Упрощенная HTML-версия
«Международная жизнь»
Юрий Булатов
164
Интеграция этого «инородного тела» в полиэтничную систему рос-
сийского суперэтноса представляла собой, по сути дела, сверхзада-
чу. Во-первых, впечатлял масштаб поставленной цели; во-вторых,
налицо было отсутствие какого-либо опыта у российской админи-
страции в реализации данного проекта. Заметим, что у Польши, в
отличие от России, такой опыт был. В средние века на протяжении
нескольких столетий польские власти успешно интегрировали в за-
падную цивилизацию Великое княжество Литовское и Русское, ко-
торое впоследствии стало и частью Речи Посполитой.
Необходимо отметить, что российские самодержцы, как прави-
ло, крайне негативно относились к возможности включить в состав
своей империи новые территории, расположенные вне рамок рос-
сийской цивилизации. Например, Александр I в 1818 году в резкой
форме отклонил предложение распространить русское подданство
на население одного из Гавайских островов. Аналогичного курса
придерживался и Александр III, запретивший российскому путе-
шественнику Н.Н.Миклухо-Маклаю организовать российское посе-
ление в Океании, в северо-восточной части острова Новая Гвинея
(ныне Берег Миклухо-Маклая). Однако в польском вопросе дина-
стия Романовых отступила от своих правил.
Ставки в проекте «Царство Польское в составе России» были
чрезвычайно высоки, ибо был велик соблазн приобрести не просто
абы какие новые земли. В данном случае речь шла об экономиче-
ски освоенных и развитых западных территориях. Такого рода за-
дача ставилась Московским государством еще во времена Ливон-
ской войны (1558-1583 гг.), и лишь в 1815 году мечта стала явью.
Экономический потенциал приобретенных польских территорий
не вызывал сомнений и подтверждался статистическими данны-
ми. Например, согласно переписи населения Российской империи
1897 года, на польских территориях в составе России, где прожива-
ло всего лишь 8% населения империи, производилась одна четвер-
тая часть всей промышленной продукции Российского государства.
Как говорится, было за что побороться. Именно этим и определялся
кардинальный поворот России в польском вопросе. Царское прави-
тельство отказалось от возможности идти по проторенной дорож-
ке установления протектората России над Польшей, как это было
в 1768-1788 годах. Нужна была новая модель взаимоотношений
между Россией и Польшей. Российская администрация стала про-
двигать свой проект «Царство Польское», действуя осторожно мето-