировались попытки найти «золотой ключик» от обители оптималь-
ной российской идентификации на двух вполне проторенных путях.
Во-первых, активно заговорили о выведении идентичности пост-
советской России из России предсоветской в широком смысле, ины-
ми словами, из так называемой «исторической России».
На гребне волны раздражения в российском обществе, возник-
шей в результате курса американской администрации, поддержан-
ной ее европейскими союзниками, на разрешение многочисленных
острых проблем, сопряженных с распадом Югославии, в антисерб-
ском духе, невзирая на достаточно ясно выраженное противодейст-