ГЛАВНАЯ > Обзоры

Гибридные войны. Часть I: закон ведения гибридной войны

15:03 23.03.2016 • Эндрю Корыбко, политический обозреватель, США

Аналитический портал Oriental Review с радостью объявляет о начале регулярной публикации последних исследований Эндрю Корыбко на тему «Гибридные войны». В планируемых публикациях автор будет освещать стратегии, описанные им в его книге, вышедшей в свет в прошлом году. В своем труде Эндрю сформулировал новую парадигму понимания системы международных отношений и разработал соответствующую методологию для апробации своих теоретических выкладок.
В этой публикации под названием «Закон ведения холодной войны» автор отмечает, что:

«главной скрытой целью любой гибридной войны является препятствие построения многополярной системы международных отношений путём внешнего провоцирования конфликтов идентичности (этнической, религиозной, региональной, политической и т.д.) в государстве-мишени переходного типа». Целями американской стратегии «гибридных войн» являются интеграционные проекты России и Китая (Евразийский экономический союз и «Шелковый путь»), что и является причиной целого ряда «географических битв». Эндрю изучает ситуацию в следующие регионы: евразийский «Хартленд», Балканы, Юго-Восточную Азию, Африку и Латинскую Америку; его задача – определение «болевых точек» каждого соответствующего государства переходного типа, которые могут быть использованы в рамках революционной формы ведения войны под названием «гибридные войны». Уникальная методология Эндрю включает такие переменные как этнический компонент, религия, история, административные границы, физическая география, а также социально-экономический дисбаланс внутригосударственного развития; столь многогранный характер предлагаемой методологии позволяет провести комплексный анализ уязвимых «точек» всех стран с позиции учения о «гибридных войнах». Задачей научного труда автора и серии публикаций на нашем портале является демонстрация возможных сценариев, к которым могут прибегнуть США для дестабилизации государств-мишеней, и предупредить лиц, принимающим решения, а также общественность, чтобы они смогли лучше подготовиться к вероятным сценариям, когда такие сценарии начнут претворяться в жизнь.

 

Закон ведения гибридной войны

«Гибридная война» – это наиболее значимая разработка США за всю историю их существования: неконвенциональные («гибридные») формы ведения войны (видоизмененные «цветные революции») в качестве основной тенденции по дестабилизации государств будут доминирующими еще многие десятилетия. Тем читателям, которые не привыкли смотреть на геополитику через призму «гибридных войн», может быть трудно определить, где вспыхнет очередная «гибридная война», однако в действительности определить, какие регионы или страны больше других рисуют стать жертвой этой новой технологии, не так сложно. Ключом для прогнозирования возникновения «гибридной войны» является признание того, что «гибридные войны – это спровоцированные извне ассиметричные конфликты, призванные подорвать целостность геоэкономических интересов»; основываясь на этом факте, указать на направление вероятного удара относительно легко. Серия публикаций Эндрю Корыбко открывается материалом, который объясняет модели планирования «гибридных войн», а также углубляет знания читателей о стратегических контурах «гибридных войн». В последующих материалах Эндрю продемонстрирует, как сценарии ведения «гибридной войны» были реализованы в рамках войн, развязанных США в Сирии и на Украине – двух первых жертвах концепции «гибридных войн». В последующих публикациях автор отметит, какие уроки уже удалось извлечь из «гибридных войн» в Сирии и на Украине, а также укажет на новые вероятные жертвы «гибридных войн», и с какими основными геополитическими, стратегическими и социально-политическими рисками «новые жертвы» могут столкнуться в случае применения против них американской постмодернистской технологии ведения войны.

Моделирование «гибридной войны»

Первое, что нужно знать о «гибридных войнах», что они никогда не проводились против кого-либо из союзников США или в тех странах/регионах, где США имеют свои инфраструктурные интересы. Хаотические процессы, начинающиеся после развертывания сценария по смене режима, невозможно полностью контролировать; этот факт может иметь и обратный эффект: геополитический удар, который США прямо или косвенно направляют на своих соперников по многополярному миру, может быть нанесен по ним самим. Именно поэтому США никогда не попытаются организовать «гибридную войну» в той стране/регионе, где их интересы носят системный характер, хотя, разумеется, такие попытки могут быть вероятны и произойти очень быстро, в зависимости от геополитической обстановки. Тем не менее, общее правило все же гласит, что США не будут преднамеренно ставить под угрозу собственные интересы, если только в случае масштабного отступления США результатом не будет «эффект выжженной земли» (предположительно, такое может произойти в Саудовской Аравии, если США когда-нибудь будут вытеснены с Ближнего Востока).

Геостратегические и геоэкономические детерминанты:

Прежде, чем рассмотреть геоэкономические причины «гибридных войн», важно отметить, что e США преследуют еще и геостратегические целы, например, заманить Россию в заготовленную для нее ловушку, из которой выбраться, крайне тяжело, если вообще возможно. Мы называем такую ловушку «Разворотом Бжезинского»: одновременно нанесенные удары в Восточной Европе через Донбасс, на Кавказе через Нагорный Карабах, а в Средней Азии через Ферганскую долину; в случае достижения синхронизированного эффекта данный тройной удар может возыметь катастрофический эффект и буквально парализовать «русского медведя». Такая схема в лучших традициях макиавеллизма всегда будет присутствовать в качестве угрозы, поскольку основывается на неопровержимых геополитических реалиях, и лучшее, что может сделать Москва – это попытаться предотвратить этот большой пожар на своей постсоветской периферии или же оперативно/должным образом отреагировать на указанные кризисы, развязанные Вашингтоном, непосредственно в момент их возникновения. Таким образом, геостратегические элементы «гибридной войны» неразрывно следуют вместе с геоэкономическими, особенно в случае с Россией, однако если рассматривать концепцию «гибридных войн» в более широком применении, например, против Китая и Ирана, описанную выше стратагему «Разворот Бжезинского» необходимо исключить, сфокусировавшись, скорее, на экономических факторах, которые для каждой указанной цели будут своими.

Главной скрытой целью любой гибридной войны является препятствие построения многополярной системы международных отношений путём внешнего провоцирования конфликтов идентичности (этнической, религиозной, региональной, политической и т.д.) в государстве-мишени переходного типа. Указанный сценарий наблюдается в Сирии и на Украине и является Законом ведения гибридной войны. Специфическая тактика и политические технологии, применяемые в каждом отдельном случае, могут отличаться, однако стратегическая концепция остается неизменной и стандартной. Помня о конечной цели, становится возможным перейти от теоретических размышлений к анализу практической реализации и начать с отслеживания географических корней различных проектов, которые США вознамерились реализовать. Многополярные транснациональные проекты против которых могут быть развязаны «гибридные войны», могут быть энергетического, институционального или экономического характера, и чем больше они пересекаются, тем больше вероятность применения против них стратегии «гибридных войн».

Социально-политические структурные риски и слабые стороны:

После того, как США определили для себя государство-мишень, они начинают искать его структурные риски и слабости, которые можно использовать в предстоящей «гибридной войне». Отметим, что это не физические объекты, на которых можно организовать саботаж, как, например, электростанции или дороги (хотя эти объекты тоже принимаются во внимание, но другими специалистами по дестабилизации), а социально-политические явления, которые должны подвергаться манипулированию, чтобы филигранно подчеркнуть «сепаратизм» некоторой части населения от общей ткани государства и, таким образом, «узаконить» последующий инспирированный извне бунт против властей. Далее указаны наиболее распространенные социально-политические структурные риски и слабые стороны, имеющие отношение к подготовке «гибридной войны»; при этом каждый из таких элементов может быть привязан к определенной географической области, после чего они, вероятно, будут выступать в качестве катализаторов при подготовке «цветной революции», а также в качестве исходных территорий-плацдармов для последующего перехода к ведению неконвенциальной войны. К числу социально-политических и структурных рисков относятся:

* Этническая принадлежность;

* Религия;

* История;

* Административные границы;

* Социально-экономический дисбаланс внутригосударственного развития;

* Физическая география.

Чем больший синергетический эффект от накладывания указанных социально-политических и структурных рисков будет достигнут, тем сильнее станет потенциал «гибридной войны»: каждый накладываемый друг на друга риск многократно усиливает совокупный эффект кампании и «сдерживает власть государства-мишени».

Этап подготовки:

«Гибридным войнам» всегда предшествует период социальной и структурной подготовки. Социальная подготовка действует в информационном пространстве с применением аспектов мягкой силы для максимального принятия населением предстоящей дестабилизации и убеждения его в том, что для изменения существующего на сегодняшний день положения вещей необходимы определенные шаги (или пассивное созерцание таковых). Структурная подготовка предполагает обращение к различным приемам, которые подталкивают правительства государств-мишеней к действиям, которые непреднамеренно, но усугубляют и без того существующие социально-политические обострения в обществе; задача стоит в создании «трещин» в целостной природе идентичности, которые сделают ее более восприимчивой к воздействию в рамках социальной подготовки «гибридной войны» и к последующему воздействию политических организаций, за которыми стоят некоммерческие организации (НКО); в большинстве случаев такие организации связаны с Фондом «Сорос» и/или «Национальным фондом в поддержку демократии». Наиболее распространенным инструментом, используемым в рамках структурной подготовки (и признанным во всем мире) являются санкции, скрытой целью которых всегда было (хотя не всегда реализовывалось на практике) «ухудшение жизни среднестатистических граждан», чтобы они все больше выступали за смену правящего режима и, таким образом, становились податливы импульсам и посылам, посылаемым извне.

Тем не менее, еще более тайным, хотя теперь и применяемым повсеместно, методом для достижения вышеуказанной цели является влияние Соединенными Штатами на некоторые функции бюджета государства-мишени, в частности, на размер его доходной части, и на что именно расходуются эти средства. Обвал цен на мировом рынке энергоносителей и сырьевых товаров в целом нанес ощутимый удар по странам-экспортерам: многие из них непропорционально сильно зависят от продаж сырья и энергоносителей, чтобы выполнять бюджетные планы. Поэтому сокращение доходов всегда ведет к сокращению государственных расходов на социальные нужды. Одновременно с этим некоторые страны сталкиваются с угрозами безопасности, которые спровоцировали США, и вынуждены реагировать на них в спешном порядке; в свою очередь, это ведет к незапланированным государственным расходам и урезанию финансирования социальных программ. Каждый из вышеописанных методов преследует цель вынудить государство-мишень сократить государственные расходы на социальные нужды, чтобы в среднесрочной перспективе подготовить почву для возможного проведения «цветной революции» – первого этапа «гибридной войны». В ситуации, когда государство-мишень сталкивается со снижением поступлений в бюджет и внезапной необходимостью нарастить расходы на оборону, создается угроза урезания финансирования социальных программ, что может приблизить реализацию сценария «цветной революции» со среднесрочной перспективы к краткосрочной (в зависимости от масштабов разразившегося внутригосударственного кризиса и успехов, которых добились находящиеся под влиянием и контролем США НКО в отношении политической организации ранее определенных антиправительственных сил).

 

Эндрю Корыбко – американский политический комментатор, в настоящее время работает в информационном агентстве Sputnik. Учится в аспирантуре МГИМО и является автором монографии «Гибридные войны: непрямой адаптивный подход к смене режима»
(Hybrid Wars: The Indirect Adaptive Approach To Regime Change), вышедшей в свет в 2015 г. Представленный материал войдет в его новую книгу о теории «ведения гибридных форм войны».

 

Источник: http://orientalreview.org/2016/03/04/hybrid-wars-1-the-law-of-hybrid-warfare/

 

Публикацию и комментарий подготовил Михаил Бакалинский, кандидат филологическихнаук, доктор философии, независимый международный обозреватель

 

С момента окончания Второй мировой войны человечество не покидает страх начала Третьей мировой войны. Этот страх особенно усилило ставшее классическим заявление Альберта Эйнштейна: «Я не знаю, каким оружием будет вестись Третья мировая война, но в Четвёртой будут использоваться камни!». На Западе понятие «Третья мировая война» стало сначала стратагемой, а впоследствии превратилось в мифологему. Об угрозе Третьей мировой войны говорил и президент России Владимир Путин в своей второй «исторической речи», которая с легкой руки журналистско-политологического сообщества получила название «Валдайская речь»: смена мирового порядка (а явления именно такого масштаба мы наблюдаем сегодня), как правило, сопровождалась если не глобальной войной, не глобальными столкновениями, то цепочкой интенсивных конфликтов локального характера. Тем не менее, спустя 70 лет после окончания Второй мировой войны и, несмотря на кардинальные технологические и концептуальные изменения в человеческом обществе, восприятие обществом мирового конфликта не претерпело практически никаких изменений. Это пытаются объяснять масштабами трагедии Второй мировой войны, однако такая трактовка носит, скорее, бытовой характер и апеллирует к архетипу СТРАХ. Другая трактовка подобного восприятия Третьей мировой войны исходит из кризиса постмодернизма как современной философии, выраженного в отсутствии вектора дальнейшего развития человечества после окончания Холодной войны (известный тезис Фрэнсиса Фукуямы о «конце истории») и изживании всех существующих политических форматов (необходимость создания т.н. четвертой политической теории). Со своей стороны, мы предлагаем дополнить вышеуказанную трактовку «стереотипного» восприятия Третьей мировой войны гипотезой о линейном характере восприятия событий и о поверхностном понимании политических процессов.

Линейный характер восприятия реальности является непосредственным продолжением тезиса о «конце истории»: ничего нового современные стратеги придумать не могут, значит ответы необходимо искать в прошлом. Данное утверждение не лишено логики (новое – это хорошо забыто старое), но упускает одну деталь: процесс развития хоть и носит поступательно-повторяемый характер (как гласит третий закон диалектики), но не означает тождественный характер повторяемого события. Иными словами, повторяется общая ситуация, но не ее детали, которые в итоге и предопределяют исход всего события. На практике такая установка часто приводит к когнитивному диссонансу, результатом которого может стать политическая апатия, которую, используя современные политические технологии, можно применить в рамках информационной войны или, что еще опаснее, для подготовки «цветной революции». Еще одной причиной линейного характера восприятия реальности является поверхностное понимание политики: аудитория воспринимает политику через вербальные интервенции политических деятелей или представителей журналистско-политологических кругов, забывая при этом известную всем аксиому: «Политика – это самое концентрированное выражение экономики». Такое положение вещей во многом обусловлено тем, что современное человечество подвержено влиянию СМИ, как конвенциональных, так и социальных. Ежедневно получая огромные объемы информации из многочисленных источников, целевая аудитория упускает из виду крайне важный момент: задача любых СМИ – заставить аудиторию принять полученную информацию и, что главное, сопровождающий ее комментарий как единственно правильное понимание происходящего. В результате, линейный характер восприятия реальности, поверхностное понимание политики в сочетании с агрессивным характером деятельности всех видов СМИ может привести к тому, что популярный американский телеведущий Ли Кэмп (LeeCamp) назвал утратой современным человеком, воспитанным в условиях потребительского общества, способности мыслить.

И все же, не стоит во всем винить общество: оно во многом является заложником своих «проводников в мире информации» – многочисленных экспертов, призванных всесторонне и объективно комментировать происходящее и намечать перспективы. Собственные наблюдения автора этих строк, не претендующего на статус истины в последней инстанции, показали, что именно журналистско-политологические круги в своих оценках систематически упускают экономическую составляющую всех (гео)политических конфликтов или касаются ее поверхностно или же дают несколько сомнительные экономические комментарии. Еще одним «грешком» «экспертного сообщества» является гиперболизация геополитического соперника: наделение его возможностями, которых в действительности у него нет (явно затягивающийся политический кризис в Бразилии показывает, что США определенно теряют хватку). Так, например, Эндрю Корыбко (с которым автор этих строк имел честь и удовольствие общаться на профессиональные темы), с одной стороны, предпринял попытку разрушить линейный характер восприятия стратагемы «Третья мировая война» (что ему и удалось), предложив читателям действительно новое видение механизма «мировой встряски», отличное от привычных моделей на основе стереотипов и фобий, но с другой стороны все же сам «грешит» линейностью мышления и игнорированием экономических реалий. Эндрю Корыбко явно преувеличил возможности США, когда описал сценарий под названием «Разворот Бжезинского» – одновременный удар по России со стороны Украины, Кавказа и Средней Азии. Так, говоря о «кавказском направлении удара», Эндрю Корыбко имеет ввиду размораживание армяно-азербайджанского конфликта в Нагорном Карабахе: нам представляется, что автор, вероятно, исходил из понимания сильнейшей экономической зависимости Азербайджана от совокупного Запада: до 90% всего экспорта республики, а с ним и главной статьи пополнения местного бюджета, формирует нефть и продукты её переработки; 82% получаемых в этой сфере доходов приходится на одно юридическое лицо – BP-Azerbaijan. Бакинские эксперты называют такие кабальные условия разделения прибыли беспрецедентными в мировой экономической практике. Однако при этом Эндрю Корыбко упустил из виду факт перманентной активности в Азербайджане групп в поддержку «защиты прав человека», а это может свидетельствовать о том, что Вашингтон не полностью контролирует политическое руководство Азербайджана. Также в последнее время Азербайджан все больше демонстрирует дрейф в сторону Ирана и, что крайне важно, налаживает кооперационные связи с Россией не только в нефтегазовой сфере, но и в инфраструктурном и производственном секторах. Кроме того, проведение столь масштабной операции как «Разворот Бжезинского» должно опираться на мощную экономику, а ситуация в экономике США далеко не радужная, о чем говорилось в серии ранее опубликованных материалов на эту тему. Таким образом, перед нами пример игнорирования политическим комментатором экономических событий и, как результат, линейное мышление однополярного мира, хотя сам Эндрю Корыбко стоит на позициях многополярной модели мироустройства.

В заключение хотелось бы напомнить, что когнитивная деятельность современного человека в условиях глобальной информационной войны, а также войны «гибридной», должна основываться на греческом критерии истины («критерия истины не существует») и, как следствие, руководствоваться гегелевским принципом диалектики «тезис-антитезис-синтез». Только в этом случае можно достичь адекватного и всестороннего понимания происходящих процессов и иметь возможность строить сценарии дальнейшего развития ситуации.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs

Версия для печати