Ирина Марголина, генеральный продюсер студии «М.И.Р.» - Версия для печати

Оганесян: Я с удовольствием представляю нашу гостью - Ирину Рафаиловну Марголину, генерального продюсера студии "М.И.Р.". Ирина Рафаиловна - известный сценарист, режиссер. Но кроме того, когда мы говорим о мультипликации, мы вспоминаем наше детство, хотя она покоряет все возрасты, в ней разные жанры. Поговорим об этой бурной индустрии и о творческом вкладе, который внесла в нее Ирина Рафаиловна. Некоторые из этих следов остались очень заметными.

Вопрос от слушателя из Санкт-Петербурга: "Ирина Рафаиловна, о вас говорят, что вы блистательный аниматор, сценарист, режиссер. А почему аниматор? В течение десятилетий в нашей стране великолепное искусство рисованного и кукольного кинематографа называлось мультипликацией. Поколения выросли на мультиках. А теперь появилась какая-то анимация. Кому надо ломать то, что стало классикой? Зачем подстраиваться под чужие термины? "Мультипликация" - пусть и иностранное слово, но уже десятилетиями своя, российская терминология. Вы же автор проекта "Анимация от А до Я".

Марголина: Дело в том, что мы живем в огромном мире. Анимация (я даже не могу сейчас произнести слово "мультипликация", потому что оно действительно адресовано только русским) - это международный термин. Анима - это душа, означает одушевление персонажа, характера, возможно, даже предметов, которые никогда не были рассчитаны на то, что их когда-нибудь будут одушевлять. По-английски animation - это "оживление". Значит, в этом термине присутствуют два постулата, которые и составляют такое обширное понятие "анимация" - оживление персонажа и, самое главное, одушевление.

Оганесян: Я думаю, что некоторые просто ассоциируют это со словом "анемия". Поэтому возникает немножко негативный медицинский оттенок. Старшее поколение, конечно, привыкло к слову "мультипликация", а среди молодежи я никогда даже и не слышал это слово. Неважно, мультипликация или анимация - важно, чтобы это было талантливо, чтобы одушевление все-таки состоялось. 

Судя по результатам международных конкурсов, фестивалей, у вас оно состоялось, ваши "Сказки старого пианино" стали ярким событием и привлекли внимание очень многих людей. Вопрос из Санкт-Петербурга: Когда "Сказки старого пианино" увидит российская публика? Расскажите, пожалуйста, откуда возникла идея их создания, и как шла работа над этим шедевром?"

Марголина: Российские зрители могут увидеть "Сказки старого пианино" в чудное для анимации и мультипликации время - в 01.30 на канале "Культура". Он приобрел права на четыре фильма из этого цикла и систематически показывает их в это время. Они повторяют их. Я знаю, что если зритель увидел это по телевидению, значит, у него есть проблемы со сном.

Оганесян: Давайте немножко спровоцируем интерес у тех, у кого еще нет таких проблем, и расскажем об этом сериале. Четыре сказки - это не весь цикл?

Марголина: Это не сериал, это именно цикл. Сериал предполагает одних и тех же персонажей, героев,  просто в разных обстоятельствах. Этот цикл посвящен истории классической музыки. Мы везде пишем, что это - история классической музыки для детей. На самом деле она не только для детей, но, как теперь принято говорить, для семейного просмотра.

Я думаю, что даже многие историки музыки и серьезные музыковеды, возможно, когда-нибудь в каком-то из этих фильмов найдут что-нибудь неизвестное для себя. Сейчас идет разговор о том, чтобы музыкальные школы каким-то образом могли приобрести эти фильмы для своих студентов, школьников и преподавателей.

Оганесян: Какой сюжетный ключ вы используете? Я так понимаю, что каждый фильм этого цикла посвящен конкретному композитору, персоналии, известной в мировой культуре? Это очень непростая задача - средствами анимации рассказать о реальной знаковой исторической фигуре. Здесь, видимо, нужно было учитывать биографию, персональные черты и, конечно, саму музыку. Каков был ваш художественный метод, которым вы пользовались при создании цикла? Или он разный для каждого фильма?

Марголина: Дело в том, что фильмы абсолютно разные. Они сделаны в разной технике и разными режиссерами. Время, музыка, сам персонаж, характер композитора диктуют изобразительное решение.

Оганесян: Эпоха играет роль?

Марголина: Эпоха - это самое главное. В вопросе прозвучало такое предложение, мол, как это пришло мне в голову. Не знаю, как это вообще приходит в голову. Но для меня всегда стоял вопрос: как создается произведение искусства? Более понятно, например, как создается литературное произведение. Произведение живописи тоже можно каким-то образом описать. Музыка для меня - это самая сложная, невероятно привлекательная и загадочная субстанция. Как вообще в голову приходит мелодия, мелодика или, наоборот, отсутствие мелодии, какое-то сочетание звуков? Это все на примерах  гениальных людей - гений есть гений.

Оганесян: Вопрос в том, как вам пришло в голову создать такое? Сложно понять, как музыкальное произведение пришло кому-то в голову. Давайте назовем композиторов вашего цикла.

Марголина: На сегодняшний момент в цикле сделано 8 фильмов: Бетховен, Вивальди, Шуман, Моцарт, Бах, Чайковский, Прокофьев и Россини. Я не только автор идеи. Так получилось, что я еще с огромным удовольствием пишу все сценарии. Моя основная профессия - сценарист. Могу вам очень кратко рассказать.

В голову пришла идея - сделать такой цикл. Она была рассмотрена Министерством культуры, одобрена им, был выделен государственный грант. И тут начались "хождения по мукам". Я приходила с этой идеей и с деньгами к разным продюсерам и рассказывала, что это так здорово, что я безумно хочу это делать. И нужно, чтобы это были шедевры и с точки зрения анимации, чтобы это было сделано лучшими художниками и режиссерами.

Оганесян: Гениально о гениях.

Марголина: Да, иначе нет смысла. И каждый продюсер мне говорил, что это шикарная идея, но нет никакого смысла за это браться, потому что денег не заработаешь ни на продаже этого проекта…

Оганесян: Ни договориться с каналом.

Марголина: Да, и никаких денег здесь не останется собственно продюсеру и его компании. Три года ушло на уговоры продюсеров. И первые два фильма делал Владимир Петкевич, замечательный минский режиссер. Первый фильм был сделан о Бетховене в технике анимации из песка. Благодаря телевидению многие представляют, что это такое. На стекле рассыпан графит или песок, из него трансформируются рисунки. Снизу стоит лампа.

Второй фильм "Вивальди" сделала замечательный режиссер из Екатеринбурга Оксана Черкасова, лауреат Госпремии, очень талантливый человек. Эти два режиссера стали меня уговаривать, чтобы я сама стала продюсером. Так как у меня дела с буквами обстоят лучше, чем с цифрами, то я, конечно, безумно боялась и не хотела.

Но когда стало ясно, что государственные деньги, выделенные на этот проект, просто исчезнут, мне в Министерстве культуры сказали, мол, сделай свою маленькую студию, запусти этот проект, если не получится, значит, не получится. Так и вышло, таким образом возродилась студия "М.И.Р".

Оганесян: Это означает "Марголина Ирина Рафаиловна"?

Марголина: Точка-точка-точка.

Оганесян: Вы взяли бразды правления в свои руки. Вы говорите, что стилистика каждого фильма - разная. Как строится композиция этих фильмов, тоже по-разному?

Марголина: Конечно.

Оганесян: Есть ли там прямая речь или только музыка и никакого текста? Говорят ли ваши герои, поют, пляшут или играют на песочных фортепьяно, на старом пианино?

Марголина: Первый фильм о Бетховене - это техника песка. Второй, поскольку это Венеция, - это отражение в воде. Это живопись на фольге, все изображение бликует. Такое ощущение, что на всем изображении - блики венецианской воды. Но это сама техника. И, конечно, совершенно разные фигуры.

Оганесян: И звучит музыка?

Марголина: Да. Огромную помощь нам оказывает Московская государственная консерватория, самый главный наш консультант - Елена Борисовна Долинская, самый, возможно, знаменитый историк музыки на сегодняшний день, доктор наук и просто изумительный, невероятный человек. Конечно, нам нужен был композитор, потому что нужно было организовать все эти многочисленные фрагменты.

Оганесян: Я думал, вы брали прямо из этих авторов.

Марголина: Нет, из этих авторов мы можем взять, но как выстроить в один ряд? У нас всего 13 минут, чтобы показать жизнь композитора и представить фрагменты из самых значимых его произведений. Это очень трудно сделать.

Оганесян: Ваши герои-композиторы говорят, или это только музыка?

Марголина: Некоторым повезло, некоторые говорят. У меня есть два варианта. Например, и "Бетховен", и "Вивальди" сделаны и с текстом, и без.

Оганесян: То есть музыка и изобразительный ряд?

Марголина: Да, есть два варианта. Есть как бы для взрослых - без текста, и есть по-настоящему образовательный вариант - с текстом.

Оганесян: Если образовательный, то желателен хоть какой-то текст.

Марголина: Да, текст читают замечательные актеры. В фильмах "Вивальди" и "Бетховен" текст читает Евгений Миронов. У нас читает Костолевский, звучат разнообразные голоса.

Оганесян: Каждый фильм по 13 минут?

Марголина: Да. Я хотела сказать о композиторе. Я хотела, чтобы прозвучало это имя. Я считаю, что он один из лучших современных композиторов-классиков - это Кузьма Бодров, ему всего 30 лет. Он стал композитором Года. Он пишет кантаты, и они исполняются в Ватикане у Папы Римского. Это совершенно изумительный композитор, и я счастлива, что мы работаем вместе, понимаем друг друга с полуслова. Отношения в группе - это очень важно для такой работы.

Оганесян: Если определить стилистику этих фильмов, это поток сознания, или в основу все же положен какой-то сюжет, развивается какая-то драматургия? Либо это чисто ассоциативный ряд - на что, собственно, и провоцирует музыка? Она кому-то кажется бессодержательной, а на самом деле заряжена эмоциями. Я согласен с вами, что это самый трудноопределимый жанр. Не определишь, как музыка приходит в душу человека. Как вы решили эту задачу?

Марголина: И то, и другое, и третье. Например, "Россини" построен сюжетно. Это кухня Россини, потому что мы знаем, что он был замечательный кулинар. Мы представили его музыку как набор рецептов, и он делится ими со своими слушателями.

Оганесян: Музыкальные рецепты.

Марголина: Да, совершенно верно. Все фильмы, если в них такой подробный текст, построены на доступных нам дневниках и письмах самих композиторов (даже если это ассоциация, как в "Чайковском"). В случае с "Бахом", когда не осталось ни одной собственной записи, письма или записки, или какого-нибудь дневника, там рассказчик читает историю жизни Баха.

Оганесян: Кого вы пригласили?

Марголина:  Костолевского.

Оганесян: Мне кажется, если опять в тему кулинарии, по-моему, мы возбудили аппетит нашего слушателя уже до такой степени, что все будут ждать показа. Значит, в 01.30, канал "Культура". По каким дням?

Марголина: Мне кажется, что проект набирает мощь. Последние четыре фильма просто блистательны. Они сделаны замечательными режиссерами и очень сильно различаются. Там Прокофьев, Россини, Чайковский. Они пока не куплены каналом "Культура".

Оганесян: Это действительно коллективный труд, и вы отстаиваете свое детище и уникальный вклад ваших коллег. Вы почувствовали здесь некоторую обиду слушателя? Он говорит о российской публике. У нас ведь есть специальные кинотеатры для показа таких циклов?

Марголина: Дело в том, что, наверное, такое количество - 8 фильмов - уже стало неким bottom line (самое главное, существенное, важное). Российская программа Московского фестиваля сделала специальный сеанс "Сказки старого пианино", в Доме кино фильмы специально были показаны с живой музыкой, это было очень интересно. Что касается международных фестивалей, в конце августа я буду в Хиросиме. У нас, аниматоров, тоже есть свои знаменитые фестивали, такие как Каннский.

Например, "анимационные Канны" - это Annecy во Франции, это самый серьезный фестиваль. В этом году фильм "Чайковский" был в конкурсе этого фестиваля. Второй по значению - фестиваль в Хиросиме, в Японии. Там будет ретроспектива. В конце 2011 года была ретроспектива "Пианино" в огромном медиа-музее в Брэдфорде, в Англии. По миру этот цикл уже становится известен, и я думаю, что в России тоже. Если честно, меня лично не хватает на все это. Может быть, кто-нибудь каким-то чудесным образом придет и скажет: "Ира, я тебе помогу. Давай покажем и там, и здесь".

Оганесян: В некоторых странах есть специальные каналы анимационного кино. У нас тоже стали появляться такие. Как вы относитесь к идее жанрового канала анимации, каким он должен быть в России, и должен ли быть стопроцентный анимационный канал?

Марголина: Обязательно. Вокруг меня очень много детей. Возраст моих друзей таков, что это или дети их детей, или их собственные маленькие дети. Конечно, я знаю, что многие родители просто не разрешают детям смотреть телевизор. Я не знаю, правильно это или нет. Но в России есть канал "Карусель", есть Disney Channel. У меня сейчас маленьких детей в доме нет, и я эти каналы почти не вижу, только эпизодически, и не могу сказать, что там. Но я думаю, что это здорово, это должно быть.

Оганесян: Вам не приходила мысль цикл "Сказки старого пианино" предложить одному из анимационных каналов у нас или за рубежом?

Марголина: Насчет за рубежом. С нами ведут переговоры  Canal Plus, Arte. Это правильно, это абсолютно их направление.

Оганесян: Это их культурная ниша.

Марголина: Лувр, например, приобрел права на несколько показов нескольких фильмов. К тому моменту было готово три, "Шуман" был закончен. Они показывают это детям, обучающимся в музыкальных школах, такое у них есть.

Оганесян: Каким будет продолжение этого цикла, на какие темы? Может, приоткроете завесу?

Марголина: С удовольствием. Сейчас мы работаем над фильмом о Джордже Гершвине. Я надеюсь, если все будет в порядке, то очень скоро я смогу вам точно назвать еще два фильма. Уже написаны сценарии, их нужно утвердить.

Оганесян: То есть ожидать еще три фильма?

Марголина: Да.

Оганесян: Ну что же, успехов вам на этом поприще. Вопрос из Пскова: "Создается впечатление, что классическая мультипликация (анимация) почила в бозе. То, что пришло на ее смену, не лучше и не хуже, а совсем иное. Вы как профессионал как бы все это прокомментировали?"

Марголина: Что значит "классическая анимация"? Я слишком хорошо знаю этот вопрос. Вы упомянули, что я делала документальный цикл фильмов "Анимация от А до Я", "Мир анимации - анимация мира", "Век анимации". Я знаю этот вопрос.

Классическая анимация - это очень широкое понятие. Сюда входят и кукольные работы Владислава Старевича, которые сейчас выглядели бы более современными, чем любая современная кукольная анимация. Сюда входят работы Александра Алексеева на игольчатом экране. Это невероятно трудная техника, когда один миллион иголок вбит в доску, и снимаются два кадра - с одной и с другой стороны, когда художник нажимает, создавая рисунок. Это свет и тень. Это потрясающе красиво и очень сложно.

Оганесян: У нас сейчас не только культурная революция, о которой так долго говорит Швыдкой, но вообще революция восприятия, революция вкусов. Разные эпохи представлены разными вкусами, подходами, эстетиками.

Правда, бывают такие явления культуры или антикультуры, которые вызывают всеобщее негодование. Но все равно находится отдельный отряд людей, которые обязательно будут их защищать. Я считаю лично, что о вкусах не спорят, потому что либо вкус есть, либо его нет. И доказывать человеку без вкуса, что он лишен его, - это негуманно. А вот о чем тогда спорить, как вы думаете?

Марголина: Спорить трудно.

Оганесян: Особенно об искусстве.

Марголина: Да. Тем более о том, что касается искусства кино, а тем более анимации - жанр, правда, детский, как все считают. Каждый понимает его по-своему. Что значит вкус? Вкусы разные. И мы должны понимать, что люди разные, у людей разное прошлое, они из разных эпох, с разной ментальностью, с абсолютно разным восприятием. Здесь не спорить нужно, а попытаться понять.

Оганесян: Да, продуктивно ли спорить?

Марголина: Да, попытаться понять.

Оганесян: "Бивис и Батхед - два мультипликационных уродца, но это лучшие представители американской анимации, - пишет слушатель из Нижнего Новгорода. - Их похождения, как и похождения семейки Симпсонов, навязывают российской аудитории, прежде всего детям и подросткам, не культуру, не мысли (их там нет), зато есть новые потребительские стандарты поведения. А как вы к этому относитесь?" Я предварил этот вопрос маленькой репризой на тему вкусов.

Марголина: Это пример абсолютно разных вкусовых ощущений. Бивис и Батхед мне тоже очень не нравятся, поэтому я не берусь судить. Может быть, ментально я чего-то не понимаю. Но мы к этому вернемся. А вот "Симпсоны", я считаю, шедевр. Это очень интересное произведение, которое достойно изучения. Нет феномена в том, что оно популярно, что этот сериал популярен. Он, во-первых, смешной, во-вторых, интеллектуально на очень высоком уровне. Я считаю, что в нашей анимации практически нет таких остроумных диалогов. Там невероятно остроумные диалоги. Поэтому у него такой успех.

Оганесян: Вернемся к разговору, спорят ли о вкусах или нет. Я, например, люблю гамбургеры, а кто-то любит высокую французскую кухню.

Марголина: Какой ужас! Вы любите гамбургеры?

Оганесян: Нет, конечно. Я привел некий провокативный пример. Я поклонник высокой французской кухни, хоть это и не очень скромно.

Марголина: А я люблю морепродукты и суши.

Оганесян: Это тоже высокая кухня, наверное. И дорогая, кстати, заметьте. А другие любят гамбургеры. Но мне кажется, что так исторически получается, что поклонники гамбургеров агрессивней по отношению к любителям высокой или просто здоровой кухни, или это только так кажется?

Марголина: Я думаю, что это кажется.

Оганесян: То есть они не агрессивней?

Марголина: Что такое агрессия? Дело в том, что современный мир вообще агрессивен. Кстати, это очень интересный вопрос. Я думаю, что семейка Симпсонов так популярна (особенно она популярна, конечно, в Америке, но и вообще во всем мире) потому, что наш мир сужается до пределов нашей семьи. Здесь мы не чувствуем агрессии. В семье мы должны быть ограждены.

Оганесян: Это идеальный вариант.

Марголина: Это мечта, я же позитивист, оптимист. Поэтому семья Симпсонов такая популярная.

Оганесян: "Вот она, семейка - змей, змея и змейка". В общем, мы разобрались и с бургерами, и с чизбургерами, и с Бивисом и Батхедом, и даже с семейкой Симпсонов. Пойдем дальше.

Целых два вопроса из Москвы и Калининграда. Из Калининграда: "Уважаемая Ирина Рафаиловна, вы известный человек в мире кино. Скажите, пожалуйста, а вас удовлетворяет качество современного российского кинематографа? Как, по-вашему, спасут ли его миллиарды, которые просит Никита Михалков? А, может быть, просто нужно душу вложить, и будут фильмы уровня "Они сражались за Родину", "Белорусский вокзал", "Кавказская пленница?" Михалкову опять досталось.

Марголина: Я уже сказала, что у меня большая проблема с цифрами, поэтому миллиарды - для меня абсолютно умозрительная единица. Если бы попроще меня спросили, что мне нравится в современном российском кино... Между прочим, сам Никита Михалков снял очень недорогой, малобюджетный фильм, который стал бестселлером, - это "Пять вечеров". Фильм, снятый в одной декорации за несколько дней. То есть это возможно, конечно. Вот ответ на этот вопрос. Самое главное, чтобы человек, который это делает, был талантливым. 

Что касается большого кино (я имею в виду, по сравнению с анимациями), я считаю, "Елена" Звягинцева - потрясающий фильм, который был сделан в прошлом году. В этом году выйдет, я думаю, на экраны "Орда" - это хорошее кино.

Оганесян: Появляются фильмы о войне. Конечно, не конгениальные, конечно, как "Белорусский вокзал". Но, например, фильм, казалось бы, достаточно рядовой по сюжету, "Три дня лейтенанта Кравцова" - даже название не заинтересовало. Но когда я посмотрел, как играют, и весь фильм выстроен не на сюжете, а на игре артистов, как будто я действительно попал в атмосферу 1942 года. Играют молодые артисты, причем великолепно. Нет ни одной проходной роли второго плана. Все играют блистательно - и известные артисты, и малоизвестные.

Другой фильм, рассказывающий о Белоруссии военной поры, тоже снят, я считаю, замечательно. Он повествует о женщине, которая мечется между немецким офицером и слепым советским офицером. Это драма и местных жителей, и местных предателей… По-моему, и снято, я могу ошибаться, по повести и сюжету Василия Быкова. Это великолепно и по сюжету, и по исполнению. А женская роль сыграна просто великолепно.

Поэтому я бы поспорил. Я считаю, что в новом российском кинематографе военная тема - конечно, если мы возьмем те сериалы "пиф-паф, ой-ой-ой", убегает и умирает мальчик второй и третий - это, конечно, плохо. А касательно фильмов про войну я бы защитил российский кинематограф и современных артистов, и режиссеров.

Из Германии вопрос: "Любопытно подметить, что рисованных фильмов в России почти не стало". Ну, это диагноз, согласны ли вы с ним? "Только компьютерная графика. Иногда пробиваются гении с новыми изобразительными ходами, как Юрий Норштейн. Конечно, времена иные, но в целом пропало что-то - нерв, душа, доброта, которые чувствуются в нарисованных мультфильмах. Ваши профессионалы это понимают, либо важен, в первую очередь, финансовый результат?" Германия - социально ориентированная страна. Давайте, действительно, поговорим про рисованные фильмы. Потому что они в душе многих поколений российских граждан.

Марголина: Тогда мы вернемся к истории. Я так чувствую, что автор этого вопроса ориентирован на диснеевские фильмы. Советская анимация периода 1940-х годов до 1967 года была ориентирована на диснеевский стиль. Потому что вкус Сталина был такой. Ему нравилась мультипликация, анимация диснеевского стиля.

1930-е годы в советской анимации были абсолютно блистательными. Но все эти изумительные, потрясающие художники, которые в основном все закончили ВХУТЕМАС и были очень хорошо образованы, с абсолютно уникальным художественным стилем, в середине 1930-х годов покинули анимацию или были сломлены цензурой, которая предлагала этот диснеевский стиль.

Господин из Германии, наверное, скажет мне: мол, и что же, вся эта наша прекрасная анимация - это все плохие фильмы? Это шикарные, замечательные фильмы. Но это не собственный стиль. Люди не могли себя выразить так, как им хотелось, и как они были достойны этого.

Оганесян: Вы сейчас сказали интересные вещи, о которых я просто раньше не задумывался. Но мне казалось, что по известному закону "единство формы и содержания", да, стиль диснеевский, но это сказка-притча Крылова, и она все-таки накладывала наш особый колорит на этот стиль. Да, в стиле, пожалуй, это не столь отражалось. Хотя мне кажется, что стилистические нюансы, конечно, были. Все-таки стиль "Барби" в диснеевских фильмах, даже в классических, прослеживается, чего не было, по-моему, в большинстве советских фильмов.

Но вы правы, основной тренд, как сейчас говорят, - это диснеевский, совершенно верно. И вкусовые пристрастия, в том числе и цензуры, играли роль. Но вот появились потом "Ну, погоди!", которые по технике рисунка вызывали много вопросов. Это анимация с элементами китча, чего хотите. Это была почти революция.

А потом у нас были другие мультфильмы. Наиболее интересные - это мультфильмы о Простоквашино. Все-таки жанровые, творческие поиски были? Может быть, благодаря тому, что это смотрели миллионы людей, миллионы детей. Была очень большая аудитория у этой мультипликации.

Марголина: Конечно. Она привлекательна в первую очередь своим движением. Чем отличалась студия Диснея? Они придумали так называемые inbetweeners, когда между кадрами тщательнейшим образом прорисовывается движение, каждая мелкая фаза движения. По пластике эти фильмы очень похожи. 

Революцией, на самом деле, можно считать появление в советской анимации Федора Савельевича Хитрука с "Историей одного преступления". Это был первый фильм, который не был сделан в такой стилистике, в такой манере. Юрий Борисович Норштейн работает в технике "перекладки". Это бумажная марионетка, это не рисованная анимация. Это не рисованная марионетка, это множество слоев мельчайших деталей, которые движутся. Надо иметь сумасшедшее терпение. 10-12-минутный фильм делается 9-10 месяцев.

Оганесян: Но, скажите, все-таки наш слушатель прав, когда говорит о том, что рисованных фильмов в России почти не стало?

Марголина: Нет, не прав. Рисованные фильмы существуют, просто технология изменилась. Во-первых, нет такого количества аниматоров, прорисовщиков. Их заменил компьютер. Замечательно, что теперь компьютер может сделать все эти фазы. Чем нас раздражают западные фильмы, дешевые сериалы, которые покупают наши телеканалы за очень маленькие деньги? Это лимитированная анимация. Вместо 24 кадров в секунду там присутствует, например, 7-8 и даже 5. Это совершенно другое движение, которое нас раздражает. Сейчас, например, у Михаила Алдашина вышло "Рождество" в рисованной технике - изумительный фильм. Это очень важный фильм, который, хотелось бы, чтобы все смотрели, очень добрый фильм. 

Оганесян: А вот тот же слушатель спрашивает: "Кстати, как у вас складываются отношения с прокатом, с телевидением?"

Марголина: Не складываются.

Оганесян: А как вы ответите вообще за российскую анимацию, как у нее складываются отношения?

Марголина: Так же.

Оганесян: Представляете, сделал человек за 9 месяцев фильм.

Марголина: Показал своим товарищам.

Оганесян: Да, показал товарищам. Но ему нужно хотя бы окупить свое время, затраты. И что?

Марголина: Мы находимся в совершенно уникальном положении. Дело в том, что в основном авторскую анимацию финансирует Министерство культуры, государство. Нигде в мире этого нет. И можете себе представить, это абсолютно привилегированное положение, когда ты делаешь то, что любишь, и еще 9 месяцев получаешь какие-то небольшие деньги.

Оганесян: А вас это возмущает или огорчает, или что-то другое?

Марголина: Нет, меня это восхищает. На самом деле, это было всегда, и в истории советской анимации. Поэтому было возможно создание таких шедевров, как "Сказка сказок" Юрия Норштейна, "Ежик в тумане", "Жил-был пес" Эдуарда Назарова, "Стеклянная гармоника" Андрея Хржановского.

Оганесян: Пушкина можно бы переделать, да простит нас Александр Сергеевич: "Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать". А сейчас звучит так: "Не продавая вдохновенье, нельзя продать рукопись".

Марголина: Нельзя, это очень трудно.

Оганесян: А поддержка государства как раз позволяет не продавать вдохновенье. А как отношения складываются с прокатом, с телевидением?

Марголина: Очень трудно и напряженно.

Оганесян: "Культура" взяла хотя бы в вечернее время. Канал "Культура" у нас как бы стоит особняком, но надо отдать должное их работе - и качественной, и заинтересованной в хорошем продукте. А те анимационные каналы, которые есть, из чего формируются? Из анимационного ширпотреба, в основном зарубежного?

Марголина: И да, и нет. Они, конечно, стараются. Дело в том, что коммерчески успешными считаются те фильмы, которые каким-то образом окупаются. Короткие фильмы, авторская анимация практически не окупаются. Когда-то была такая форма, когда показывался анимационный фильм перед художественным фильмом в кинотеатрах. Сейчас этого нет. Сейчас практически нет кинотеатров, которые показывают только анимационные фильмы.

С другой стороны, если бы они и были, вы представьте себе, что кто-то повел бы своего внука, сына, дочь на сборник из непонятных, неизвестных фильмов? Он поведет, правда, на "Шамаханскую царицу", поэтому такой успех. Это понятно, это сказка, это один длинный сюжет, полтора часа, можно чудно провести время. Это не должен быть плохой фильм. Это красиво. И потом, это сделано в хорошей студии. Конечно, здесь есть проблемы. Есть огромные проблемы с прокатом именно штучной, авторской анимации.

Оганесян: Понятно. Вопрос москвича, он пространный, и я просто не смогу его целиком зачитать, но смысловую компрессию сделаю. Автор этого письма запрещает своим детям смотреть по телевизору американскую анимацию, считая, очевидно, что она агрессивная. Но есть записи, как он говорит, мультфильмов от "Аленького цветочка", "Чебурашки" до "Карлсона" и "Ну, погоди!". Проблема одна: ширпотреб американского анимационного кино преобладает. Не все там ширпотреб, как мы выяснили, но, действительно, вал обеспечивает, наверное, все-таки не самая высококачественная анимация.

Автор письма возлагает некоторую моральную ответственность на российских аниматоров: сделайте что-то, поставьте какой-то заслон. Потому что, как писал Бабель, отгораживаться от солнца, сидя на заборе кладбища, невозможно, можно только что-то создавать - если не основной массив анимационного кино, то творческую, талантливую, по крайней мере, интересную, добрую, потому что речь идет о воспитании детей, анимацию отечественного производства. Наш "бронепоезд" стоит на запасном пути или выехал?

Марголина: Нет, он уже даже не стоит, он уже движется. "Бронепоезд" уже начал двигаться. Таких уж безумных успехов, конечно, еще нет. Есть большие фильмы "Алеша Попович и Тугарин-змей", "Илья Муромец и Соловей-разбойник", "Шамаханская царица".

Оганесян: "Маша и медведь?"

Марголина: "Маша и медведь" - это шедевр, я считаю. Хотя мне жутко не нравится Маша как персонаж, как она выглядит.

Оганесян: Очень нравится взрослым, я вам скажу. Детям нравится, но я знаю взрослых, которые просматривают по несколько раз. 

Марголина: Но это же чудесно. Вот к этому нужно стремиться. Это же идеал. Есть также "Смешарики", что бы мы о них ни говорили и ни думали, но существует такое явление - "Смешарики" - в нашей жизни. На самом деле, этот феномен, когда вы говорите, что и родителям тоже очень нравится, это просто идеал. Мы на нашей "Студии М.И.Р." делаем "КОАПП". Вы помните "КОАПП"?

Оганесян: Как же, кашалот...

Марголина: Я тогда была автором мультфильмов с Майленом Константиновским.

Оганесян: "КОАПП" - это замечательно. В компании "Голос России" делались радиоспектакли, потом продолжались "КОАППы". Кстати, в радиоформате это может быть очень интересно. Давались старые выпуски, были попытки продолжать этот сериал. Это было здесь в середине 1990-х годов. Свидетельствую, потому что я тогда возглавлял эту компанию.

Марголина: Я писала сценарии для анимационных, кукольных фильмов. В общем, это длинная история.

Оганесян: Замечательный сериал, талантливый. И образовательный, заметьте. Вот уж где игровой момент встречался с образовательным сюжетом. Чем занимается ваша студия? Расскажите о ваших планах, в чем вы видите миссию, кредо вашей студии? Каковы ближайшие планы? Это же не только этот сериал, как понимаю.

Марголина: Нет. Но еще и "КОАПП".

Оганесян: Продолжение цикла "Сказки старого пианино"?

Марголина: Да.

Оганесян: Что еще?

Марголина: "Современная сказка мира". Мы начали делать этот цикл с издательством Scholastic.

Оганесян: То есть вы представите сказки разных народов мира?

Марголина: Они уже есть, и мы получили и "Орла", и "Нику" за "Историю трех поросят".

Оганесян: Замечательно. Вопрос: вот придет к вам завтра во снах Уолт Дисней и скажет: "Давайте создадим новый шедевр уровня "Белоснежки" и "Спящей красавицы". И что вы скажете классику в ответ?

Марголина: Я очень крепко сплю.

Оганесян: Понятно. Бедный классик. Как прошли ваши уроки в Школе визуальных искусств в США, чему вы учили американцев, которые, по-моему, считают, что все знают лучше всех? Ну, в области политики - я бы согласился, но в области культуры - по-моему, там все наоборот компилятивно.

Марголина: Какое-то время я преподавала там написание сценария для анимации. У меня был еще курс "История европейской анимации", он был для меня очень труден, потому что у меня очень плохая память. Ингрид Бергман говорила, что у нее два достоинства: хорошее здоровье и плохая память.

Оганесян: Аудитория была благодарной, как американцы вас воспринимали?

Марголина: С интересом.

Оганесян: С любопытством?

Марголина: С любопытством, конечно. Я же экзотичный персонаж.

Оганесян: Да, что эта русская леди нам сейчас расскажет, что она может.

Марголина: Во-первых, они хотят использовать возможность.

Оганесян: Конечно.

Марголина: Конечно. Очень серьезно. Они наплевали даже на мой акцент. За три дня они к нему привыкли, первые три дня они привыкали к нему. И это было интересно. Но я думаю, что особенно было интересно - например, у меня был такой класс, который назывался "Диалог". Это большая наглость с моей стороны - по-английски читать "диалог". Я приглашала на первую часть моего приятеля-профессора, американца, который им рассказывал "классический диалог", а потом я им говорила: "Так вот, диалог - это не то, о чем говорится, а то, о чем не говорится".

Оганесян: Спасибо. Вы очень интересно обо всем рассказали. Хочется пожелать вам успехов. Я думаю, что ваша миссия в нашей передаче совершилась: вы анимировали, то есть вдохнули душу и в меня как ведущего, и, я уверен, в наших слушателей. Творите для больших и маленьких. Всего доброго!

Ключевые слова: И.Марголина