Упрощенная HTML-версия
«Международная жизнь»
Юрий Булатов
38
российского генштаба Финляндия в силу своего географического
положения всегда рассматривалась как естественный рубеж оборо-
ны Северо-Запада России. Захват данного плацдарма обеспечивал
успех любой операции российской армии против шведов. Вместе
с тем удивляет не только поспешность и категоричность заявления
российского командования. По сути дела, военные брали на себя не-
свойственные им функции и собирались принимать политические
решения по финскому вопросу.
Следует отметить, что заявление российских военных ни в коей
мере не являлось проявлением их какой-либо самодеятельности.
Основные положения армейского воззвания были продублированы
в царском Манифесте «О покорении шведской Финляндии и о при-
соединении оной навсегда к России» (20 марта 1808 г.). Все это под-
тверждает тот факт, что на первоначальном этапе российско-швед-
ской войны (1808-1809 гг.) Александр I находился под влиянием
высших военных кругов империи. В те дни император Александр I
неоднократно заявлял, что Финляндия «признается областью, рос-
сийским оружием покоренной». Однако все вышеперечисленные
документы и заявления представляли собой, как сейчас принято го-
ворить, лишь протокол о намерениях. Впереди были ожесточенные
бои за финский город Васа, капитуляция морской крепости Свеа-
борг, сражения за Аландские острова и другие баталии. Исход вой-
ны еще не был предрешен.
По мере превращения всей территории Финляндии в театр воен-
ных действий Александр I все больше убеждался в том, что добить-
ся включения ВКФ в состав России невозможно исключительно при
опоре на военную силу. Во-первых, необходимо было учитывать,
что к тому времени имущие слои финского общества уже дружно
проигнорировали инициативу российских военных созвать сейм в
Турку в первый же месяц после начала новой русско-шведской вой-
ны. Во-вторых, финские крестьяне, составлявшие большую часть
населения ВКФ, стали явно проявлять враждебность по отношению
к российским военным, зачастую применяя партизанские методы
борьбы при возникновении конфликтов с российской военной адми-
нистрацией.
Постепенно эйфория от первоначальных успехов российской ар-
мии в ВКФ пошла на убыль. Отношение императора Александра I и
его военных советников к Финляндии исключительно как к военной
добыче себя не оправдывало. Перекос в финском вопросе требова-