Война за право помощи

Хотел бы предложить код доступа к международной ситуации, сложившейся вокруг кризиса на Украине. За эти дни я не обнаружил такого кода в обильных словесных потоках, которые пролились на Западе. Зачастую они комментировали, а не объясняли происходившее сначала в Киеве, а затем в Крыму.

Если отбросить воинственные заявления, единственная реальная на этот момент война - это война предложений о помощи соответственно со стороны России, Европейского союза и США. 

События вновь показывают, что международные отношения и силовая политика государств основываются прежде всего и во все большей степени на политике оказания помощи.

В течение столетий отношения между государствами регулировались традиционными инструментами - войной и торговлей. В последние десятилетия политика оказания помощи стала новым, более сложным инструментом господства и контроля.

Теперь становится ясно: политическая заинтересованность доноров куда больше, чем бенефициаров (если судить по накалу соперничества, которое не исключает обмена ударами между дающими помощь).

Я повторю эту фразу, чтобы подчеркнуть ее важность. 

Доноры заинтересованы больше, чем бенефициары.

Это означает, что страны, которые хотят иметь вес и быть лидерами на международной арене, должны быть скорее донорами, чем бенефициарами.

Так вот, одна из основных характерных черт Россию последнего десятилетия – ее стремительный возврат на международную арену в качестве игрока первого плана и ее желание вновь стать страной-донором после длительного периода, в течение которого она была страной-бенефициаром.

Совершенно очевидно, что возвращение России в круг мировых держав, то есть доноров, не приветствуется другими членами этого клуба, которые, как известно, не очень-то рады новичкам. Особенно, если они появляются без предварительного согласия постоянных членов клуба.

С этой точки зрения стычка на Украине произошла между теми, кто уже привык навязывать свою помощь стране (не будем забывать, что Европейский союз заваливал Киев программами помощи начиная с 1990 г. через Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, а также многочисленные программы, такие как TACIS, ENPI и др.), и теми, кто, как Россия, только недавно стал предлагать более существенную и конкретную помощь, более финансовую и менее связанную с программами содействия, и в целом менее бюрократическую, чем европейская.

Так что схватка является чисто политической и разворачивается между всевозможными программами помощи, а не между про- и антиевропейскими ценностями. Это подтверждается тем фактом, что в течение последних недель никто на Западе и не подумал вспомнить о реальном эффекте той помощи, которую на протяжении почти двадцати лет Запад, и в частности Европейский союз, сбрасывал на Киев, когда Россия была слишком слаба, чтобы предложить свой план помощи Украине.

Нередко над помощью Евросоюза более чем обоснованно висело подозрение в неэффективности и даже в коррупции связанных с ней субъектов. Не случайно эпицентром одного из главных скандалов, разразившихся в последние годы благодаря работе независимого Европейского бюро по борьбе с мошенничеством (OLAF), стала именно Украина и Делегация Европейского союза в Киеве.

Запад ни словом не упомянул об этом, обращаясь к протестующим массам на Майдане.

Вопрос о том, какую помощь должен принимать Киев, был переведен в другую плоскость и замешан на чистой риторике. Евросоюз предпочел обвинить в антиевропеизме правительство Украины, а не признавать, что Россия выиграла войну за право оказания помощи, так как предложила помощь значительно более существенную и на более благоприятных для Киева условиях, чем это удавалось за два предшествующих десятилетия Брюсселю.

Теперь Россия дала ясно понять, что будет защищать свои интересы в Крыму. Опасным для Европейского союза сценарием является разделение страны на две существенные составляющие, своего рода плохую и хорошую компанию. При этом Европейском союзу придется взвалить на себя все расходы на поддержание более бедной части страны, почти лишенной промышленности и природных ресурсов, не имея при этом реальной возможности пойти на такие расходы.

Россия предложила Украине помощь на сумму в целых 15 миллиардов долларов, причем цифра оказывается более впечатляющей, если выделить ее только хорошей компании на Востоке страны. А Евросоюзу придется найти гораздо большую сумму для Запада страны, да еще взять на себя прежние и весьма существенные задолженности, которые составляют приданое Киева: около 35 миллиардов долларов плюс еще около 30 миллиардов невозместимых кредитов.

Недопустимая перспектива в период сегодняшнего европейского кризиса. Тем более, что в Европейском союзе нет единого мнения по этому вопросу. Германия стоит на более осторожных и менее суровых позициях в отношении Москвы, учитывая сильное взаимопроникновение торговых интересов обеих стран, а также их историческую близость (никто в Европе не знает русских лучше, чем немцы).

Вот почему, проиграв войну за оказание помощи, Европейский союз вынужден прибегнуть к риторике европеизма старого пошиба, которая уже неприемлема для большей части западной общественности, уставшей от дорогостоящей бюрократии Брюсселя.

Напряжение этого искусственного излома превращается в парадокс.

В Киеве народ выступает за идею Европейского союза, которого, к сожалению, не существует в реальности, а в странах Европейского союза люди охотно выходят на улицу против институтов этого союза и громко требуют его реформ, а то и роспуска. И готовятся голосовать за антиевропейские политические силы на следующих общеевропейских выборах в мае. 

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs